Керен Певзнер - Светильник фараона

Нужно было за четверть часа обшарить четыре комнаты и палисадник. Хорошо еще, что коробка — не булавочная головка, по крайней мере, в щели между мебелью и стенами заглядывать не надо.

Ни коробки, ни похожего ничего на кусок заплесневелой бронзы в квартире не было. Я возилась под кроватью в одной из спален, пытаясь не выпачкаться в пыли, когда услышала:

— Собственно говоря, что здесь происходит?

— Запонка закатилась, — придушенным голосом ответила я словами Семен Семеныча Горбункова, но Елена, а это была она, не вняла.

— Не морочьте мне голову! Женщины не носят запонок. Отвечайте, почему вы одна в моей квартире? — в руках она держала нунчаки, но, скорее всего, пользоваться ими не умела, а прихватила для устрашения, увидев ноги, торчащие из-под кровати.

— Да уж, — сказала я, оттряхивая с себя пыль. — И это ваша квартира! Прежде чем вопросы гостям задавать, лучше бы пыль вытерли. А то стыдно, пришла гостья, заглянула под кровать, а там перекати-поле пушистое.

— Мне это надоело, я вызываю полицию! — она полезла в сумочку за сотовым.

— Полиция уже была. Ирина ушла за дочкой, а я осталась сторожить дом. Между прочим, по ее просьбе.

— По чьей просьбе, — удивилась Елена, — полиции или Ирки?

Я посмотрела на нее с интересом:

— А вы либо отличная актриса, либо не заметили мытого пола в салоне и в палисаднике.

— Слушай, перестань говорить загадками! — Елена от сильного волнения принялась мне «тыкать». — Дались тебе полы в моей квартире. У меня времени на мытье нет, а с Ирки толку, как с козла молока.

Тем временем мы перешли в салон.

— Напрасно вы так говорите, Лена. Кстати, меня зовут Валерией. Смотрите, как она полы от крови отмыла. Ни пятнышка не осталось. Недооцениваете вы подругу.

— От какой крови? Чего ты несешь?

Ответить мне не дали. В комнату вошла Ира с дочкой и, увидев Елены, немедленно расплакалась:

— Лена, Вадика… Вадика убили!..

Ее маленькая дочка, увидев, что мать плачет, тоже пустилась в рев. Я подхватила ее на руки и принялась успокаивать. Ребенок кричал еще громче.

— Кто убил? Когда? Почему я ничего не знала? Почему ты мне не позвонила?

Последний вопрос заставил Иру огрызнуться:

— Потому и не позвонила! Нечего было за моей спиной козни строить, завещания писать! Сначала заставила его на себя все отписать, а потом и прикончила!

— Ты с ума сошла! Зачем мне его убивать? Он же ничего не подписал!

Тут она поняла, что проговорилась, и замолчала. Ребенок замолчал тоже. Я передала девочку Ирине и сказала:

— А теперь серьезно, дорогие дамы. У профессора Розенталя, чьи вещи перевозил вчера Вадим со товарищи, пропала ценная вещь. У вас в доме ее нет, насколько я могла мельком осмотреть. Может, вы знаете, где она? Ведь не исключено, или даже более вероятно, что Вадима убили из-за этого. И если вам дорог ваш муж, то убийцу надо найти.

— А полиция?.. — робко спросила Ирина.

— Ты как маленькая, право! — одернула ее Елена. — Валерия верно говорит, нужно самим мозгами шевелить. Что за вещь-то?

— Светильник фараона. Древнеегипетский.

— Наверное, денег огромных стоит.

— Не думаю. Просто вещь имеет высокую научную ценность. А так просто кусок потемневшей бронзы, не более того.

На лице Ирины проступило разочарование:

— А я думала, он из золота…

— Скажите, девушки, откуда вы получили заказ на перевозку мебели Розенталей?

— Позвонила какая-то дама и сделала заказ. На иврите, — ответила Ирина. — Я еще немного удивилась, что израильтяне заказывают, ведь у нас, в основном, русский контингент.

— Что за дама? — спросила я. — Она оставляла какие-нибудь координаты?

— Да, я всегда записываю. Сейчас принесу дневник. — Ирина прошла в прихожую и достала из сумки большой ежедневник. Пролистав его, она указала пальцем на одну из записей: — Вот, смотрите, Алон Розенталь, улица Сиван 3, четверг, восемь утра. И телефон.

Наклонившись, я посмотрела на номер. Это был домашний телефон Розенталей.

— А она не назвалась?

— Нет. А накануне, в среду, я перезвонила и уточнила, присылать бригаду или нет. Мне ответили, присылать. И все.

— Голос был тот же самый?

— Не знаю, говорили на иврите.

Про себя я отметила, что нужно узнать у Алона, кто ему посоветовал фирму «Воловик и Ко».

Послышался шум подъехавшей машины.

— Хозяйки! Принимайте гостей! — в салон ввалились четверо грузчиков.

— О! И Лерочка здесь! Вот уж не думали-не гадали, — воскликнул один из них, Геннадий.

— А где хозяин? Где этот бездельник? Мы в Иерусалиме пашем, как бобики в театре Дурова, а его нет!

Ира с Леной, как по команде, залились слезами. Гляда на мать, завопила Анечка.

— Да что случилось? Может кто-нибудь толком рассказать? — нетерпеливо спросил плотный коренастый парень.

— Убили Вадима, — сказала я.

— Как убили?! Когда?! Кто?!

— Мы с Ириной приехали сюда, а он лежит, голова проломлена, лужа крови натекла. Я вызвала полицию, Ира подтерла кровь.

— Боже мой! — ахнул другой грузчик, кажется, Робик. — Как же теперь?..

— Ладно, мне пора, — сказала я, вставая. — Если что нужно, Ира, звони, не стесняйся. Мой телефон ты знаешь. А я пойду. Всем всего хорошего.

И я вышла из этого скорбного дома.

У Алона Розенталя я оказалась через полчаса.

— Какие новости, Валерия? — кинулся он ко мне.

Я поискала место, где можно было присесть, так как весь дом был уставлен полураспакованными коробками. К нам присоединилась встревоженная Сара.

— Плохие новости, Алон. Убит Вадим, хозяин агенства по перевозкам.

— Как? Зачем?

— Никто не знает. Полиция уже была. Ему проломили голову в его доме. И вашего светильника нигде нет.

— Какой ужас! — воскликнула Сара, и я не поняла, к чему относился ее вскрик: к убийству Вадима или к пропаже светильника.

— Скажите, почему вы наняли именно его? — спросила я. — Кто вам его посоветовал?

Алон и Сара переглянулись.

— Я попросила Ципи найти компанию по перевозкам в местной газете «Скуп». Она принесла несколько номеров, при мне позвонила по каждому телефону, и оказалось, что это агентство берет дешевле всех. Вот мы и попались на дешевизну.

— Боже мой, ну почему я не застраховал светильник?! — воскликнул профессор.

— А чем он так знаменит, Алон? — поинтересовалась я, чтобы отвлечь его от дурных мыслей. — Вы еще не старый, поедете, еще накопаете.

— Да о чем ты говоришь, Валерия! Это же уникальная вещь! Он сделан из части статуи Осириса. Статуя была посвящена Нефертити, и перед ее изображением царица воскуривала благовония!

Он говорил с таким убеждением, что мне тут же захотелось спросить, откуда он знает, чем занималась Нефертити столько лет назад? Усилием воли я сдержалась.

— У вас не найдется того экземпляра «Скупа»? Хотелось бы посмотреть…