Екатерина Савина - Проклятие китайского колдуна

– Ну или так, – легко согласился Васик, и Даша сказала:

– Вот и договорились. Я тут, Ольга, подумала и составила небольшой план.

– Какой это? – поинтересовалась я.

– Не то, чтобы план, а… В общем, я подумала, что Васику лучше пройтись по больницам, а я в милицию пойду.

– Это почему еще? – снова обиделся Васик. – Думаете, меня с моим внешним видом в отделение не пустят?

– Пустить-то пустят, – успокоила его Даша, – но вот выпустят или нет – большой вопрос.

Васик неопределенно пожал плечами.

– Да тебя и в больницу пускать нельзя, – продолжала она, – что ты вчера устроил, помнишь?

– А она первая начала! – возмущенно воскликнул Васик. – Эта тварь – медсестра! Я искалечен китайскими шарлатанами – пить не могу – а она про спирт мне талдычит. Сволочь и все…

– Ну откуда же она знала?

– Надо было знать, – отрубил Васик. – И вообще – с ментами мне как-то привычнее общаться, чем с… медперсоналом. Знаете, сколько у меня по молодости было приводов в ментовку?

– Сколько? – поинтересовалась я, хотя мне вовсе не было интересно.

– Больше полусотни, – гордо проговорил Васик, – так что опыт общения с представителями власти у меня есть – не беспокойтесь…

– Не беспокойтесь… – вздохнув, повторила Даша. – Ладно, разберемся, кто куда пойдет.

– Знаете, что, – сказала я еще, – звоните мне через каждый час. Чтобы я знала, что у вас все в порядке.

– Через час – это слишком часто, – проговорил Васик, – мобильный я потерял, а искать в городе телефон… сама знаешь… Лучше – через каждый два часа.

– Через каждые два часа, – устало согласилась я. – Идите. Но будьте предельно осторожны. У меня такое ощущение, что Михаила вы, может быть, и найдете… в каком-нибудь обезьяннике, а вот Толстяк… Толстяк скорее всего сам на нас выйдет.

– Да кто он такой этот Толстяк? – возмущенно вопросил Васик. – Он что – всемогущий, что ли? Какой-то жирный урод – я его только раз в жизни и видел – правда, мельком. Узнать, конечно, смогу, – добавил он.

– И я смогу, – сказала Даша, но как-то неуверенно.

Я снова вздохнула.

«Ладно, – подумала я, – по крайней мере, я знаю, что с ними вряд ли что случиться может. Они и Толстяка-то в лицо знают довольно смутно, да и искать его по больницам и милициям – дохлый номер, по-моему. Не таковский он, чтобы туда попасть. А если и попал, то уже успел выбраться. Я, конечно, попробовала бы поискать его, используя свои способности, но сейчас – в моем теперешнем состоянии – это невозможно. А Васик и Даша пускай уходят. Черт возьми, да! – вдруг пришла мне в голову мысль, – Захар да и Толстяк тоже – вполне могут ко мне заявиться сами. И причем – в самом скором времени, как я подозреваю. И лучше, если ни Васика, ни Даши при этом не будет. Мне только немного отдохнуть и… проделать несколько упражнений – и я буду в порядке. А вот…»

– Идите, – сказала я, – ну же? Чего вы стоите-то? Время не ждет.

Васик и Даша переглянулись.

– Ну вот, – проговорил Васик, – то не пускала никуда, то сама гонит вон. Ничего с вами, уважаемая Ольга, не поймешь. Одно слово – ведьма.

* * *

– Я боксер! – оборванец вскочил с нар и мгновенно принял бойцовскую стойку, – я – Фраер!

Толстяк молчал, пристально глядя ему в лицо. Да, он вспомнил, где видел этого человека. В самолете – вместе с той самой троицей.

«Очень хорошо, – думал Толстяк, – это большая удача. Он – вместе с ними, значит, его можно использовать как приманку. Еще одно очко в мою пользу. Нет… очень скоро я доберусь до этой суки Ольги…»

Мысли Толстяка внезапно приняли другое направление.

«Очень странно, – размышлял он, – у меня такое ощущение, что с этим Фраером у меня какая-то связь… То есть – его сознание находится в моей власти… Или как это…»

Толстяк нахмурился и очень внимательно посмотрел в безумные глаза Фраера, проникая гораздо дальше – в мозг, в подсознание, где ворочался притаившийся безумный ужас от недавно пережитого потрясения. Несколько минут Толстяк добросовестно разбирал мечущиеся в подсознании Фраера мутные образы, потом все понял…

«Вот это удача! – холодея от неожиданной догадки, подумал он, – черные птицы… Черные птицы с человеческими лицами… Вот он – источник его страха! Вот оно – то, что не дает его покоя. Вот – тот груз, под которым прочно погребен разум этого несчастного человечишки. Он побывал в моем мире и, не выдержав этого, сошел с ума… Интересно мне, кто он все-таки такой? Он и сам этого, кажется, не знает… А я не могу добраться до его давних воспоминаний… Вижу только… бутылки, драка… Какой-то Степан… Какой-то Сморчок… Боксер! Да этот бедолага – боксер! То есть – когда-то был профессиональным боксером. Все, больше ничего не могу разобрать. Да это и не важно. На что мне прошлое этого придурка. Его разум парализован пережитым невыносимым ужасом, он побывал в моем мире – и я знаю источник его страха. Так что – пока этот Фраер не вспомнит, кто он такой на самом деле – он мой человек. Он принадлежит мне, потому что я – властелин черных птиц. А вспомнит он только тогда, когда кто-нибудь ему скажет… Но кто»?

Толстяк отвел глаза от Фраера. Тот недоуменно огляделся во сторонам, словно попал в эту камеру только что – и опустился на нары.

Толстяк находился во власти странной эйфории. Он только что приобрел собственного слугу и это ощущение – когда ему полностью подчинено другое существо – доставляло ему не сравнимое ни с чем удовольствие.

– Встань, – беззвучно приказал он отупело глядящему на него оборванцу, – подчиняйся мне, повелителю черных птиц. Встань и подойди ко мне!

Лицо несчастного безумца исказилось до неузнаваемости. Он поднялся с нар и, шатаясь, подошел к Толстяку.

– Иди на место, – так же беззвучно приказал Толстяк, – и жди моих дальнейших распоряжений. Потом что – я повелитель черных птиц.

Оборванец вернулся на свои нары.

«Я – всемогущ! – думал он. – Я – всемогущ! Просто я еще до конца знаю своей Силы! Не удивлюсь, если окажется, что я на самом деле могу все! Теперь понятно, почему я так легко нашел убежище Ольги. Она тоже была в моем мире – и, хоть я не имею власти над ее сознанием – она же обладает, как и я, экстрасенсорными способностями, я всегда могу найти ее. Я всемогущ»!

– Теперь нужно выбираться отсюда, – решил Толстяк, – не здесь мне место. Мне нужно выбираться отсюда и Фраер мне поможет в этом. Мой первый слуга…

– Эй ты! – окликнул Толстяка дежурный, – придурок! А ну заткнись! Опять что-то под нос себе бормочешь, алкаш сраный!..

Толстяк с трудом подавил в себе приступ бешенства.

«Погоди-ка, мент поганый, – подумал он, – еще не время… Сейчас я составлю план и…»

Рядом с дежурным стояли двое в штатском. Они внимательно смотрели на Толстяка.