Лин Гамильтон - Африканский квест

До нашей эры:

XII век.Финикийцы создают в Восточном Средиземноморье свою культуру.

1100–1000.Начало финикийской экспансии в Средиземноморье.

820–774.Царствование Пигмалиона Тирского.

814. Бегство Элиссы из Тира и основание Карфагена (Карт Хадашта).

600–300.Продолжительный конфликт между Карфагеном и Грецией.

333–331.Осада Тира; город взят Александром Македонским.

310–307.Агафокл Сиракузский вторгается в Северную Африку и угрожает Карфагену.

309–308.Карфагенский военачальник Бомилькар пытается устроить государственный переворот.

263–241.Первая Пуническая война между Карфагеном и Римом.

218. Ганнибал переходит через Альпы, начало второй войны с Римом.

149–146.Третья Пуническая война.

146.Карфаген взят римлянами, город разрушен. Римское правление до 439 года новой эры.

438. Карфаген захватывают вандалы.

533. Начинается византийское правление.

647. Начинается арабское правление.

747 и далее.Сменяющие друг друга династии: Аглабиды, Фатимиды, Альмохады, Хафсиды.

1574.Тунис становится частью Оттоманской империи.

1881.Франция вторгается в Тунис. Французский протекторат в 1883.

1956.Тунис получает независимость. Президентом становится Хабиб Бургиба.

1964.Бургиба национализирует земли оставшихся французских поселенцев.

1987 (7 ноября).Власть захватывает Зин эль-Абидин бен Али.

Перед вами, великий Совет Ста Четырех, стоит Карталон, гражданин Карт Хадашта, [1] Карт Хадашт (в переводе с пунийского «Новый город») — Карфаген. чтобы свидетельствовать о необычном и ужасающем событии. Потребовалось очень долгое время, чтобы удостоиться чести этой аудиенции, и, надеюсь, я не слишком опоздал.

Моя история, повествующая о вероломстве и предательстве, но также о мужестве и верности, происходит во время величайшей опасности для города, когда, несмотря на героические усилия наших военачальников, враг смог мобилизовать шестьдесят кораблей, четырнадцать тысяч солдат и, преодолев нашу блокаду Сицилии, направиться к нашим берегам. До сих пор греки устраивали бесконечные вылазки на нашу территорию на Сицилии, мешали морской торговле, основе нашего могущества и процветания. Однако теперь они угрожают стенам Карт Хадашта.

Вам уже известно, что Агафокл, высадившись на берегах Красивого мыса, сжег свои корабли, чтобы их не могли захватить. Потом он начал кровавый, жестокий марш к Карт Хадашту, опустошая наши сады, захватывая скот и рабов, соблазняя наших союзников и подданных, ливийцев, которые, видимо, почуяли перемену участи нашего города и, соответственно, возможность предать нас. Никогда со времени основания нашего великого города поражение не было так близко.

Многие думали, что наши боги отвернулись от нас. Однако другие предупреждали, что это мы отвернулись от наших богов. Действительно, в Карт Хадаште появились новые боги, в том числе сицилийские богини Деметра и Кора. Неужели мы привели вражеских богов в сердце нашего города, построили храм тем божественным силам, которые нас уничтожат?

Путь к спасению был ясен, это возврат к жертвоприношению детей, давно не совершавшемуся обряду, великим богам солнца и огня. Сотни матерей и отцов, возможно, кое-кто из вас и, определенно, многие из наших военачальников стояли с сухими глазами, когда их первородных сыновей и дочерей предавали огню Ваал Хаммона.

Моя история начинается в эти ужасающие времена, я впервые вышел в море на небольшом торговом судне, которым со знанием дела управлял Газдрубал, он получил помощь Ваала и команду из двух десятков человек, одни были неопытными и неумелыми, как я, другие опытными моряками. Среди них были те, кто скрывал свои истинные намерения под маской патриотизма и не остановился бы ни перед чем ради своего вероломного дела. Я понимаю, что моя юность говорит против меня, что вы, старшие и стоящие выше, воспримете мои слова с сомнением, может быть, совершенно не поверите им. Однако клянусь Ваал Хаммоном, Танит и Мелькартом, богом, который покровительствует морякам, что отчет о событиях, который я собираюсь дать вам, будет правдив.

Мы представляли собой странную небольшую группу, одни члены ее были святыми, другие грешниками и, по меньшей мере, один с убийством на уме.

История о том, как мы сошлись, пожалуй, лучше сказать «столкнулись», представляет собой, по крайней мере, на первый взгляд, рассказ о моей недолгой и не особенно удачной работе в качестве руководителя туристической группы. Однако при более внимательном рассмотрении это — поучительная история о безднах, в которые алчность и одержимость могут ввергнуть человеческую душу. Если я что и почерпнула из данного опыта, это знание, что мужество можно встретить у самых непривлекательных людей, а зло таится за самыми ласковыми лицами.

Мой рассказ, факты которого верны, но, как обычно, были пропущены через разум и память рассказчика, начинается с двух слов, которых я начинаю страшиться всякий раз, когда они исходят из определенного источника.

— Я думаю, — сказал Клайв Суэйн, мой бывший муж, ставший благодаря цепи событий, слишком долгих и мучительных, чтобы вдаваться в них, моим деловым партнером.

«Не мучай себя, Клайв» , — ответил голосок в моей голове. Я не высказываю этих жалящих мыслей вслух, потому что он в дополнение к вышеупомянутому статусу в моей жизни еще и любовник Мойры, моей лучшей подруги.

— Я думаю, — снова произнес он. Клайв сущий фонтан, нет, гейзер идей как поддержать наш антикварный бизнес, именуемый «Макклинток энд Суэйн». Эти его идеи, как я уже знала, требуют большого обаяния с его стороны, а с моей — массу тяжелой работы.

Я заметила, что Алекс Стюарт, добрый друг, пенсионер, который приходит четыре раза в неделю помогать нам в магазине, криво улыбнулся. По какой-то непонятной мне причине Алекс и Клайв, хотя они совершенно разные люди, прекрасно ладят. Еще более удивительно, что Дизель, рыжий кот, носящий титул Официального Сторожевого Кота в магазине и, как большинство котов, относящийся свысока к остальному миру, так ластится к Клайву. Во время этого рокового разговора Дизель взирал на него, словно на воплощение совершенства, и одобрительно мурлыкал. Если вдуматься, единственный из моих друзей, кто не ладит с Клайвом, это Роб Лучка, служащий в Королевской канадской конной полиции. Мы с Робом добрые друзья и время от времени нас начинает преследовать мысль сблизиться. Может быть, его не особенно благоприятное отношение к Клайву объясняется нашим взаимным притяжением.