Михаил Палев - Повелитель прошлого

– Поверь мне, жизнь нельзя переписать с чистого листа, – покачал головой Стас. – Посмотри на меня, посмотри, как я живу! Ты этого хочешь?! И ты придешь к этому, обязательно придешь, если вдруг прикоснешься к этому проклятому куску бронзы! Потому что наши ошибки есть следствие наших когда-то очень правильных решений; потому что недостатки вытекают из достоинств; потому что мир сер не из-за того, что грязен, а из-за того, что черное неразрывно связано с белым и разделить их нельзя! Я тоже когда-то хотел уйти от ошибок и начинал жизнь заново. Сколько их я прожил, жизней, – сто или двести? Может, и тысячу – сам уж не помню. А на самом деле – ни одной! Я перестал нести ответственность за свои поступки – и жизнь исчезла! Остались лишь обрывки существования – от одного прикосновения к бронзовой голове до другого…

– Мне нечего терять! – упрямо заявил я.

– Так всегда кажется до тех пор, пока не потеряешь даже то ничтожно малое, что имеешь. Ты видишь, как я живу?! Не живу, а существую! По-твоему, такая жизнь может нравиться?

– Вряд ли! – согласился я.

– Видишь, до чего я дошел! А ведь за последние двадцать лет я ни разу не прикасался к Статуе! Я боюсь ее, я знаю, что измененное Статуей Сегодня хуже, чем было старое Вчера, но, скорее всего, лучше, чем будет новое Завтра. И причина не в Статуе! Тот, кто не хочет отвечать за свои ошибки, совершенные в Прошлом, не заслуживает Будущего. А самое ужасное в том, что, пытаясь безуспешно изменить Прошлое, мы его теряем безвозвратно! Понимаешь? Сейчас ты можешь вспомнить моменты в жизни, когда ты был счастлив. Но как только ты попытаешься к ним вернуться и исправить то, что ты считаешь ошибкой, вот тогда ты и потеряешь их окончательно! А если нет воспоминаний, то не было и жизни.

Я пытался спорить со Стасом, он приводил примеры из своего опыта, – в основном те, которые я уже слышал в прошлый раз.

– У тебя ничего не получилось исправить потому, что ты – хронический неудачник! – запальчиво заявил я.

– А если ты не хронический неудачник, зачем тебе прибегать к помощи Статуи? – резонно возразил Стас. – Раз ты считаешь, что прожитую жизнь надо начать сначала и по-другому – кто же ты тогда, как не хронический неудачник?

Я не нашелся, что ответить, и залпом выпил еще одну рюмку. В сущности, Стас прав, – как это ни печально! Любая попытка изменить прошлое напоминает обмен типа «махнем не глядя», неизменно оборачивающийся в итоге обменом «шила на мыло». Первоначальный пыл исчез, хмель и Стас направили мои мысли по другому направлению. И правда: почему мы так уверены, что то, что мы считаем Добром, действительно так уж хорошо; а то, что мы считаем Злом, действительно так уж плохо?

Прав Стас: нет Абсолютного Зла и нет Абсолютного Добра. Когда же мы наконец поймем, что Добро и Зло слиты воедино подобно тому, как белое и черное сливаются в сером?! И не зря кошки различают оттенков серого больше, чем мы – цветов и цветосочетаний: потому что мир сер, и в нем нет абсолютно белого и абсолютно черного; абсолютно порочного и абсолютно непорочного. Ни один негодяй, которого мы считаем исчадием ада, не способен причинить столько бед, сколько бескорыстный защитник светлых идеалов. Точно так же ни одна наша жизненная трагедия не принесет столько горя, сколько попытки ее предотвратить – в последнем случае мы уподобляемся матери, пытающейся спасти сына от брака с не приглянувшейся ей девушкой и в итоге превращающей свое ненаглядное чадо в одинокого и озлобленного алкоголика.

Я настолько погрузился в философские размышления, что не сразу понял: Стас обратился с какой-то просьбой и сейчас ждет от меня ответа.

– Не понял, – сказал я. – Повтори!

Стас в волнении крутил и мял пальцами водочную пробку. Потом поднял на меня глаза и с нервным напряжением сказал:

– Да, я понимаю, что похож на сумасшедшего, но я… я просто не могу… Понимаешь, мне больше не к кому обратиться! Так вот получилось, что ты – единственный, кого я могу о чем-то попросить. И, пожалуйста, не удивляйся странности просьбы!

– Чего уж там, валяй! – подбодрил я его. – Мы оба похожи на сумасшедших. А поскольку все на свете относительно, то относительно друг друга мы абсолютно нормальны. Ну, чего там?

Стас вместо ответа выпил рюмку, медленно зажевал охотничьим салатом. И только после этого сказал:

– Я уже говорил, что последние двадцать лет не прибегал к помощи Статуи. И не потому, что моя жизнь так хороша, – нет, она просто невыносима! Но я боюсь что-либо попытаться изменить, как «зашитый» алкоголик боится даже понюхать рюмку с водкой. Если я хоть один раз еще прикоснусь к Статуе, то я начну это делать по несколько раз в день.

Тут он уловил мое движение бровью вверх и с досадой бросил:

– Не улыбайся так скептически – я и через такое проходил!

Он закурил и заговорил снова:

– Прикоснуться к Статуе при жизни после того, что я пережил в своих тысячах жизней, выше моих сил! Поэтому я очень рассчитываю на возможность начать новую жизнь после смерти – когда уже действительно нечего терять: либо новая жизнь, либо небытие. Понимаешь?

Стас поднялся со стула и вышел из кухни. Вскоре он вернулся и положил на стол ксерокопию: это было нотариально заверенное завещание. Из него следовало, что после смерти Стаса все его имущество поступает в мою собственность. Я был просто потрясен и поднял глаза на Стаса. Он ответил:

– Сейчас все объясню. Понимаешь, я ведь вижу, что тебе очень хочется воспользоваться Статуей. Не знаю, удалось ли мне тебя переубедить… но это, в сущности, неважно! Важно то, что ты станешь Владельцем Статуи законно, по завещанию. Но оно вступит в силу только спустя шесть месяцев после моей смерти. За это время ты должен положить пепел, который останется от меня после кремации, внутрь Статуи. Это – мое условие. Понял?

Он был абсолютно серьезен и почти трезв: мы выпили бутылку всего лишь наполовину. У меня от его слов просто мурашки пробежали по спине. Ничего себе миссия!

– Как же я это сделаю? – спросил я. – Ведь…

– Я уже все продумал! – перебил меня Стас. – Вот тебе ключи от двери моей квартиры. Конечно, я могу просто не запирать дверь – тут нет ничего ценного, кроме Статуи, а ее нельзя украсть, – но я боюсь, что мое тело увезут раньше, чем здесь появишься ты, и тогда начнутся лишние проблемы. Логично?

– Вполне! – согласился я. Как видно, Стас действительно все продумал.

– Ну вот! – закончил излагать свой замысел Стас. – Теперь тебе просто надо звонить каждый день мне и узнавать, жив ли я еще. Здоровье у меня действительно хреновое, но к врачам я никогда не обращаюсь – еще в больницу помирать отправят! Так что я тебя прошу – просто дай слово, что ты сделаешь все, как я просил!