Наталья Андреева - Новое платье королевы = Эскорт

— Неужели ты думаешь, что я этого не знал? Мы с Викой давно эту тему обсудили. Она все сделала правильно. Обвела вас вокруг пальца. И поэтому я ее еще больше люблю.

Отлучение после этого состоялось по полной программе. Конечно, свекрови было по силам просто вышвырнуть сноху из института после первой же сессии. Но она решила: пусть Виктория сдастся сама. Поживет немного со своим драгоценным Феликсом без всякой материальной поддержки. Молодых отделили. Купили плохонький дом без всяких удобств — с печкой вместо центрального отопления и туалетом во дворе. Денежный канал Феликсу перекрыли совсем. Он же обрадовался и перевелся на заочное. Устроился на работу. Наконец-то родители оставили его в покое! Сначала все трудности воспринимались как игра. До совершеннолетия Вики они жили, не расписываясь, потом сыграли свадьбу. Вика праздновала победу. Она получила то, чего хотела, и еще не подозревала о том, что пройдет несколько лет — и столь страстно желаемое счастье окажется обузой…

— А где сейчас ваш зять? Где Феликс? — осторожно спросил Сергей Павлович.

— На работе, — спокойно ответила женщина. — Скоро на обед придет.

Волнистый удивился. Так просто? Убил жену, вернулся домой, пошел на работу.

— Он ведь недавно уезжал в Москву? Когда вернулся?

— Я точно не помню. У Феликса был отпуск в конце августа, и он решил поехать к Вике.

— Она сама сообщила адрес?

— Не знаю, — прошептала женщина. — Феликс долго собирался ехать. Сначала, еще по весне, отправился зачем-то в областной центр. Взял на работе отгул. Вообще-то в городе с работой плохо. Отец Феликса давно уже не у дел, но мать еще в силе. Заведующая кафедрой в нашем институте. Поступить туда по-прежнему трудно, вот Валентина и не гнушается. Взятки берет, как не брать? Люди говорят… Кто-то из ее знакомых пристроил Феликса на хорошую работу. А последнее время Вика много присылала. И ему, и Снежане.

Женщина всхлипнула, потом зарыдала в голос. «Как же так? Вики больше не-е-ет…» Маленькая девочка, не обращая на бабушку внимания, возилась с игрушечным трактором.

Оказывается, Феликс и не собирался скрываться. Вернувшись из Москвы, он спокойно ходил на работу. Вечера проводил с дочкой, днем оставлял девочку с тещей. А та ничего плохого о зяте сказать не могла. Вот дочь она не понимала. Ну чего человеку не хватало?

— Когда все-таки он приехал? — повторил вопрос майор Волнистый. — День недели не помните?

— Понедельник. — Женщина всхлипнула. — Ему в понедельник надо было на работу. Он приехал утром, сказал, что не спал всю ночь. Но все равно пошел. Работа хорошая, за нее надо держаться.

— Сколько времени занимает дорога от Москвы? — обратился к лейтенанту Сергей Павлович. И сам же ответил: —Часов двенадцать, если на «Жигулях». Значит, Феликс вполне мог в семь вечера быть еще в столице. Скажите, а его родители вам все еще не помогают?

— Валентина вроде бы оттаяла. Внучку не жалует, говорит, что Снежана на Вику похожа, а не на Феликса, но к сыну теперь захаживает. Материнское сердце не камень. Не скажу, что плохо они жили, Вика и Феликс. Как все. На жизнь хватало. Вещи он ей хорошие покупал. Ничего не жалел.

— Отчего же все-таки она подалась в столицу?

— Да я уж и не знаю, — вздохнула мать Нэтти. — Бывало, сидим мы с ней вечером у телевизора, она вздохнет да и скажет: «Мама, скучно. Кажется мне, я для другого рождена. Тесно мне здесь». Не понимала я ее. А что до ребенка, так вы не сомневайтесь. В школу соберем, научим, прокормим. Папа у девочки есть. Да. Папа.

— Папа, — повторила девочка и подняла голову, прислушиваясь.

Волнистый вспомнил, что время уже к обеду. Они приехали около десяти часов утра, а сейчас полдень. Судя по всему, в это время Снежана ждала отца.

За окном послышался шум мотора.

