Майнет Уолтерс - Скульпторша

— Два раза у меня рождались близнецы: мальчик и девочка. Да, мне пришлось нелегко.

«Просто сила привычки», — подумала Роз, а вслух спросила:

— И вы действительно хотели иметь столько детей? Не могу себе представить, как можно жить, имея на руках девять малышей!

— А кто меня об этом спрашивал, милочка? В те времена аборты были запрещены.

— Почему же вы не использовали противозачаточные средства?

К удивлению журналистки, пожилая женщина внезапно залилась краской.

— Я так и не смогла в них разобраться. Мой старик попробовал один раз надеть резинку, но ему это не понравилось. Старый болван! Ему все мои проблемы были до лампочки.

Роз хотела спросить Матушку, почему она не использовала женские противозачаточные средства в те трудные времена, когда страну охватила инфляция. Но она вспомнила, что миссис О'Брайен не умела читать, а так как по природе она была стеснительна и вряд ли осмелилась спросить, как пользоваться теми или иными средствами, то все они оказались бы бесполезными. «Господи! — пронеслось в голове у Роз. — Подумать только: немного образования могло сэкономить стране целое состояние, если рассматривать только эту отдельно взятую семью».

— Ну что ж, зато теперь в доме есть мужчины, — добродушно заметила Роз. — Я видела у вас возле дома мотоцикл. Наверное, он принадлежит одному из ваших сыновей?

— Он куплен и оплачен, — послышался воинственный клич Матушки. — Он принадлежит Гэри. Мой мальчик буквально помешан на мотоциклах. Были времена, когда у троих сыновей были мотоциклы, теперь остался только у Гэри. Они у меня все работали курьерами в одной компании, пока к ним не стали приставать полицейские, это не понравилось начальству, и их уволили. Опять гонения, это же так очевидно. Как же человек сможет работать, когда легавые машут своими документами под носом у хозяина? Конечно, с мотоциклами пришлось расстаться. Они купили их в рассрочку, но не смогли выплачивать взносы после того, как потеряли работу.

Роз сочувственно покачала головой.

— И когда же это произошло? Не так давно?

— В тот год, когда бушевали ураганы. Я помню, в тот самый день, когда ребята пришли домой и рассказали мне о том, что их выгнали с работы, у нас в доме отключили электричество. И нам пришлось весь вечер сидеть при свечах. — Она сжала губы. — Это был ужасный вечер и такая же угнетающая, безрадостная ночь.

Роз пыталась оставаться спокойной и не показывать своих эмоций. Может быть, Лилия оказалась права, а Хэл — нет.

— Я помню тот год. 1987, когда с самого начала нас преследовали ураганы.

— Совершенно верно. Если вы не забыли, буквально через два года все повторилось. И снова у нас отключали электричество по неделе, а никакой компенсации потом за неудобства не выплатили. Я тогда обращалась в компанию, но они грубо ответили, что если я не заплачу за свет как положено, они вообще отключат мне линию.

— Неужели полиция потом так и не объяснила, за что были уволены ваши ребята? — удивилась Роз.

— Еще чего! — презрительно фыркнула Матушка. — Они нас постоянно притесняют, я уже говорила, и делают это безо всяких объяснений.

— Как долго работали ваши мальчики в этой компании?

Пожилая женщина подозрительно взглянула на журналистку.

— Почему это так вас вдруг заинтересовало?

Роз простодушно улыбнулась.

— Только потому, что как раз в тот момент, когда трое членов вашей семьи занялись серьезным делом и собирались забросить старые занятия, их уволили. У нас был бы прекрасный эпизод, если объяснить по телевидению, что ребят лишили этой возможности только из-за вмешательства полиции в семейные дела. Я полагаю, они работали где-то неподалеку?

— В Саутгемптоне. — Матушка горестно усмехнулась, и ее губы приняли форму перевернутой подковы: — Фирма называлась «Уэллс-Фарго», а руководил ей какой-то отвратительный и грубый ковбой.

Роз сдержала улыбку.

— Он до сих пор остался в компании?

— Наверное. А теперь наше время истекло. Ровно час.

— Спасибо, миссис О'Брайен. — Роз постучала пальцем по магнитофону. — Если продюсерам понравится наша беседа, мне, возможно, придется вернуться сюда еще раз и поговорить с вашими сыновьями. Как вы думаете, это возможно?

— Почему и нет? Думаю, никто из них не откажется заработать по пятьдесят фунтов. — Матушка протянула руку.

Роз послушно вынула из бумажника две двадцатифунтовые банкноты и одну в десять и положила их на морщинистую ладонь.

— Я слышала, что городок Долингтон весьма знаменит, — как бы между прочим, заметила журналистка.

— Неужели?

— Мне рассказывали, что всего в половине мили от ваших домов некая Олив Мартин убила свою собственную мать и сестру.

— А, вы имеете в виду ее. — Матушка отмахнулась, поднимаясь со своего места. — Странная девушка. Когда-то я хорошо знала ее. Я убиралась у них в доме, когда Олив и ее сестренка были младенцами. Потом она увлеклась Гэри. Когда я их встречала, она всегда вела себя так, словно мой мальчик был для нее живой куклой. У них была разница в возрасте всего в три года, но зато она весила в два раза больше, чем мой костлявый коротышка. Странная девушка.

Роз сделала вид, что перекладывает вещи в кейсе, стараясь разместить в нем магнитофон.

— Наверное, вы все были просто шокированы, когда услышали об убийствах. Если, как вы говорите, были знакомы с семьей.

— Я не слишком задумывалась над этим. Я работала у них всего полгода. И мне никогда не нравилась хозяйка. Настоящий сноб. Она уволила меня сразу, как только узнала, что моего мужа посадили в тюрьму.

— А какой была в детстве Олив? И как она относилась к Гэри? Не обижала его?

Матушка хрипло рассмеялась.

— Она любила наряжать его в платья своей сестры. Господи, ну и вид у него был в такие минуты! Я вам уже говорила, что для нее он был чем-то вроде куклы.

Роз застегнула замки на кейсе и поднялась.

— Так вас удивило то, что она, в конце концов, стала убийцей?

— Не более, чем что-либо другое. Люди — очень странные существа. — Она проводила Роз до дверей, где остановилась, положив руки на бедра.

— Наверное, наша беседа будет интересной для программы, особенно если поставить ее в самое начало, — начала «размышлять вслух» журналистка. — Тем более что он выполнял роль игрушки для известной преступницы. А он сам помнит ее?

Матушка снова хрипло рассмеялась.

— Конечно. Ему часто приходилось передавать ей послания от ее ухажера. Это было как раз в то время, когда он работал курьером.

Роз бросилась к ближайшему платному телефону. Матушка О'Брайен больше ничего не стала добавлять к своему таинственному замечанию, а когда Роз решила узнать, где в настоящее время находится Гэри, захлопнула перед журналисткой дверь. Роз набрала номер справочной службы, узнала телефон «Уэллс-Фарго» в Саутгемптоне и на последнюю монету в пятьдесят пенсов дозвонилась до компании. Усталый женский голос сообщил ей адрес фирмы.