Джеффри Дивер - Разбитое окно

– Ну и ладно.

Райм прервал связь.

– Мы сделали что могли, Райм, – сказала Сакс.

Что могли… Райм молча поднял брови, что совершенно ничего не значило.

Загудел телефон, и в рамке идентификатора выскочило одно слово: «Селлитто».

– Команда, ответить! Лон, что-ни…

– Линк…

Случилось что-то недоброе. Голос в динамике звучал глухо и нетвердо.

– Опять убийство?

Селлитто прокашлялся.

– На этот раз один из наших.

Райм тревожно оглянулся на Сакс, подавшуюся вперед.

– Кто? Говори же!

– Джо Мэллой.

– О нет, – прошептала Сакс.

Райм устало закрыл глаза и опустил затылок на подголовник своего кресла.

– Этого следовало ожидать. Он все подстроил, Лон. Спланировал заранее. – Потом спросил негромко: – Жуткое зрелище?

– О чем ты? – не поняла Сакс.

Так же негромко Райм пояснил:

– Он ведь не просто убил Мэллоя. Верно, Лон?

В дрожащем голосе Селлитто звучала пронзительная горечь:

– Да, Линк, не просто.

– Говори же! – нетерпеливо воскликнула Сакс. – Что там было, черт возьми?

Райм обернулся и увидел в ее расширенных глазах ужас, какой ощущал и сам.

– «5-22» устроил весь этот спектакль, потому что хотел получить информацию. А чтобы вырвать ее у Джо, он его пытал.

– О Боже!

– Ты в порядке, Лон?

Видавший виды полицейский тяжело перевел дух. Еще раз откашлялся.

– Да, зрелище действительно жуткое. У него там целый арсенал разных приспособлений, чтобы делать людям больно. Судя по количеству крови, Джо держался до последней капли. А после ублюдок застрелил его.

Лицо Сакс покраснело от ярости. Ее рука потянулась к рукоятке «глока». Она спросила сквозь стиснутые зубы:

– У Джо есть дети?

Райм вспомнил, что жена капитана погибла несколько лет назад.

– Дочь, – ответил Селлитто. – В Калифорнии. Я уже позвонил ей.

– У тебя железные нервы, Лон, – заметила Сакс.

– Как бы не так. – Голос у детектива снова дрогнул. Райм не помнил его настолько расстроенным за все время совместной службы в полиции.

В памяти возник телефонный разговор с Джо Мэллоем, когда тот распекал Райма и Селлитто по поводу «забывчивости», помешавшей им доложить о начале расследования преступлений «5-22». Капитан не только не ставил им палки в колеса, но и поддержал, забыв о нарушении субординации ради дела.

Долг полицейского был для него выше личных амбиций.

А «5-22» пытал и убил Мэллоя только потому, что ему понадобилась информация. Проклятая информация…

И тогда Райм снова нашел у себя в душе тот твердый камешек, помогающий ему в такие вот трудные минуты сохранять невозмутимую отрешенность, принимаемую некоторыми за бесчувственность. Но именно эта твердость и сосредоточенность позволяли криминалисту наилучшим образом выполнять свою работу при любых условиях. Райм произнес решительным тоном:

– О'кей, все понимают, что это означает?

– Что? – спросила Сакс.

– Он объявил войну.

– Войну? – переспросил Селлитто.

– Да. Нам. Он не намерен бежать, прятаться и предлагает нам поиметь самих себя. «5-22» перешел в наступление. И уверен, что мы не сможем нанести ответный удар. Я убил вашего командира – вот я какой! Он сжег за собой мосты. И знает каждого из нас.

– Может, Джо не сказал ему? – предположила Сакс.

– Нет, сказал. Он долго крепился, но «5-22» в конце концов дожал его.

Райм даже не пытался представить себе, какие муки вытерпел капитан, пока держал язык за зубами.

– Винить его не за что… Но теперь мы все под ударом.

– Меня вызывают на ковер, – объявил Селлитто. – Начальство хочет знать, почему мы прокололись. Им с самого начала не нравилась наша затея.

– Не сомневаюсь. Где он пытал Мэллоя?

– В Челси. На складе.

– На складе… типичный барахольщик. Почему именно на том складе? Он там работает? Помните его удобную обувь? Или нашел склад по компьютеру? Мне нужна вся информация об этом месте!

– Я подготовлю, – вызвался Купер.

Селлитто дал ему адрес.

– А мы обследуем место преступления. – Райм взглянул на Сакс, и та утвердительно кивнула.

Закончив разговор с Селлитто, Райм обратился к Сакс:

– А где Пуласки?

– Скоро будет. Он разбирался в ситуации с Роландом Беллом.

– Давай позвоним в «ССД» и выясним, где находились наши подозреваемые во время похищения Мэллоя. Большинство наверняка были на работе, но меня в первую очередь интересуют те, кто не был. И надо бы разузнать насчет этого «Бегунка». Как думаешь, Стерлинг согласится помочь?

– Обязательно поможет, – уверенно сказала Сакс, помня, с какой готовностью тот выполнял все ее просьбы. Она нажала клавишу громкой связи и набрала номер «ССД».

Ей ответил секретарь, и Сакс представилась.

– Здравствуйте, детектив Сакс. Это Джереми. Чем могу быть полезен?

– Мне надо переговорить с мистером Стерлингом.

– К сожалению, он отсутствует.

– Это очень важно. Совершено новое убийство. Погиб офицер полиции.

– Да, знаю – по новостям передавали. Мне очень жаль… Не кладите трубку, только что вошел Мартин.

Послышался приглушенный разговор, и вскоре из динамика раздался другой голос:

– Детектив Сакс, это Мартин. С сожалением узнал о новом убийстве. Но мистер Стерлинг сейчас находится за пределами здания.

– Мне действительно нужно срочно поговорить с ним.

Секретарь ответил невозмутимо:

– Я передам ему при первой возможности.

– А можно соединить меня с Марком Уиткомом или Томом О'Деем?

– Сейчас попробую.

Мартин снова заговорил после продолжительной паузы:

– Боюсь, Марк тоже отсутствует, а Том на собрании. Я оставил каждому сообщение о том, что вы их спрашивали. Детектив Сакс, у меня звонок на другой линии. Я вынужден закончить нашу беседу. Еще раз примите мои соболезнования по поводу гибели капитана.

– «Вы все, кто от берега к берегу будете год за годом переезжать на пароме, вы чаще в моих размышленьях пребудете, чем то вам могло бы казаться».

У Памелы Уиллоуби, сидящей на скамейке перед панорамой Ист-Ривер, дрогнуло сердце и повлажнели ладони.

Она обернулась назад, на голос Стюарта Эверетта. Мужчина стоял, освещенный косыми лучами солнца, заходящего над Нью-Джерси, – голубая рубашка, джинсы, спортивная куртка, кожаная сумка на плече. Мальчишеское лицо, мягкие каштановые волосы, тонкие губы, готовые раздвинуться в улыбке, которая, впрочем, не так уж часто появляется.

– Привет, – произнесла Пам с невольной радостью в голосе и рассердилась на себя, потому что хотела выглядеть суровой.

– Привет. – Стюарт смотрел на север, в сторону опоры Бруклинского моста.

– Я знаю, откуда эта строчка – из поэмы «На Бруклинской переправе».

Сама же поэма была из книги «Листья травы», шедевра поэтического творчества Уолта Уитмена. После того как Стюарт Эверетт в классе назвал этот сборник стихов своим любимым, Пам купила себе экземпляр дорогого издания. Ей казалось, что теперь между ними возникла какая-то связь.