Михаил Березин - Кругом – сплошная ложь

Соль! Неужели мое подозрение подтвердится?!

– Пока ничего не хочу объяснять! – отрезал я. – Подождем ответа.

Тролль бегал по комнате, отчаянно жестикулируя.

– И это называется, мы работаем в одной команде?! Ты можешь по крайней мере намекнуть, на какой именно вопрос ждешь ответа?

– Отстань!

– Нет! Это ни в какие ворота не лезет!

– Неужели ты не видишь, что он нервничает, – вступилась, как обычно, за меня Малышка. – Он весь в ожидании. А тут еще ты.

Она поцеловала меня в щеку.

Я вспомнил, что еще не подготовлена почва для прихода норвежек.

– Сегодня может кое-что случиться, Малышка, – сообщил я, – но ты должна знать, что это ровным счетом ничего не значит.

– О чем это ты? – тут же вмешался Тролль.

– Я не с тобой разговариваю.

Малышка притихла.

– Тебе ничего не угрожает? – испуганно спросила она.

– Нет, тут другое… Видишь ли, иной раз так складываются обстоятельства, когда приходится жертвовать собой не только в прямом, но и в переносном смысле… Отдать тело на растерзание, это ведь еще не означает предать.

– Ага, ожидается нашествие развратных женщин! – догадался Тролль.

– Мерзкое ты создание.

– Я – это ведь тоже ты.

Действительно. Я прикусил язык. Иногда я об этом напрочь забываю.

– Миша, что он сказал? – жалобно поинтересовалась Малышка.

– Поживем – увидим. Может быть еще ничего и не произойдет…

Конечно, в жизни иной раз случается совсем не так, как ожидаешь – спору нет. Вполне могло бы и не произойти. Но произошло.

Когда наступили сумерки, я отправился за шампанским. «Вавилон любви» пробуждался. Теперь я на все здесь смотрел другими глазами: и на развешанные повсюду картины откровенно эротического характера, и на обнаженные до предела тела, и на разбросанные по журнальным столикам брошюры о важности предохранения и о СПИДе…

На террасе уже было людно. Если я правильно понял, здесь происходило что-то вроде смотрин. Люди сидели за столиками, поглощали коктейли и бесцеремонно пялились друг на друга. Некоторые прогуливались вдоль освещенного разноцветными прожекторами бассейна, на поверхности которого плавали надувные шары.

Время от времени кто-то к кому-то приближался и происходили переговоры, сопровождаемые бесстыдными ухмылками.

– Вы заняты? – спросила меня рыжеволосая девчонка, совсем еще молоденькая. Она немного стеснялась, но такой похотливой улыбки я еще никогда не встречал.

– Увы, – с сожалением отозвался я.

Она обиженно поджала губы. Конечно, если бы не та фотография, не Аська и не норвежки…

Меня начала подогревать окружающая действительность.

Соня и Лив словно сквозь землю провалились. Я вернулся в номер.

Очевидно, Тролль рассказал Малышке о происшедшем на пляже, поскольку в комнате ее уже не было.

– Ублюдок, – бросил я ему.

– Я – это ведь тоже ты.

– Знаю. – Мой голос прозвучал вызывающе.

– Ах, – осклабился он, – у нас приступ самокритики!

– Только глядя на тебя, я начинаю понимать, насколько я омерзителен, – объяснил я ему.

Тролль собрался было ответить, но в этот момент раздался стук в дверь.

– Должен же был кто-то тебе открыть на правду глаза, – все же проговорил Тролль и отвесил глубокий поклон. – Наконец-то мои заслуги оценены по достоинству.

– Пшел вон, – сказал я ему.

Это были Лив и Соня. Сверх ожидания они оказались облачены в массу замысловатых одежек: легких, полупрозрачных. Они дышали свежестью. Они улыбались.

Не такая уж плохая гостиница, доложу я вам.

– По какому поводу маскарад? – поинтересовался я.

Честно говоря, я был уверен, что они заявятся в своих традиционных плавках.

– Совсем еще зеленый, – проговорила Лив и расхохоталась.

– И вовсе необязательно, – возразила Соня. – Возможно, в России другие представления об эротике.

– Или у него просто фантазии маловато, – подхватила Лив.

Я вспомнил Гойю. Далась им моя фантазия.

– Сначала Соня разденется перед тобой, – принялась объяснять Лив. – Она делает это бесподобно. А потом ты разденешь меня.

Соня извлекла из своего капрона аудио-кассету и вставила во вмонтированный в стену магнитофон.

– Ш-ш-ш а!!! – произнес прерывистый женский голос под звуки электросаксофона. – Ш-ш-ш а!!!

Легкий платочек соскользнул с Сониной шеи и плавно опустился на ковер…

В клубке из слегка вздрагивающих обнаженных тел на кровати мое было, кажется, средним. Хотя с уверенностью этого не мог бы сказать никто.

– Мы тебе нравимся? – поинтересовалась Соня.

– Да, конечно, – отозвался я.

– Повторим еще раз?

– Почему бы и нет?

– Налей шампанского.

Не без труда я добрался до журнального столика и наполнил бокалы.

Лив спала. Я слегка наклонил один из бокалов над ее животом, и тонкая струйка потекла на пупок. Она проснулась и рассмеялась.

– Вы мне очень нравитесь, – повторил я. – Но мне понравилась еще одна женщина. Может быть поможете ее разыскать?

– О, какая любвеобильность! – воскликнула Лив.

– Никому не отдадим нашего пухленького мальчика, – добавила Соня.

– Помните тот день, когда я приехал? Когда вы первый раз меня увидели?

– Еще бы! Такое не забывается.

– В тот момент с портье разговаривала одна женщина.

– Мы ведь смотрели на тебя, дорогой.

Пришлось описать им Варвару как можно более подробно.

– Послушай, здесь столько баб, – проговорила Лив.

– Неужели тебе могла понравиться женщина с такой фигурой? – удивилась Соня. – Видишь, я была права, когда говорила, что в России, очевидно, другие представления об эротике.

– Она была на роликах, – заметил я.

– Ах, вон в чем дело! Мы тоже умеем кататься на роликах.

Я приуныл.

– Лив, одевайся, – решительно сказала Соня. – Нельзя оставлять друга в беде.

Потом они схватили меня под руки и уволокли к лифту. Мы спустились к портье.

Циркуль стоял в одиночестве за стойкой, всеми позабытый в этот час, и ковырял ручкой в носу. Норвежки сходу взяли его в оборот.

– В нашем отеле живут русские женщины?

Циркуль попытался собраться с мыслями:

– Во всяком случае, не так много. Но если ему обязательно нужна русская, на панели их хватает.

– А где у вас в городе панель? – заинтересовалась Лив.

– На этот вопрос я не могу ответить.

– Она у вас что, засекреченная?

Циркуль глупо улыбнулся и развел руками.

– Ему нужна определенная русская женщина. У него странный вкус, – заметила Соня.

Я снова принялся описывать внешность дочери чрезвычайного и полномочного.

Циркуль напрягся:

– Не могу вспомнить.

– По-моему, ее зовут Варвара.

В его глазах мелькнула тревога. Он испытывающе посмотрел на меня, потом фальшиво рассмеялся.

– Вынужден вас разочаровать, молодой человек, – сказал он. – Та женщина, о которой, очевидно, идет речь, не отдыхает в «Вавилоне любви». Она – совладелица отеля.