Марина Серова - Древнее хобби

– Ты… вы… кто?

– Вам этого лучше не знать. Как говорили древние, умножая знания, умножаешь скорбь!

– Тогда пошел ты!..

– А это вы напрасно. Я ведь могу обидеться, и тогда запись попадет в Интернет. А туда сегодня заглядывают многие. Лицо вашей супруги видно очень хорошо, и она – узнаваемый человек в городе. Так что подумайте, Игорь Дмитриевич…

Последовала пауза.

– Сколько вы хотите?

– Вот это уже деловой разговор. Я много не попрошу… Мои запросы скромные, ну разве что… пятьсот тысяч.

Снова пауза.

– Я должен подумать… Я не могу так сразу принять решение…

– Тогда желаю вам побыстрее принять ваше решение, и, надеюсь, оно будет правильным. Иначе эта запись пойдет в Интернет и еще кое-куда… На всеобщее обозрение.

– А где гарантия, что вы сдержите слово и отдадите мне пленку? И что у вас нет других копий?

– Никаких гарантий нет!

– А вы не многого хотите?

– Полмиллиона – много? Ну, не скромничайте! Для вас это пустяки, я знаю. Да и потом, другого варианта у вас просто нет.

Пауза.

– И как я передам вам эти деньги?

– Вы будете стоять завтра… на одной из улиц, на какой именно, я скажу завтра, и будете держать в руке непрозрачный пакет с деньгами. Я сам подойду к вам. Я отдам вам пленку и заберу у вас пакет. Если вздумаете шутить – пеняйте на себя! И помните: я буду не один. Мои люди будут держать вас под прицелом. Так что трижды подумайте…

Практически весь следующий день был посвящен подготовке к передаче денег. С самого утра я все тщательно обдумывала, взвешивала, но принять окончательное решение не могла. То мне не нравилась улица, то время. Улицы казались то чересчур людными, то, наоборот, слишком пустынными. Время выбрать тоже представлялось довольно проблематичным. Слишком рано – много народу, а значит, свидетелей вокруг. Слишком поздно – тоже нехорошо, я рискую быть схваченной людьми Епифанцева. И где же все-таки лучше получить с него деньги? Так, в раздумьях и прикидках, прошел почти весь день. Близился вечер. Все, время поджимает, пора звонить Епифанцеву. Я набрала его номер на сотовом.

– Игорь Дмитриевич?

– Да, это я.

Он говорил коротко, отрывисто и очень недовольным тоном. Но я его вполне понимала. Представляю, каково ему сейчас. Узнал, что жена ему изменяет, причем увидел это во всех подробностях – это раз. Деньги требуют за неразглашение – это два. Любому в такой ситуации пришлось бы несладко. А я чего ожидала? Что Епифанцев с криком «ура» кинется к своему сейфу за деньгами? Хорошо, если меня не схватят его люди там же на месте и… Нет, об этом думать не будем. Сделаем так: сама за деньгами я не пойду. Это очень опасно. Кто знает, что от этого злодея можно ожидать? Пожалуй, надо сделать так, чтобы деньги забрал кто-то другой. Не я. И не дед. Неужели снова придется обращаться к Васе с Люсей?

– Вы деньги приготовили?

– Да!

– Сюрпризов не будет?

– С моей стороны – нет.

– Городской парк, аллея каштанов. Девятнадцать ноль-ноль.

Я отключилась. В пятьдесят девятый раз задала себе вопрос: все ли я предусмотрела, все ли взвесила, правильно ли наметила план отступления?

А теперь – в парк. Вот сейчас и посмотрим, все ли я просчитала правильно.

По городскому парку шел человек с пакетом в руке. Он шел неторопливо, часто оглядывался по сторонам. Одет он был в хороший летний костюм и кожаные сандалии. Мужчина дошел до аллеи каштанов, зашагал по ней, продолжая оглядываться. Вокруг были люди, много людей. Все они гуляли по парку с детьми или парами. Некоторые сидели на лавочках в тени деревьев, ели мороженое, пили холодные напитки.

Мужчина продолжал идти и оглядываться, но ничего подозрительного вокруг не было.

Вдруг откуда ни возьмись – мальчик-подросток лет двенадцати на велосипеде. Он ехал по аллее каштанов и выделывал всякие трюки: то отпускал руль и катался «без рук», то пролетал мимо прохожих на невозможно близком расстоянии, демонстрируя высший пилотаж и мастерство.

Проезжая мимо человека в хорошем летнем костюме, подросток внезапно нагнулся, выхватил пакет из рук мужчины и, быстро закрутив педалями, в мгновение ока скрылся за кустами и деревьями парка. Мужчина побежал было за ним, но вскоре понял, что это бесполезно и остановился, в сердцах топнув ногой и грязно выругавшись…

Я наблюдала за этим из другой аллеи, идущей параллельно. Потом свернула на боковую дорожку и быстро пошла на другой конец парка к киоску с мороженым. Там меня уже ждал мальчик на велосипеде с пакетом под мышкой.

– Молодец! Давай, – я протянула руку.

– А деньги? Тетенька, вы сначала деньги дайте, вы обещали!..

Я достала из кармана две сотки и протянула пацану. Тот взял деньги и встал в очередь к киоску, должно быть, намереваясь побаловать себя мороженым, а я положила пакет в свою сумку и быстро пошла к северному выходу из парка, где на стоянке меня ждал мой верный друг «Мини Купер».

Только отъехав пару кварталов от парка, я остановилась у обочины, огляделась по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, достала из сумочки пакет. В нем был газетный сверток. Я развернула его. Деньги. Пачки, перевязанные канцелярскими разноцветными резинками. Я взяла одну банкноту и посмотрела на свет. Хм, настоящая! Прикинула количество… Вроде бы столько, сколько я требовала. Неужели получилось?! Тогда – быстрее к Ремезовым.

Гульнара открыла мне и отступила в прихожую:

– Здравствуйте! Проходите, Полина. Только Игната пока дома нет. Он еще на работе.

Мы сели в комнате на диван.

– Как он?

– Ищет новый объект… Хорошо, что он – в делах, хоть отвлекается…

– Гульнара, я принесла вам деньги.

– Что? Какие деньги?

Девушка смотрела на меня удивленно. Я положила на журнальный столик пакет. В это время раздался звонок в дверь.

– Это Игнат!.. Я сейчас…

Она убежала открывать вернувшемуся с работы мужу.

– Игнат, у нас Полина, она принесла какие-то деньги… – услышала я ее удивленный шепот.

Ремезов зашел в комнату и поздоровался со мной.

– Что это за деньги, Полина?

– Это вам от Епифанцева. Здесь пятьсот тысяч. Я понимаю, это, конечно, только четверть того, что он вам должен, но я постараюсь вытянуть с него и остальные.

Игнат с Гульнарой смотрели на меня удивленно.

– От Епифанцева? Вы хотите сказать, что он сам отдал вам эти деньги?

– Можно сказать и так.

– Только не говорите мне, что в нем проснулась совесть, не поверю.

– Правильно сделаете. Совесть господина Епифанцева, если таковая вообще имеется, спит мертвым сном. Пришлось применить хитрость.

Я коротко рассказала Ремезовым о том, как выманивала деньги у их врага. Они слушали меня, буквально открыв рты. Вдруг до Игната дошло… Он вскочил и взволнованно заговорил, шагая по комнате: