Джек Хиггинс - Исповедальня (Час охотника)

Уже в июле 1972 года, когда делегация ИРА полетела в Лондон на тайную встречу с Уильямом Уайтлсоу, произошел инцидент, к которому мог иметь отношение этот человек.

- Правильно, - вспомнил Фергюсон. - Тогда было заключено соглашение о прекращении огня. Это был действительно серьезный шаг к миру.

- Но соглашение было нарушено, потому что кто-то устроил пальбу в поселке Ланадун в Белфасте, и этого оказалось достаточно, чтобы вновь распалить огонь ненависти.

Фергюсон с отсутствующим выражением лица еще раз посмотрел на лежавший перед ним список. Спустя некоторое время он произнес:

- То есть вы намекаете на то, что есть псих-одиночка, единственной целью которого является подливание масла в огонь?

- Совершенно верно, однако сумасшедшим я его не считаю. Более вероятным мне кажется, что он претворяет в жизнь "марксистско-ленинские принципы городской революции", как говорят русские. Хаос, беспорядки, страх - все эти факторы способны решающим образом содействовать крушению стабильной государственности.

- Причем ИРА представляет собой основную мишень провокационной кампании...

- Поскольку это снижает шансы на заключение политического соглашения между ней и протестантами, а о нашем правительстве и говорить нечего.

- То есть главная цель всех акций - не допустить затухания вооруженной борьбы, а мирное решение конфликта отодвигать все дальше и дальше. Фергюсон покачал головой. - Интересная теория, Гарри. Вы сами-то в нее верите?

Он вопросительно посмотрел на Фокса, который в ответ пожал плечами.

- Все эти факты давно уже собраны в компьютере. Просто до сих пор не могли правильно сформулировать вопрос. Если бы мы это сделали раньше, то и тогда получили бы ту же картину, сэр.

Фергюсон размышлял некоторое время, глядя прямо перед собой.

- Да, вполне может оказаться, что вы правы. Есть еще один аспект, который дает полное объяснение всему, - осторожно сказал Фокс.

- Ну так давайте же, каркайте.

Фокс вынул еще один лист из дела.

- Когда вы на прошлой неделе были в Вашингтоне, из Омана возвратился Тони Виллерс.

- Да, я слышал о его приключениях.

- Тони поведал интересную историю советского диссидента, еврея Виктора Левина, которого он привез с собой. Он так же рассказал о совершенно необычном учебном центре КГБ на Украине.

Он подошел к камину, закурил и подождал, пока Фергюсон ознакомится с делом. Через некоторое время тот спросил:

- Вы знаете, что Тони Виллерс сейчас на Фолклендах?

- Да, работает по заданию САС в тылу противника.

- А кто такой этот Левин?

- Талантливый инженер. Мы позаботились о том, чтобы он получил место в оксфордском колледже и поселился в одном из наших домов в Хемпстеде. Я осмелился, сэр, вызвать его без согласования с вами.

- Правда, Гарри? И что бы я делал без вас?

- Вы бы отлично справлялись со своими обязанностями, сэр. Ах да, еще одно: Павел Черный, упоминаемый в деле психолог, в 1975 году перебежал на Запад.

- В Англию? - быстро спросил Фергюсон.

- Нет, сэр, в Ирландию. В июле семьдесят пятого он был там на международной конференции и попросил политического убежища. А сейчас он, под именем Пола Черни, является профессором экспериментальной психологии в дублинском Тринити-колледже.

Виктор Левин прекрасно себя чувствовал и великолепно выглядел, особенно с налетом йеменского загара. На нем были серый костюм из твида, белая рубашка с синим галстуком и очки, очень изменившие его внешность. Сначала он довольно долго говорил, а потом терпеливо отвечал на вопросы Фергюсона.

После короткой паузы он сказал:

- Могу я считать, что вы верите, будто этот Келли, или Качулейн, если называть его по кличке, действительно активно действует в Ирландии? Все-таки прошло двадцать три года.

- А разве не это было смыслом обучения? - спросил Фокс. - Засылка "крота", который закопается достаточно глубоко и будет ждать серьезного взрыва недовольства в Ирландии. Вполне возможно, что он даже помог его возникновению.

- За исключением людей самого Качулейна, вы единственный, кто знает, как он выглядит, - заметил Фергюсон. - Поэтому мы попросили бы вас посмотреть несколько фотографий. Точнее говоря, не несколько, а довольно много.

- Как я уже сказал, с тех пор прошло много лет, - с сомнением в голосе произнес Левин.

- Да, но вы же сами говорили, что его невозможно ни с кем спутать, вставил Фокс.

- Это, конечно, так. У него было лицо самого сатаны, когда он убивал. Однако я не единственный, кто может его опознать. Ведь есть еще Таня. Татьяна Воронина.

- Маленькая девочка, дочь человека, игравшего роль сержанта полиции и застреленного Келли, - пояснил Фокс.

- Ну, она давно уже не маленькая. Ей уже около тридцати. Очень привлекательная молодая женщина. Слышали бы вы, как она играет на фортепиано! - сказал Левин.

- Так вы ее видели? - удивился Фергюсон.

- Время от времени. Позвольте, поясню. Я, как говорится, "раскаялся", был выпущен на свободу и в конце концов устроился даже в Московский университет. А Таня стала приемной дочерью полковника КГБ Масловского и его жены, которая очень полюбила девочку.

- Он уже давно генерал, - подчеркнул Фокс.

- Как я узнал впоследствии, Таня оказалась талантливой пианисткой и в двадцать лет победила на конкурсе Чайковского в Москве.

- Минутку, - прервал его Фергюсон, считавшийся ценителем классической музыки. - Татьяна Воронина, пианистка... Она прекрасно выступала два года назад на фестивале в Лидсе.

- Совершенно верно. Ее приемная мать умерла два месяца назад. Таня же довольно часто совершает продолжительные зарубежные турне. Поскольку ее приемный отец - генерал КГБ, она считается вполне благонадежной.

- И давно вы встречались с ней в последний раз?

- Полгода назад.

- Вы говорили с ней о том случае в Друморе, о котором только что рассказали нам?

- О да, конечно. Она очень умна и сдержанна, но тот день она не забыла. У меня даже сложилось впечатление, что она все время думает об этом. Я однажды осмелился спросить напрямик...

- И что же она ответила?

- Что все дело в Келли. Таня не может его забыть, потому что он был добр к ней, что совершенно не вяжется с самой трагедией. Она призналась даже, что он довольно часто снится ей.

- Но поскольку Татьяна Воронина живет в России, то нам от нее мало толку. - Фергюсон встал. - Не могли бы вы некоторое время подождать в соседней комнате, мистер Левин?

Фокс отворил обитую фетром дверь и выпустил его.

- Приятный человек. Мне он понравился, - засвидетельствовал Фергюсон.

Он подошел к окну и посмотрел вниз на площадь. Через некоторое время обратился к Гарри:

- Нам нужно его найти. У меня такое ощущение, что до сих пор нам с вами не приходилось решать более важной задачи.