Викас Сваруп - Шесть подозреваемых

С ужасающим ревом Экети бросился на мучителя, вцепился ему в горло и, оторвав мужчину от пола на несколько футов, начал душить, пока у того глаза не полезли вон из орбит. Длинный выхватит из кармана нож и принялся чертить лезвием в воздухе. Экети отшвырнул корогышку на деревянный стол, треснувший от удара, и ринулся на врага, словно тот поигрывал прутиком. Верзила сделал яростный взмах ножом; на груди у нежданного заступника проступила тонкая кровавая линия. Но Экети как ни в чем не бывало продолжал наступать, искривив губы в хищном оскале. Он силой вырвал клинок из крепко сжатой руки, а потом широко раскрыл рот, обнажив идеально белые зубы, которыми с исступлением впился противнику в левое плечо. Теперь уже длинный сам завопил от боли. Между тем коротышка поднялся на ноги, судорожно хрипя и глотая воздух. И тут же с разбега стукнул Экети головой в спину. Туземец на миг покачнулся. Враги могли бы воспользоваться его кратким замешательством, но вместо этого предпочли дать деру, покуда онге не оправился от удара.

Чампи все еще прикрывалась ладонями и жалась к стене. Экети взял ее на руки, вынес из хижины на свежий воздух, в прохладную ночь, опустился на скамейку под огненным деревом [190] Огненное дерево, или делоникс королевский, входит в пятерку самых прекрасных деревьев мира. Имеет раскидистую крону, достигает высоты 10 м. Весной и в начале лета покрывается крупными оранжевыми или ярко-красными цветами. и стал тихонько баюкать, как маленького плачущего ребенка. Девушка приникла к нему, вся дрожа, точно лист на ветру.

— Забери меня, Экети, увези отсюда. Я хочу с тобой уехать. Хочу быть твоей женой. Не могу больше здесь оставаться, — всхлипывала она.

— Ш-ш-ш… не надо ничего говорить.

— Мне все равно, исцелит меня ваш Нокаи от слепоты или нет. Я хочу жить с тобой, на острове. Всегда-всегда.

— Мы скоро уедем. Через два дня. А пока поноси вот это, — сказал туземец и, распустив черный ингурок амулета, завязал его вокруг шеи Чампи. — Отныне Пулуга сохранит тебя от любого зла.

— А как же ты?

— Не беспокойся. Меня защитит ангетьяй. Я скоро его добуду.

— Где?

— В одной усадьбе, у человека по имени Вики Рай.

8 августа

Я послала Бхолу в Патну забрать моего двойника, Рам Дулари. Жду не дождусь ее увидеть.

9 августа

Сегодня мой секретарь Рози Маскаренхас принесла на хвосте любопытную новость. Меня приглашают участвовать в следующем сезоне реалити-шоу «Звездный дом» (это индийский клон «Большого брата»). Программа стартует через полгода.

— Видели, как резко взлетела карьера Шилпы Шетти после победы в «Большом брате»? — убеждала она меня. — Теперь она распивает чай с королевой Англии, встречается с премьер-министрами, ей присваивают почетные ученые степени. Уже идут разговоры о съемках байопика, фильме-биографии.

— Да, но моя карьера не нуждается ни в каком взлете, — возразила я.

— И все-таки лишнее внимание не повредит. На вашем месте любая актриса из Болливуда умерла бы от счастья. А тут предложение приносят на блюдечке. Сценарий, по-моему, просто отличный. Вам нужно только поцапаться с одной из участниц и, хлопнув дверью, покинуть проект. Всего неделя работы, зато какая реклама — на многие месяцы.

— А мне казалось, что это реальное телевидение, — заметила я.

— Так и есть, — потупилась Рози. — Никто ведь не узнает.

— Жизнь чересчур коротка, чтобы заниматься скучными делами, — ответила я и велела ей написать отказ.

Реальное телевидение в свое время превозносили как великую надежду цифровой эры. Еще бы: новый жанр, настоящие люди в жизненных ситуациях, подлинный смех и плач. Но и оно пало жертвой незамысловатого искушения — выложить на витрину готовый товар в упаковке и с чеком, докатилось до банальной инсценировки, где кукловоды остаются за кадром, а участники симулируют гнев и проливают ненатуральные слезы ради того, чтобы выжать из аудитории хоть каплю интереса. А потом сетуем — дескать, зритель пресытился. Да ведь в наши дни все искусственно, все — массовая штамповка. Даже войны. Неудивительно, что смерть на экране утратила силу трогать сердца.

Вот почему я жду Рам Дулари затаив дыхание.

В мире котурнов, размалеванных декораций и заранее прописанных сценариев, пожалуй, лишь ей одной под силу меня удивить.

10 августа

Сегодня из Патны прибыла Рам Дулари.

Бхола, доставивший девушку поездом, приехал в крайнем изумлении. По его словам, он несколько раз щипал себя за руку, чтобы убедиться, что везет не меня. Даже охрана у двери приветствовала гостью, решив, будто это я вернулась со съемок.

Сходство и впрямь разительное. Девушка тоже стройна, только чуть поуже в бедрах, а рост вообще совпадает: пять футов четыре дюйма. Это было все равно что смотреться в зеркало.

Как-то раз я изображала в кино сразу двоих близняшек, но теперь, стоя лицом к лицу с Рам Дулари, в первый раз усомнилась, что же первично: Искусство или Жизнь, и кто из них кому подражает? Мы словно Зита и Гита, Анжу и Манжу, Рам и Шиам [191] Шабнам перечисляет героев известных индийских фильмов о близнецах, съемки в которых подразумевали, что актеру придется играть сразу две роли. в одном кадре. Сейчас я могла бы ударить собственную копию, выдрать за волосы, взять за руку или накрасить ей губы, не прибегая к техническим ухищрениям.

Бедная девушка вся дрожала, то ли от страха, то ли от измождения. На ней было изорванное зеленое сари — вероятно, то самое, с фотографии, а все пожитки (наверняка еще немного таких же лохмотьев) уместились в потрепанном чемодане. Я отвела гостью в спальню, расположенную рядом с моей, подарила парочку старых сари, а под конец объяснила, что оставляю ее у себя. При виде комнаты у Рам округлились глаза, и девушка пала к моим ногам, проливая слезы благодарности.

Вечером она пришла в мою спальню без приглашения, опустилась на ковер и стала массировать мои ступни. Я сказала, что это совсем не обязательно, но девушка настаивала. Лишь через час мне силой удалось ее остановить, после чего Рам ушла в ванную — натирать до блеска кафель.

Немного погодя, когда я принесла ей в комнату ужин, девушка спала на полу в позе эмбриона. Эта по-детски трогательная поза всколыхнула в моей душе странное, не поддающееся определению чувство, нечто вроде нежной жалости. Я присела на ковер и ласково погладила ее волосы, мысленно перенесшись на пыльные закоулки Азамгарха, в мечтательное и невинное детство…

И все-таки понятия не имею, что с ней делать.

12 августа

Пока я ломала голову, как поступить с Рам Дулари, задача решилась сама собой. Шанти Бай, три года прослужившая в моем доме кухаркой (она брахмин из Махараштра) неожиданно забеременела и уволилась. Девушка поспешила занять ее место, приготовив на обед кадхи [192] Кадхи — горячий горохово-йогуртовый соус, обладающий сильным ароматом. и суджи-ка-халва. Я ела эти давно позабытые блюда с огромным наслаждением. Нет, они были не просто вкусны — они напомнили мне мамину стряпню, истинный вкус Уттар-Прадеша и Бихара.