Екатерина Савина - Клуб одиноких зомби

Я поняла, что взболтнула лишнего. «Теперь придется рассказать о тете Любе, а значит, проиграть несколько очков в нашей игре», – подумала я. Отчего-то престарелая санитарка не очень заинтересовала следователя прокуратуры, но зато Сарычев в ответ на мою откровенность поведал мне немало интересного, неожиданно уступив мне огромное число очков.

– Мы заинтересовались Кирилловой несколько раньше, чем с ней приключился этот несчастный случай в трамвае. Судя по всему, это была, действительно, трагическая случайность... К нам поступило зявление от управляющего одним банком. В банке проводилась аудиторская проверка и вскоре после нее конфиденциальная информация стала достоянием гласности шантажистов, кроме того со счетов были переведены огромные суммы... Отдел собственной безопасности банка провел расследование, и подозрение пало на того, кто делал аудиторскую проверку, а именно на Кириллову Веру Васильевну, только с доказательствами у них было слабовато... В аудиторской фирме «Абак-М» нам открылись новые интересные обстоятельства. Кириллова и еще один сотрудник делали аудиторскую проверку на промышленном предприятии и выявили недостатки. Вера Васильевна стала склонять своего коллегу скрыть эти недостатки и запросить немалое вознаграждение за свое молчание. Он не ожидал услышать такое от Кирилловой и решил, что это была «проверка на вшивость». Он взял и рассказал своему руководству об этом предложении. От Кирилловой потребовали объяснений, но она все переиначила, сказала, что, напротив, сама получила от коллеги подобное предложение и отказалась. И теперь тот якобы мстит ей за отказ и отговаривает ее честное имя. Никаких доказательств ни тот, ни другой предоставить не могли, все было только на словах, а поскольку оба аудиторы работали в фирме давно и были на хорошем счету, то руководство этот инцидент замяло...

– Да, кажется, я теперь начинаю понимать, какую программу заложили в мозг Кирилловой при зомбировании, – озвучила вслух свои мысли я, и счет в нашей игре сравнялся.

– Значит, все-таки зомби! Нечто в этом роде мы и предполагали, – признался Антон Иванович. – В «Абаке» сказали, что замечали странности в поведении Кирилловой...

– Только в поведении? А шрам на лбу их не удивлял? – поинтересовалась я. – Жалко, что я не видела, как это смотрится... ну, я про трепанацию черепа, проще говоря, про «дырку во лбу»...

– Да, я задавал такой вопрос, когда стало известно о трепанации черепа. Мне сказали, что зимой она долго болела.

В больничном сейчас не пишут диагноз, а сама она сказала, что поскользнулась, упала, ударилась лбом так, что ей даже накладывали швы. Потом Вера Васильевна изменила прическу, отрастила длинную челку, почти на глаза, и этот шрам был незаметен... Ольга Антоновна, кажется, с Кирилловой теперь все более или менее ясно... Зомбирование! Такое в моей прокурорской практике первый раз встречается... Скажите, Ольга Антоновна, вот вам, как ясновидящей, доводилось раньше видеть зомбированных людей? – спросил меня Сарычев так, словно в его голове никак не могло уложиться, что такое возможно.

– Доводилось, – подтвердила я. – Мне многое, что доводилось видеть: вампиров, астральных пришельцев, энергетических слепней. Поверьте мне, это зрелище тоже не для слабонервных.

– Астральных слепней, энергетических пришельцев? – переспросил Антон Иванович, вытаращив глаза. – Нет, давайте о них не будем, давайте вернемся к зомбированию и к той женщине, что приходила к вам: к Татьяне Александре Сулимских. Случилось так, что милиция ею заинтересовалась раньше, чем мы Кирилловой. И эти две женщины, точнее два дела, оказались взаимосвязанными...

– Да? – вылетело у меня с языка.

Я, обладая неординарными экстрасенсорными способностями, и днем, и ночью только и думала, что об этом, а этот сухарь из прокуратуры уже полчаса говорил со мной и не мог толком сформулировать, что он от меня хочет узнать. Мне надоела наша игра в «кошки-мышки», потому что мне было не понятно, кто от кого бегает и кто кого хочет перехитрить. Я чувствовала, что надо дальше заниматься антикодом и не медлить больше ни минуты, но как это объяснить Сарычеву, я не знала. Я видела, что он так до конца и не понял, что преступление, которое он расследует не типично. Ему хотелось бы услышать от меня опровержение насчет зомбирования, а я, напротив, подтвердила этот факт.

– Да, представляете, взаимосвязаны... У Кирилловой обнаружили визитку с домашним телефоном Сулимских. Татьяна Александровна Сулимских называла себя Марией и читала проповеди в клубе «Просвещение». В милицию обратился сожитель женщины, посещающий этот клуб. Мария склоняла ее к проведению хирургической операции с целью открытия «третьего глаза». Чтобы проверить эту информацию в клуб был внедрен сотрудник милиции, но эта Мария, обладающая экстрасенсорными способностями, быстро разоблачила его и не дала ему возможности выйти на тех, кто делал операции. За Татьяной-Марией стали следить, и она привела нас к вам, Ольга Антоновна. Мы дежурим в больнице уже сутки и знаем, что и вчера она приходила к вам и передала яблоки, которые купила около больницы... Не скрою, мы бы стали и вас подозревать в причастности к этим делам, но Костюков за вас поручился... Вы – подруга его девушки, можно сказать, жены... Петр рассказал, что вы помогли в расследовании серийных угонов, что вас тогда похитили... Ольга Антоновна, я вас очень прошу, помогите нам и сейчас!

«Что же ты сразу так не сказал! – подумала я. – Столько времени упущено! Откуда я знала, сможешь ли ты поверить мне или нет, а оказывается сможешь... надо же Костюков выступил в роли поручителя, а Даше сказал, чтоб я не лезла в это дело. Говорит, что мы женщины непостоянные в своих взглядах и мнениях, а мужики-то от нас не остают...»

– Ну так что, Ольга Антоновна? – прервал мои размышления Сарычев. – Можете вы нам помочь?

– Даже не знаю, что вам сказать, Антон Иванович. Возможно то, что мне стало известно, поможет следствию, а может, наоборот, все усложнит... Я расскажу вам все, как есть...

– Да, я очень внимательно слушаю.

Я поведала следователю прокуратуры о том, что в Москве была создана огромная система зомби разного уровня.

– Те, кому делали операцию по трепанации черепа, были подвержены глубокому зомбированию, я думаю, что они уже никогда не смогли бы стать обычными людьми. Пример тому – Кириллова. Других зомбировали без операции, и я думаю, что хороший специалист мог бы убрать эти кодировки. Татьяна или Мария тоже попала под чье-то воздействие, да эта женщина, которая приходила ко мне тоже была зомбирована, но ее еще можно спасти. Оба вида зомбирования: и глубокое и поверхностное сделаны на основе числовых кодировок.