Патриция Хайсмит - Крик совы

Наконец Дженни нарушила молчание.

— Кому еще кофе?

— По-моему, Дик не откажется, — ответила Наоми

Тессеры посидели еще минут двадцать, но теперь уже все шло гладко. Они рассказывали какие-то смешные истории про своего соседа — пенсильванского фермера-голландца, который живет на одних бартерных сделках. У Роберта сложилось впечатление, что они специально уходят так рано, желая дать им с Дженни возможность побыть наедине.

— Я купила тебе секонал, — сказала Дженни. — Он наверху. Сейчас принесу.

Роберт, меряя гостиную, курил сигарету. На полке под проигрывателем он увидел свернутое вязание из белой шерсти, из него торчали спицы. Роберт разглядел рельефный узор. Это был свитер про который Дженни спрашивала, не связать ли ему. Роберт улыбнулся, его тронуло, что в те часы, когда они с Дженни не видятся, она вяжет для него.

— Вот таблетки по девяносто миллиграмм. Не слишком сильные?

Роберт улыбнулся

— Ну, это, наверно, самые сильные. Буду делить пополам, — он взял у нее стеклянный пузырек с красными таблетками. — Как хорошо, что теперь я обеспечен снотворным. Большое спасибо, Дженни. Сколько я тебе должен?

— Что ты! Ничего.

Роберт предполагал, что так и будет. Он достал из кармана бумажник.

— Ну нет! Вот пять долларов Хватит?

— Даже много. Не возьму.

Роберт шагнул к ней, хотел вложить деньги ей в руку, но она протянула ее не сразу, а когда протянула, задержала его ладонь в своей. Чуть погодя Роберт высвободил руку. Дженни смущенно положила деньги на стол.

— Что ты скажешь о Тессерах?

— По-моему, они очень милые.

— Они всегда начинают препираться, когда Дик слегка выпьет. Ты им понравился. Они оба мне это сказали, когда ты не слышал.

Роберт промолчал.

— Можно их когда-нибудь пригласить к тебе?

— Наверно. Почему бы нет?

— Ты не присядешь?

— Пожалуй мне пора, Дженни. Обед был потрясающий.

Ей польстил этот банальный комплимент.

— Я по-новому приготовила телячье филе. Мне недавно попался рецепт.

Роберт достал пальто из шкафа в кухне.

— Когда увидимся? Завтра вечером?

Она сказала это так, словно уже принесла жертву, согласившись не встречаться завтра днем. Завтра была суббота.

— Я приглашен к Нилсонам, — ответил Роберт и увидел, как у Дженни вытянулось лицо. Он знал, что она недоумевает, почему бы ему не попросить Нилсонов пригласить ее.

— Мне хотелось бы с ними познакомиться, — сказала она.

— Познакомиться! Я их когда-нибудь приглашу. Ну ладно, Дженни, завтра я тебе позвоню.

Оказалось, он держит ее правую руку в своей Быстро пожав ее, он вылетел за дверь.

На следующий неделе Роберт пригласил Нилсонов на обед и Дженни приготовила баранью ногу. Вечер прошел хорошо. Нилсонам Дженни понравилась, и они откровенно радовались, что у Роберта появилась девушка. Было ясно, что впредь они собираются приглашать ее к себе вместе с Робертом. Роберт не оказывал Дженни особого внимания, так же как при встрече с Тессерами, так же как когда оставался с ней наедине, но он понимал, что влюбленные взгляды, которые бросает на него Дженни, сводят всю его сдержанность на нет. Нилсоны, конечно, вообразят, будто он влюблен в нее. Позднее, разговаривая с Джеком Нилсоном в чертежной, Роберт дал ему понять, что у него с Дженни вовсе не роман и что он встречался с ней всего несколько раз.

За эти дни Роберт наконец решил задачу с цилиндром, передал чертежи мистеру Джаффе и на пятницу была назначена консультация с технологами. Акции Роберта в «Лэнгли Аэронотикс» медленно, но верно поднимались, и он предполагал, что вскоре ему могут предложить работу на основном предприятии в Филадельфии. А это, он думал, устранит дальнейшие осложнения с Дженни, так как он исчезнет со сцены. Правда, Лэнгли в двух часах езды от Филадельфии, и они, конечно, останутся друзьями, но слишком часто видеться не смогут. Однако слою «друзья» не слишком подходило к тому, как расценивала их отношения Дженни, и Роберт надеялся, что, когда он переедет в Филадельфию, Дженни, оказавшись в одиночестве, предастся горьким воспоминаниям, возможно, даже озлобится на него и решит полностью с ним порвать. Предвидя это, Роберт вел себя с ней осторожнее, чем всегда. Больше не было ни поцелуев, ни ласковых прикосновений.

Когда Роберт заговаривал о Филадельфии, Дженни не проявляла никакого неудовольствия. Задерживаясь у него допоздна она не делала даже намеков на то, чтобы остаться на ночь. Казалось, ее вполне устраивает заведенный Робертом порядок, по которому они встречаются два раза в неделю. Однако, чем реже они виделись, тем больше Дженни сосредоточивалась на своем чувстве. Роберт это понимал. У нее был такой вид, как будто, когда они вместе, она наслаждается каждым мгновением, и однажды вечером после вполне заурядного и даже более чем заурядного ужина в ресторане в Риттерсвиле Дженни вдруг неожиданно заявила:

— Наверно, если б я знала, что этот кофе отравлен, а отравил его ты, я бы его выпила.

Роберт недоуменно уставился на нее. Потом улыбнулся.

— По-моему, он и на самом деле — настоящая отрава.

Дженни не улыбнулась в ответ.

— Я так счастлива с тобой. Если умереть счастливой, смерть была бы продолжением, а не концом всему.

Роберт смущенно поежился, так же серьезно он ответить не мог, а отделываться шуточками ему не хотелось. Наступившее молчание казалось зловещим и неуместным.

— Дженни, стоит ли говорить о смерти? Ведь тебе удалось преодолеть свой страх перед ней, ты сама говоришь. А вот я, пожалуй, со своим не справился. Могу признаться, для меня это по-прежнему гнетущая тьма.

— Мне очень жаль, Роберт.

— Ну что ты, не надо извиняться. Просто нелепо, что ты, молодая девушка, так часто говоришь о смерти. Конечно, когда-то мы все неизбежно умрем, но, я надеюсь, не так уж скоро. Мы, во всяком случае, — он тут же пожалел, что сказал «мы», и отвел глаза.

— Я ведь извинялась не за то, что заговорила о смерти. Мне жаль, что тебя угнетает мысль о ней. Но я тебя понимаю. Чтобы преодолеть страх, нужно побыть со смертью рядом. И тогда ясно: смерть просто мало чем отличается от сна. Если верить Байрону, то сон и смерть одно и то же.

Роберт вздохнул.

Второго мая Роберт получил письмо от Эрнста Ганнароте — президента фирмы «Арробритт Компания» — так называлось главное отделение «Лэнгли Аэронотикс» в Филадельфии — с приглашением приехать и поработать у них в техническом отделе. Роберт предполагал уехать первого июня и занялся поиском, кому бы сдать свой дом до окончания срока аренды. Ему хотелось перед отъездом подарить Дженни какое-нибудь украшение — ожерелье или брошь — и он стал подыскивать что-нибудь в ювелирных магазинах Риттерсвиля и Лэнгли, не блещущих большим выбором. Что преподнесет ему в подарок Дженни, он знал — белый свитер.