Джеффри Дивер - Разбитое окно

Участившееся сердцебиение Райм воспринимал как жестокую, пульсирующую головную боль. Он снова отдал команду набрать домашний номер Сакс. После четырех гудков:

– Привет, это Амелия. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала.

Попробовал по-другому:

– Команда, печать: «Пам, позвони мне, точка. Линкольн, точка».

А если девочка ответит, что ей сказать? Сакс хранила дома оружие, но Райм не знал где. Пам занималась спортом и находилась в хорошей физической форме, а незваный гость выглядел не намного крупнее. Однако он вооружен и легко мог подкрасться к девочке сзади, накинуть ей на шею удавку или ударить ножом в спину, так что Пам даже не поймет, что произошло.

Это случится у Райма на глазах, а он ничего не сможет сделать.

Наконец Пам стала поворачиваться в сторону компьютера на своем вертящемся стуле. Сейчас она увидит сообщение.

Хорошо, хорошо, еще немножко.

Райм увидел, как тень незнакомца пересекла по диагонали пол комнаты. Убийца начал подбираться к своей жертве.

По-прежнему разговаривая по телефону, Пам придвинулась к компьютеру, но смотрела на клавиатуру, а не на экран.

«Подними глаза, – телепатировал Райм. – Ну пожалуйста, прочитай же чертово сообщение!»

Но, как большинство современных подростков, Пам умела печатать вслепую, не заботясь о правописании. Все так же не глядя на экран, прижимая мобильник к уху плечом, она быстрыми движениями пальцев набрала несколько слов:

«Простите, должна заканчивать. Пока, мистер Райм. Увидимся:-)»

Картинка исчезла, и экран стал черным.

Амелия Сакс, одетая в комбинезон с гидроветрозащитной мембраной, хирургическую шапочку и бахилы, мучилась клаустрофобией. Ее подташнивало от резкого запаха сырой бумаги, крови и пота, пропитавшего воздух на складе.

Она не знала капитана Джозефа Мэллоя достаточно хорошо, но тот был «своим», выражаясь словами Лона Селлитто. И ее ужаснула жестокость, с которой «5-22» обошелся с ним, только чтобы добыть нужную информацию. Сакс уже почти закончила обследование места преступления и, вынеся наружу пакеты с вещественными доказательствами, с облегчением вдохнула воздух большого города, пусть даже смердящий выхлопными газами дизельных моторов.

Ей постоянно слышался голос отца. Еще ребенком Амелия заглянула однажды в родительскую спальню и увидела его в парадной полицейской форме и со слезами на глазах. Это зрелище потрясло девочку; до сих пор отец ни разу не плакал при ней. Он жестом пригласил ее войти. Герман Сакс всегда разговаривал с дочерью начистоту; вот и тогда усадил в кресло рядом с собой и объяснил, что его сослуживец и друг погиб от выстрела грабителя, которого пытался остановить.

«Эми, в нашем деле мы все равно что семья. А как же иначе, если больше времени проводишь с ребятами на службе, чем с собственной женой и детьми. И всякий раз, когда погибает один из нас, умирает частичка тебя самого. И не имеет значения, рядовой патрульный или начальник, он тебе как родной, и если теряешь кого из них, боль ощущается одинаково».

И вот теперь Амелию преследовала боль, про которую говорил отец. Глубокая, мучительная боль.

– Я закончила, – бросила она бригаде криминалистов, ожидавших возле своего напичканного спецоборудованием микроавтобуса.

Сакс самостоятельно обследовала место преступления, но эксперты из лаборатории в Куинсе засняли его на видео и фотокамеры и обошли по сетке прилегающие зоны, а также вероятные пути прибытия и отхода убийцы.

Сакс кивнула дежурному судмедэксперту с помощниками и сказала:

– О'кей, можете забирать тело в морг.

Мужчины в комбинезонах и перчатках из плотной зеленой материи вошли в помещение склада. Сакс начала складывать собранные вещдоки в молочные ящики для перевозки в лабораторию Райма, но остановилась.

Кто-то наблюдал за ней.

Из безлюдного переулка донесся звук, будто тихонько стукнули металлом о металл, бетон или стекло. Сакс быстро глянула в ту сторону, и ей показалось, что возле давно развалившейся заводской погрузочной рампы маячит чья-то фигура.

Дело делай, а зад прикрывай…

Она вспомнила свой выезд на кладбищенский труп, полицейскую фуражку, заимствованную убийцей. У Сакс возникло то же неприятное ощущение, что за ней незаметно следят. Детектив оставила ящики с вещдоками и медленно пошла по переулку, сжимая рукоятку пистолета. Там никого не было.

Паранойя.

– Детектив! – позвал ее один из экспертов.

Сакс продолжала медленно идти, оглядываясь по сторонам. Не мелькнуло ли чье-то лицо за тем пыльным окошком?

– Детектив! – не унимался эксперт.

– Сейчас, подождите! – Легкое раздражение в голосе.

– Простите, вас к телефону, – пояснил тот. – Детектив Райм.

Сакс всегда отключала свой мобильник во время обследования места преступления, чтобы не отвлекали.

– Скажите ему, я скоро перезвоню.

– Детектив, он говорит, вам надо немедленно приехать. В вашем доме происшествие. Это связано с какой-то Памелой.

Амелия Сакс вбежала в дом, забыв про боль в коленях. Мимо полицейских у входа, даже не кивнув им.

– Где?!

Один из копов указал ей на гостиную.

Сакс поспешила туда… и встретилась глазами с Пам. Она сидела на диване. Лицо у нее было бледное.

Рядом с ней сидела женщина-полицейский.

– Ты в порядке?

– Да. Струсила немножко, а так нормально.

– Не ранена? Тебя можно обнять?

Пам засмеялась, и Сакс обхватила девочку обеими руками.

– Что произошло?

– Какой-то дядька влез в дом. Он был тут совсем рядом со мной. Мистер Райм увидел его через веб-камеру на экране монитора. Он все названивал по телефону, а я все не брала трубку, а потом взяла, а он мне говорит: «Кричи изо всех сил и беги из дома».

– И ты убежала?

– Не совсем. Я типа бросилась на кухню и схватила нож – так разозлилась чего-то. А дядька сделал ноги.

Сакс взглянула на детектива из местного бруклинского округа, приземистого афроамериканца, пояснившего глубоким баритоном:

– Его уже не было, когда мы приехали. Соседи ничего не видели.

Значит, все-таки воображение сыграло с ней шутку во время обследования места убийства Джо Мэллоя на бумажном складе. Или просто какой-то подросток или алкаш полюбопытствовали, чем это там копы занимаются. Покончив с Мэллоем, «5-22» явился к ней в таунхаус, чтобы забрать следственные документы и вещдоки, а то и завершить начатое им дело – убить ее.

Сакс прошла по всему дому в сопровождении детектива и Пам. В письменном столе рылись, однако, как ей показалось, ничего не пропало.

– Я сначала подумала, может, это был Стюарт.

Пам перевела дух.

– Я, типа, порвала с ним.

– Правда?

Кивок.

– Ну и молодец… Так он или нет?