Павел Стовбчатый - Записки беглого вора. Для Гадо. Побег

— Не гони ерша, Пепел! Ты недооцениваешь ментов, — заметил с ходу Гадо. — Тревога будет поднята сразу, а дороги перекроют после того, как о вышкаре доложат комбату. Он мигом звякнет в город, и там зашевелятся вовсю. Но в любом случае мы успеем раньше их, — заверил таджик. — Я все хорошенько разузнал… Эти псы привыкли рыскать здесь, они совсем не готовы к организованным побегам. Шофер знает местность как свои пять пальцев, он поедет обходным путём.

Отступать было поздно, я понимал это и сам, и мне не оставалось ничего другого, как согласиться с их доводами.

Выпив ещё по пятьдесят грамм, быть может, последний раз в жизни, мы приступили к делу.

Здание, о котором говорил мне Гадо, найти было нетрудно. Белый кирпич отчетливо выделялся на фоне ночи и серых деревянных построек двенадцатой зоны. Метрах в восьмидесяти от него работали люди. Я видел, как они скидывали бревна с ленты транспортера и катили их по освещенной эстакаде прямо к пиле.

Пила гудела и пела, когда попадалось слишком крупное бревно, но это пение длилось недолго. Осмотревшись и убедившись как следует, что в здании и вокруг него никого нет, я тут же нашел коробку с рубильником и выжал его до упора. Большая, заляпанная застывшим раствором бетономешалка находилась в шести-семи метрах от него. Я подошел к ней, дождался, пока пила в очередной раз взвоет, как сумасшедшая, и нажал на кнопку. Раздалось урчание мотора, а затем набирающий мощь грохот, исходящий от барабана. Стоп.

«Не так сильно и громко, но кое-что», — подумал я. Кругом — тишина. Барабан и работающая без остановки пила если и не заглушат вышкаря под завязку, то хотя бы «собьют его с метки» и отвлекут внимание. Я посмотрел в сторону вышки — она высилась чуть наискось от меня — и увидел на ней силуэт охранника. Он стоял неподвижно, выше ламп освещения, сама же вышка была специально затемнена в целях безопасности… Еще раз оглядевшись и прислушавшись к доносившимся звукам, я бросился на угол здания. Ветра не было, но я оттопырил полу телогрейки на всякий случай и щелкнул зажигалкой несколько раз, как договаривались. Мой сигнал, таким образом, могли видеть только спереди. Я хорошо видел вышку «военторг», но пространство рядом с ней, после хорошо освещенной запретки, было сплошь темным. Гадо был прав: рассмотреть отсюда человека не так-то легко. Я имел почти стопроцентное зрение, но все равно ничего не видел. Стало быть, вышкарь слева вряд ли увидит нас раньше, чем мы влезем на лестницу и окажемся в полосе запретки. Это хорошо. Сигнала с той стороны почему-то не было. Я заволновался и еще несколько раз «маякнул» как следует. Наконец вдали от меня показались маленькие вспышки огня, как раз в том месте, где и должны были быть. «Всё!» — выдохнул я и тут же почувствовал пудовую тяжесть в ногах. Руки мои слегка дрожали, во рту пересохло, то ли от выпитого спирта, то ли от напряжения. Посчитав до сорока, я снова подскочил к барабану и нажал на кнопку, на этот раз по-серьезному. Теперь быстро к штабелям!

Мне пришлось бежать по прошлогодней коре и разным корягам, кое-где были кучи опила, но я изучил дорогу, когда шел к зданию. В такой темноте запросто можно свернуть себе шею, не говоря об ушибе или вывихе, который моментально выведет тебя из строя! Барабан продолжал тарахтеть. Удаляясь от него все дальше и дальше, я тем не менее вслушивался в это тарахтение, как будто это была мина с часовым механизмом. Я даже не знаю, что бы я делал, если бы он вдруг замолчал. Этого мы не обговаривали. Маленькая деталь, но как много она весит. Сколько еще таких неожиданностей и деталей впереди?! Господи, скорей бы перемахнуть через этот проклятый забор! Всё остальное уже казалось не таким страшным. Я пыхтел, как паровоз, но не сбавлял темп. Вот и штабеля…

— Молодец! Хватай лестницу сзади, — воскликнул Гадо, когда я приблизился к нему и Пеплу.