— Папа, — уверенно сказала Снежана. — Папа никогда не обманывает и не опаздывает.

Он пригнулся, входя в комнату. Притолока была очень уж низкой. В одной руке мужчина держал подтаявшее мороженое, в другой хозяйственную сумку. Снежана захлопала в ладошки, бросила трактор и побежала к отцу. Феликс дал девочке мороженое и улыбнулся. Потом посмотрел на тещу.

— Я вижу, мама, у нас гости.

Потом протянул ей хозяйственную сумку со словами:

— Мясо на работе давали. В счет зарплаты. В холодильник положи. Что с тобой? Почему в слезах?

— Ой, Феликс! — заплакала женщина. — Викушу-то нашу убили!

— Да ну? — Он вскинул темные брови. Потом усмехнулся: — Значит, судьба, мать. Так вы, граждане, из Москвы? Что ж ехали в такую даль? Дали бы телеграмму, я и сам мог приехать.

Его спокойствие Сергея Павловича потрясло. «Он убил», — уверенно подумал майор Волнистый. Феликс, без сомнения, знал, что Вики в живых уже нет. Поскольку теща не двигалась с места, тот сам отнес в холодильник пакет с мясом. Глядя на него, Сергей Павлович подумал, что нервы у парня крепкие.

— Ну что, мать, есть-то, будем? — непринужденно спросил Феликс. — И гостей корми.

— Послушайте, вы! — вдруг накинулся на него лейтенант Попугайчик. — Нэтти больше нет! А вы тут есть собираетесь!

— Нэтти? Что это такое? У меня обеденный перерыв всего час. Извините.

Мать Виктории всхлипнула, взяла со стола фотографии и паспорт, которые привез Сергей Павлович. Протянула Феликсу.

— Глянь-ка. На себя не похожа. В паспорте и вовсе чужая девка. Феликс, отчего в Викином паспорте эта фотография?

— Какая фотография, мать? — Он взял документ и снимки убитой Нэтти.

За те несколько минут, что Феликс держал их в руках, он изменился совершенно. Паузе, казалось, не будет конца.

— Это же Вика? Вика! — услышал Сергей Павлович. — Но… как же так?!

Феликс долго не мог говорить. Он просто сидел, закрыв лицо руками. Девочка дергала отца за рукав и все время спрашивала:

— Папа, папа, почему ты не ешь? Давай обедать! Наконец Феликс заговорил сам с собой, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Чего ей не хватало? Ну чего? Что я для нее не сделал? Еще в школе я знал, что если женюсь, то только на Вике. Тогда я был ниже ее ростом, на полголовы. И по этому поводу комплексовал. Боялся к ней подойти. Страстно мечтал вырасти, упражнения дурацкие делал. Я и заметил Вику потому, что она возвышалась надо всеми остальными. Самая умная, самая красивая. Она участвовала во всех математических олимпиадах, в которых и меня мать заставляла участвовать. Тащила силком в высшее образование. Мне всегда казалось, что я занимаю именно Викино место. Я ею восхищался. Потом я все-таки вырос. И поступил в институт. Я искал ее на всех дискотеках, но Вика туда не ходила. У нее не было подруг, которые могли бы нас познакомить. Я ходил по улицам, думая, что когда-нибудь встречу ее. Встречал, говорил глупости и убегал. Отчего так? С другими мог все, с ней — ничего. Но однажды встретил-таки Вику на дискотеке. Она пришла туда с книжкой. Терпеть не могу стихов! Я выделывался на сцене как мог, а она скучала. Потом села на стул и уткнулась в книжку. И тогда я понял, что Вика хочет понравиться именно мне. Человек, которому просто скучно, не выбирает такие ракурсы. Я видел ее ноги и чувствовал, что внутри все дрожит. Мне весь вечер хотелось отобрать у нее эту книжку. Неужели нельзя было просто сказать, что я ей нравлюсь? Она любила строить завоевательные планы. Я потом это понял, когда случилась история с ее институтом. Неужели я не мог просто уговорить мать устроить туда Вику? Или с преподавателями поговорить? Я многих из них хорошо знал, мы вместе встречали праздники. Для Вики я сделал бы все. Но она не хотела просто так и от кого-то. Сама, своим умом. Зачем? Никогда не мог ее понять.