Луис Рохелио Ногерас - Современный кубинский детектив

Роман закурил.

— Работает механиком в мастерской по ремонту коленчатых валов на улице Инфанта, но выполняет также и частные заказы. Вас это не наводит на размышления?

— Действительно, — пробормотал Роман, — отличная возможность продавать запчасти на черном рынке.

— Именно, — подтвердил Сьерра и ударил кулаком по ладони. — Хотя... хотя это противоречит реальным фактам: со склада-то ведь ничего не украли.

Воодушевление на лице сержанта мгновенно сменилось разочарованием. Роман улыбнулся, выпустил длинную струю дыма и проводил ее взглядом.

— Послушай, Сьерра, — сказал он, — если мы будем пасовать перед всем, что выглядит в этом деле противоречивым, мы не продвинемся ни на миллиметр. А у нас таких противоречий хоть отбавляй: во-первых, ничего не украдено, хотя на складе полно ценных деталей, а в шкафу конторы лежала крупная сумма денег. Многое может натолкнуть на мысль о мести, однако в таких случаях обычно действуют в одиночку, а в этом преступлении, я уверен, участников было больше. Прибавь еще исчезновение револьвера Суаснабара. — Лейтенант помолчал немного, опять затянулся. — Либо преступление совершено на редкость умело, либо все эти противоречия являются, попросту говоря, следствием наших ошибочных рассуждений. Не нужно полностью отбрасывать возможность того, что мотивом убийства все же было ограбление, но по какой-то причине преступники отказались от своих намерений. Думаю, что, пока мы не располагаем более подробными данными, более обширным материалом для анализа, нужно вести расследование во всех направлениях. Вы допросили Масорру?

— Нет, ограничились сбором сведений о нем.

— Допросите. — Роман положил сигарету на край пепельницы. — Интересно, подтвердит ли он рассказ Карденаса. Вряд ли стоит полностью доверять его показаниям, но, возможно, они помогут нам получить дополнительную информацию о Фело. После допроса установите за ним наблюдение. — Роман затянулся в последний раз и потушил сигарету на дне стеклянной пепельницы, сделанной в виде колодца. — О Тео Гомесе есть что-нибудь?

Сьерра состроил унылую мину.

— Ничего. Ни дома, ни у своей невесты он не появлялся.

Зазвонил телефон, и лишь после второго звонка Сьерра снял трубку, пробормотав:

— Наверняка Кабада или кто-то из группы наблюдения, — и затем: — Слушаю, да, давайте, кто говорит? — взглянув на Романа, он недоуменно поднял брови. — Это вас, лейтенант, — и передал трубку.

Роман не спросил, кто звонит: он знал, что человек на другом конце провода не назвал себя.

— Слушаю, — произнес он.

Молчание.

— Слушаю, — повторил Роман громче.

— Это лейтенант Эктор Роман? — наконец донесся далекий мужской голос.

— Да, это я.

Голос вновь умолк.

— Вы меня слышите? — крикнул Роман.

— Слышу, слышу, — опять прозвучал далекий голос. — Мне нужно немедленно поговорить с вами. По срочному делу.

Роман быстро взглянул на Сьерру.

— Кто это говорит? — громко спросил он.

Вновь молчание, на этот раз показавшееся Роману бесконечным.

— Мне нужно немедленно поговорить с вами, — повторил далекий голос.

— Да, я вас понял, но все-таки кто это? Ответьте, пожалуйста.

— Тот, кто последним видел в живых Эрасмо Суаснабара, — сказал человек на другом конце провода.

Он нажал на пружину, и обойма с легким щелчком наполовину выскочила из рукоятки пистолета; он выдернул ее и швырнул на кровать. Потом прицелился и несколько раз нажал на спусковой крючок. Осторожно положив пистолет на кровать, снова взял обойму, надавил большим пальцем на первый патрон и подтолкнул его вперед: патрон 32-го калибра соскользнул на белую простыню. За ним так же бесшумно упали остальные. Положив пустую обойму рядом с пистолетом, он пересчитал рассыпанные по постели патроны: их было девять.

Затем он встал, подошел к небольшому столу у окна, выдвинул ящик с бумагами и долго рылся в нем, пока не нащупал плоскую коробку из очень толстого картона, вынул ее, открыл крышку, достал один патрон и положил коробку на прежнее место. Вновь усевшись на кровать, вставил патрон в обойму, а за ним и все остальные. Теперь их было десять — полная обойма. Резким движением он вогнал ее в рукоятку пистолета, спрятал пистолет под подушку и взглянул в открытое окно. Между слабо освещенных зданий виднелась полоска темного неба.

Бросив взгляд на свои часы, он лег и с наслаждением вытянул ноги. Потом достал из кармана рубашки пачку сигарет и зажигалку, закурил. Зажигалку и сигареты положил рядом с подушкой.

Немного поворочавшись с боку на бок, он потушил маленькую лампу с зеленым абажуром, которая стояла на тумбочке. Комната сразу погрузилась во мрак. И лишь медленно дотлевавший огонек сигареты, казалось, плавал над кроватью.

Высокая массивная дверь, выкрашенная в темно-серый цвет, приоткрылась.

— Это вы, лейтенант? — произнес кто-то внутри, и Роман сразу узнал хриплый голос человека, который говорил с ним по телефону полчаса назад.

— Да, это я.

Дверь распахнулась почти настежь, и лейтенант увидел перед собой могучего сложения негра лет пятидесяти, который немного удивился, увидев на пороге два силуэта: он ждал одного Романа. Впрочем, он тут же оправился от замешательства и пригласил:

— Проходите в дом и располагайтесь.

В просторной гостиной стояли два старых полированных кресла темного дерева. В углу на небольшом столике, покрашенном белой краской, горела лампа, в остальных комнатах было темно.

Роман и Сьерра уселись на диван, хозяин придвинул к нему кресло-качалку. Поставив на стол кассетный магнитофон, сержант как бы ненароком включил его. Это не укрылось от взгляда хозяина. Он искоса посмотрел на Сьерру, но тут же отвел глаза и повернулся к Роману.

— Извините, что я заставил вас приехать в Бехукаль в такое время, — сказал он виноватым голосом, — но мне кажется, я могу сообщить вам кое-что важное. — Он запнулся, взгляд его маленьких глазок опять остановился на магнитофоне, но тут же вновь обратился к Роману: — Меня зовут Лавигне, Максимо Лавигне. Я работаю на здешней автобазе. Эрасмо Суаснабар был моим лучшим другом. — Он снова умолк. Потом отвернулся и посмотрел в глубь темного коридора. — Вы не можете себе представить, как я переживаю его смерть, — продолжал он, все так же неподвижно глядя в коридор.

Когда он снова повернулся к гостям, Роман впервые как следует разглядел его глаза: воспаленные, потухшие.

Он не заслужил такой смерти, товарищи. — Его голос чуть-чуть дрожал. — Это был настоящий человек, лейтенант. Революционер еще со времен Гитераса [2] Антонио Гитерас — видный кубинский политический и общественный деятель тридцатых годов, активный участник борьбы против диктатуры Мачадо и Батисты. В 1934 году основал революционную организацию «Молодая Куба». Был убит агентами Батисты в 1935 году. .