Они уже изготовились и стояли, как тигры, готовые к прыжку.

— Где Фриц? Я не вижу, — тихонько спросил я у них, пристраиваясь к лестнице третьим.

— Уже базарит с вышкарем, прямо напротив… Ничего не говори, настраивайся, настраивайся! Сейчас…

Едва я успел сориентироваться и выхватить Фрица из темноты, как грянули сразу два выстрела, один за другим. Соединенные лестницей, мы вздрогнули как по команде.

— Попал! — крикнул Гадо, но почему-то не двинулся с места.

Только после этого я догадался посмотреть на вышку. Часового на ней уже не было, но из-за борта вышки что-то торчало, то ли его голова, то ли плечи, я не разобрал. Скользнув взглядом вниз, я увидел Фрица у первого ряда проволоки, которая была без сигнализации. Теперь его было видно как на ладони. Фриц перекусывал проволоку ножницами.

— Вперёд! — скомандовал в это время Гадо, и мы понеслись к запретке как угорелые.

Когда добежали до Фрица, всё уже было готово. Подняв лестницу вверх, мы чуть помедлили с броском, давая возможность Фрицу занять своё место под лестницей.

— На счёт «три» бросаем. Раз!..

Через несколько мгновений лестница полетела к борту вышки, послышался удар дерева о дерево…

— «Ствол»! Скорее «ствол»! — Гадо нажал корпусом тела на лестницу, двинул ее вправо, влево и ловко взобрался наверх.

Фриц передал ему тэтэшник, и Гадо, не очень быстро, балансируя, как канатоходец, двинулся к вышке. Лестница прогибалась и скрипела, ее слегка водило из стороны в сторону, но она не падала.

— Придерживайте, что стоите! — крикнул Гадо.

Мы ухватились за лестницу с одной стороны, и Гадо перевалился за борт вышки.

Как раз в это самое время на вышке слева что-то прокричали, потом еще и еще. Никто из нас не разобрал слов, но мы поняли, что кричали в нашу сторону.

Фриц уже влезал на лестницу, он очень торопился и чуть не свалился наземь. В суматохе мы не сразу сообразили, что сирена не сработала. Она завыла, когда Фриц был уже почти на середине пути между нами и вышкой. Но сперва зазвонил телефон на вышке.

Гадо стоял на ней с автоматом в руках и кричал, чтобы мы лезли следом, не дожидаясь, пока Фриц дойдет до конца. Пепел посмотрел на меня как-то удивленно и странно, видимо силясь что-то сообразить, а потом стал быстро карабкаться на лестницу.

— Она не выдержит, Гадо! — крикнул я на вышку, но мои слова заглушила автоматная очередь.

Стреляли слева, как я и ожидал. Ни одна из пуль не попала в вышку, но Фриц замер на лестнице как вкопанный. До борта вышки оставалось каких-нибудь полтора метра, не более. Вторая очередь буквально скосила его, и он полетел на землю…

— Быстрей, бегом!!! — в последний раз заорал нам Гадо и врезал по левой вышке длинную очередь. Ответных выстрелов не последовало.

Я двигался как в бреду и плохо соображал, что делаю. Каким-то чудом мне удалось добраться до спасительного борта, и я так резко перемахнул через него, что ударился головой о противоположный борт. С вышки не стреляли, но кто-то истошно орал. Возможно, там стоял азиат, эти горланили всегда и везде, как на восточном базаре. Мертвый солдат сидел на полу, упершись спиной о борт и завалившись чуть на бок. На полу вышки растеклась целая лужа крови, я ощутил её тошнящий, приторный запах.