Борис Яроцкий - Прогнозист

Фидель Михайлович напрягся. Сколько дней он ждал этого разговора! ...если операцию проведет товарищ полковник. У него есть соответствующие агенты... Должны быть. - Но возьмется ли он? Америка не Архангельск. И в Архангельске случилась осечка. Может, обратиться в Кремль? А вдруг моим сыном займутся? - Осечки и в Кремле случаются. Даже чаще, чем ты думаешь. На то он и Кремль с толстыми стенами. Оттуда через "ящик" покажут нам задницу, а телеведущие уверяют, что это лицо... Ты не замечал? - Это вы к чему? - Отдельно взятым ребенком никто заниматься не будет. Ни снизу, ни сверху - нигде. Ответят вам: детей у нас не воруют и в Америку не продают. Россия - не Украина, где украинскими детьми торгуют даже главы администраций. Россия - великая держава. А в великой занимаются всем и на то есть первоклассные специалисты. И Кремль их на пустяки не задействует. Вот нужно было прикончить, скажем, Амина - это пожалуйста... - Значит, вы советуете обратиться к товарищу полковнику? - переспросил Фидель Михайлович. - Но я же к нему обращался! Сразу по горячим следам. - Знаю, сказал Аркадий Семенович. - Но тогда он ждал указаний. - Чьих? - Видимо, шефа. А точнее, Дарьяны Манукяновны. Запомни: с просьбами всегда надо обращаться к тому, у кого реальная власть. Игнорировать реальную власть себе вредить. - Это правило успеха? - Да, одно из правил. - Запомню. К товарищу полковнику обращаться не буду. У него есть хозяин. И хозяйка.

Аркадий Семенович считал, что на этом деловой разговор полезно закончить. Улыбнулся, довольный понятливостью собеседника, но в его улыбке таилась то ли усмешка, то ли загадка.

"Знает ли он, что я с хозяйкой?.." Прямо не спросишь. Фидель Михайлович на улыбку ответил улыбкой. Черные, слегка прищуренные глаза опытного психиатра свидетельствовали: знает. И чтоб не смущать гостя, Аркадий Семенович громко позвал: - Кларочка, долго вы там будете томить нас голодом?

Дочка с готовностью ответила: - Прошу к столу. Тетя Люба вас будет потчевать пельменями по-сибирски. Фидель Михайлович, вы любите пельмени?

Гость охотно отозвался:

- Еще бы не любить? Как поют украинцы: "Люблю я ту дивчину и з сыром пироги".

Уже за столом, расхваливая тетилюбины пельмени, а Кларочкины закуски, Фидель Михайлович признался, как ему в тайге хотелось есть и с каким зверским аппетитом он набросился на треску холодного копчения. Мечтать о пельменях там ему не хватило фантазии.

34

Ананий Денисович признался брату, что его аналитик сосчитал теневые капиталы вора в законе Тюлева. Оказалось, лесопромышленник Лозинский уступает этому вору. Разница вроде и небольшая - около шести миллионов долларов, но этих денег будет достаточно, чтобы в течение года лес продавать тем же шведам - по демпинговым ценам.

Не исключалось, что для него, для Лозинского, шведский рынок будет потерян. Зная ситуацию, Якобсон Шимон расторгнет контракт или заставит принять цены Тюлева. Тогда выгодней будет остановить предприятие и уволить рабочих или отправить их в неоплаченные отпуска, что уже делалось повсеместно. Таким порядком разорялись тысячи скороспелых предпринимателей. На плаву оставались счастливчики, те, на кого падал золотой дождь инвестиций.

Диспетчером дождя было правительство. Поэтому Ананий Денисович и признался - но только лишь брату, что лично для него теневой капитал Тюлева становится весьма опасным. Не подстрахует ли брат?

И брат пообещал: - Я тебе подберу инвестора. На всякий пожарный случай. Но лучше от инвесторов держаться подальше. Все они хищники. Нам наши забугорные советники предложили России опустить руку в эмвээсовскую копилочку - взять золотую монетку, считай, задаром. Теперь России - все. Хана. За обе руки схвачена... - Жаль... - Кого - Россию? Да хрен с ней. Наше останется при нас.

Братья встречались, как обычно, на вилле Януария. Беседовали, прогуливаясь по аллейке. Аллейка выводила на лужайку. До самого трехметрового забора лужайка зеленела молодой сочной травкой. В погожие дни на этой лужайке Януарий Денисович со своими друзьями играет в гольф. Аня для игры не годится - у него почти всегда проблемы с головой. Правда, когда дело касалось бизнеса, голова работала четко даже после полдня.

Эту особенность Аниной головы Януарий Денисович заметил давно. Но загадка - брат психически болен или только прыкидывается - так и осталась загадкой. Несомненным было одно: Аня при любом самочувствии не любит хвалиться своими людьми. Но сегодня почему-то хвалил аналитика: с умыслом или нет, - пожалуй, с умыслом. А может, чувство настороженности заставило его признаться, кто ему вычислил тюлевские теневые капиталы?

Но и брату не признался, откуда взяты данные для расчета. И правильно сделал. А вдруг брат где-либо проговорится? Тогда - все, пропала агентура, лодку бизнеса вытаскивай на берег. Работать без агентуры, что плыть вслепую: если не Тюлев, то кто-то другой ударит тебя веслом по загривку.

Свободное предпринимательство - это игра со смертью: не ты конкурента, так он тебя - на плаву остается один.

Януарий Денисович воспринял признание брата как импульс: брат боится Тюлева. Но ничего необычного в этом не было: на то и рынок, чтоб люди боялись друг друга. Но знать, откуда ждать опасность, может подсказать лишь человек, который умеет вычислять теневые капиталы. Это своего рода петушок из пушкинской сказки. Президент давно уже правит лежа: пока протрезвеет, пока повернется с боку на бок, а время будет упущено...

"Эврика! - воскликнул про себя Януарий Денисович. - Вот кого не хватает нашему президенту - петушка!"

Сдержанно спросил: - Твой аналитик, как его - Фидель? А что если его ввести в президентскую команду? На тебя он будет работать? - Спроси Дарьяну. - Спрошу. А имя вашему Фиделю придется поменять. Для команды - это что для быка красная тряпка. Ну, ты понимаешь. Пусть он будет Федя. Федор! Звучит! Ты ему паспорт поменяй. - А согласится ли он? - При его-то бедности?

Менять имя Фидель Михайлович отказался: все его друзья и знакомые привыкли к "Фиделю". Ананий Денисович мягко сослался на русскую национальную традицию: нет в русском языке таких имен! - Иное дело - Федя, говорил он, мягко улыбаясь. - Был царь Федор Иоаныч или как там - Иоанович.

Шеф ломал рыжую бровь и его рыжее лицо в лучах утреннего солнца выглядело торжественным и умиротворенным, а голова довольно сильно смахивала на петушиную: вот-вот закукарекает. Он готов был и закукарекать, лишь бы Фидель согласился стать Федей.

Фиделя Михайловича подмывало возразить: "А имя-то вашего братца - не того...Какой нормальный русский назовет своего сына в честь первого месяца календарного года? Тогда второго - пусть даже незаконнорожденного следовало назвать Фебруарием". Но, помня наставления Аркадия Семеновича, ни в коем случае не возражать, - удержался. При себе оставил недоумение: "Зачем это вдруг начальству потребовалась замена имени? Ведь я не тот Фидель. Тот бы говорил по-другому."