Валерий Тимофеев - Роман О Придурках

— Балда! — разочаровала Наташа. — Сегодня знакомимся с планом Лосева — Рогатова.

— Опять тебе облом, — обрадовался Васька. Он всегда радовался, когда облом был у других, не у него.

- 'Огласите, пожалуйста, весь список', - пискляво процитировал никогда не обижающийся сегодня на других сытый со всех сторон Леха.

Эту просьбу Лехи сочли возможным беспрекословно удовлетворить. Ответственная за все Юлька торжественно зачитала политическое завещание великого Учителя пока еще не совсем великих аспирантов.

— Открываем дебаты, — дала она команду.

Первым свой дебат привычно и так широко открыл Леха, что все, не открывшие пока ничего, увидели привольно плавающий в молоке пирожок с ливером, который Леха от природной жадности проглотил не жуя.

— Ну уж вот! — высказал неугомонный свое личное общее мнение. — Я просто категорически считаю, что считать надо так. — Он построил у всех на виду два указательных пальца домиком, засунул их по третью фалангу в нос, на этот раз себе, и выдавил, как показалось, изо рта, коллективное мнение. — Первый вариант исключается. Однозначно, я сказал! Однозначно!

— Почему? — Юлька любила конкретику, а тут еще не для себя лично, а для протокола, и потребовала широкомасштабных объяснений.

— В первом, в отличие от второго варианта, отсутствует ключевое слово 'отдохнуть', - довел до внимания внимающих слушателей суть своего открытия Леха.

— Я поддерживаю, — первым согласился считать довод открытием Васька.

— И меня туда же, — побежала следом Наташа, — запишите.

— Коллективно принято, — резюмировала Юлька. — Какие будут мнения по следующим пунктам?

— Чтобы не обидеть нашего великого шефа и воплотить в жизнь все его завещательные заветы в соответствии с вышестоящими указаниями, я бы поступил так.

— Ты поступай, а не разглагольствуй.

— Мысль, прежде чем выплеснуться в чью-нибудь морду, должна созреть, потом сформулироваться, и уж после этого родиться до вашего слуха, — Леха захотел почувствовать себя значимым и летающим под облаками.

— Похоже, кто-то давно в моих руках ползунки не менял, — пригрозил Васька.

— Может, заставим его в другом месте языком поработать? — заговорщицки переглянулись Юлька с Наташкой, потягиваясь и выкручивая колени.

— Ладно-ладно, рожаю! — Леха кубарем свалился с небес, здраво посчитав, что цену он себе набил достаточно, дальше тянуть — будет перегиб, дальше будет бито что-нибудь другое, и, возможно даже в области фэйса, и скороговоркой разродился. — Политические завещание любимого учителя содержит, если в него внимательно всмотреться, четыре примерно равных по трудозатратам пожелания. Васька строит профессору Лосеву баню. Закрываем желание первое. Я отдыхаю. Этим выполняю желание профессора под номером два, и что важно, заметьте! Я клянусь вам, что, в отличие от некоторых, — красноречивый взгляд в сторону товарища устроителя бань, — не попрошу ничьей помощи! Ну, а наши красавицы, (хи-хи, за свой счет, товарищи, за свой счет! Никаких командировочных! Что, в столице Тверская закрыта? Или трассу 095 разобрали по булыжникам голодные пролетарии?) отправляются исполнять оставшиеся желания в славный город Москву, просиживать самые широкие свои места в их ленинке. Одна собирает по крупицам, вторая может и стаканами. Потом меняетесь. Крупицами и стаканами, девочки. И все довольны, заметьте, — все довольны! А я особенно. Потому что все четыре пожелания выгодно размещены, безработица ликвидирована, плоды пожинать мы поможем, а порох, который в пороховницах, я берусь самолично подмочить и толкнуть врагам демократии и прогресса.

Били Леху на удивление недолго.

Аксиома о том, что в драке рождается истина, очень скоро нашла свое подтверждение на сохранившихся для истории страницах протокола допр… собрания.

БРАТЬЯ МЕНЬШИЕ

Спасли избиваемого тугие удары чужих ног в железную дверь каморки.

Готовые ко всему сразу, аспиранты решительно открыли дверь.

На пороге, намертво сцепившись детскими ручками, стояли два мальчика и один пионер.

Черноволосый милый мальчик номер один в берете с пышным пером и в плаще, накинутом на плечи только для маскировки, и надежно скрывающим от посторонних глаз его синие бриджи с красными подвязками и бархатную курточку о серебряных пуговках, дорогую перевязь и крохотную метку на рукаве белоснежной рубашки 'СК', выдающую с головой всемирно известную фирму, в магазинах которой гонца неприметно экипировали, вручил Ваське свежий номер журнала 'За рулем'. Такого номера еще не было ни у кого во всей огромной России. Его только послезавтра отпечатали в берлинском филиале минской межрайонной подпольной типографии имени трех братьев Сани, Лука и Шенки, или их крестного отца с одноименной фамилией. Мальчик со словами благодарности на ихнем языке получил из рук Васьки два сольдо на новую азбуку с картинками и еще одно сольдо на бумажный колпачок и проезд в трамвае до далекой родины всех бедных черноволосых мальчиков, одевающихся у сверх всякой меры засекреченного СК.

Голубоглазый мальчик номер два в шапочке с помпончиком, в клетчатом костюме — тройке, в кожаных ботинках с бантами и высоким каблуком, чопорно раскланялся со всеми, но подошел безошибочно к Наташе. Она с нескрываемым страхом приняла желтую, красную и белую розы, заранее зная — какие неприятности несут ей эти цветы. Пока держишь их в руках, все пальцы исколешь. А когда расшифровываешь спрятанные в них шифровки, и на языке, и на животе, и в других нежных местах живого места не останется. Желтую и белую розы оставила себе, красную возвратила мальчику. На что он еще раз чопорно со всеми раскланялся и вышел за дверь. Судя по легкому звону в левом кармане жилетки, и еле уловимому припаданию курьера на опять же левую ногу, деньги на обратный проезд ему выдали заранее.

Единственный беспризорный пионер, чеканя шаг, подошел к Юльке, отдал ей сначала честь, а потом и все, что у него с собой было — колючий, сморщенный от недоедания, кактус в глиняном горшочке. И сказал почти на чистом русском: — Извини, что мало, но, сама знаешь, дома жрать самим нечего. Вчера всем отрядом последнюю верблюжью колючку дожевали. Ты уж как-нибудь держись. Наши передают, они потом, когда смогут, тебе помогут. Может быть.

Наташа попыталась сунуть в карман гонца немного мелкой мелочи. Мальчик протестующе отвел руку и с гордостью горца сказал:

— Пы-и-а-нэры взяток не берут.

— Ну, хоть на трамвай возьми!

— Зачем нам трамвай? В горах рельсы не проложишь, в трамвай ишака не запряжешь. Да и кормить нам его нечем, он же огромный и железный.

И пионер ушел.

Лехе второй раз за сегодня достался облом.

Каждый удалился в свой индивидуальный угол и прочитал одному ему понятную шифровку.