Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной

Ближе к вечеру раздался звонок отца Михаила.

— Как поживаете, Денис? — прозвучал в трубке бодрый голос.

— Да ничего вроде. Похоже, что отделался совсем легким сотрясением мозга.

— Поздравляю со вторым рождением.

— Отец Михаил, а как так получилось, что я ехал к вам креститься, а Господь, получается, не допустил меня?

— Ты знаешь, Денис, такое часто бывает: чтобы совершить какое-то исключительно важное событие в своей жизни, человек должен преодолеть некоторые трудности. Этим Господь испытывает его веру, но не только. Сам человек видит, что в его жизни совершается нечто экстраординарное, он понимает, что вступает на путь войны, войны за свою душу. В таких вот неприятностях особенно накануне Крещения есть глубочайший духовный смысл.

— Да уж… Но ведь я мог и не доехать, — пробурчал я.

— А вот это уже дудки! — весело ответил отец Михаил. — Да, подстроил тебе дьявол эту аварию, он-то хотел, чтобы ты погиб, так и не крестившись, но вот Господь этого не попустил, а показал тебе, что ты собрался не ванну принять, а совершить Таинство, которое полностью переродит тебя, откроет тебе дверь в Церковь Христову, сделает Его воином. Кстати, я как-то самовольно перешел на «ты», ничего?

— Да, батюшка, мне даже так проще. Но что же теперь делать?

— Выздоравливай, как почувствуешь себя лучше, назначим новый день. Или передумал?

— Да нет, наоборот. Я, отче, чувствую себя в принципе нормально, думаю, к воскресенью оклемаюсь окончательно.

— Может, так и договоримся? Созвонимся еще раз в субботу: если все будет нормально, то в воскресенье и покрестим тебя. Как?

— Отец Михаил, вы просто читаете мои мысли.

— Вот и славно!

Наконец, настала суббота. Весь день мне было очень беспокойно — мучила немотивированная тревога. Под вечер волнение немного улеглось, и я решил посмотреть телевизор, включив музыкальный канал MTV. Стало зябко, и я решил включить кондиционер: дело в том, что кипрские многоквартирные дома обычно не имеют центрального отопления. Проблема решается с помощью кондиционеров, которые летом работают на охлаждение, а зимой — на обогрев. Относительно теплые кипрские зимы вполне позволяют такую роскошь. Дни в последнее время стояли солнечные и теплые, а вот ночью спальню приходилось обогревать. Неожиданно я подумал о том, что накануне такого важного события, как Крещение, может, и не стоит смотреть на кривляния полуголых девиц, а лучше освежить в памяти информацию, почерпнутую из брошюры, да почитать Евангелие. Так и не включив кондиционер в гостиной, я отправился в спальню, где вскоре забылся беспокойным сном.

Незнакомец сидел за рулем своего Pajero, припаркованного у пустыря напротив жилого дома под названием «Пандинос». Он следил за окнами квартиры, расположенной на втором этаже. Часы на приборной панели автомобиля показывали 6:59. В это воскресное утро на улице не было ни души. Водитель закурил и успел сделать всего пару затяжек, как раздался сильный взрыв, смертельным грохотом прокатившийся в тишине. Сверху посыпались осколки стекла разнесенной вдребезги балконной двери.

— Кто рано встает, тому Бог подает, — криво усмехнулся незнакомец, — в добрый путь, парень, ничего личного.

Киллер вынул телефон спутниковой связи и набрал длинный номер. Ответили практически немедленно:

— Говори, не томи!

— Дело сделано, спите спокойно. Деньги я получил еще в пятницу, мы в расчете, — и он, не дожидаясь ответа, отключил телефон.

— Надо валить с этой долбанной скалы, как же мне надоела эта вонючая страна! — с этими словами незнакомец включил передачу и отпустил рукоятку стояночного тормоза.

Москва

На следующий день, в понедельник, Александр Иванович Соколов с некоторым волнением готовился к очередному допросу по этому гнусному делу, сидя у себя в кабинете в здании Генеральной прокуратуры России в Москве. За окном забрезжил рассвет, солнце с трудом пробивалось сквозь снежные хлопья, ускоряемые порывистым ледяным ветром: одним словом, понедельник. Следователь взглянул на часы, которые показывали 8.45. Он успел выпить утреннюю чашку кофе, как в дверь кабинета постучались.

— Войдите! — отозвался Соколов, убирая пустую чашку в письменный стол.

На пороге появился Юрий Колобов, вызванный на очередной допрос. Он был необычайно пунктуален. «Небось приехал намного раньше, чтобы не опоздать, и сидел под дверью, дожидаясь назначенного часа», — с неожиданным злорадством подумал следователь.

— Доброе утро, — слегка заикаясь сказал Колобов.

— Доброе, проходите присаживайтесь, — указал Соколов на стул, стоящий напротив его стола.

Александр Иванович вытащил из папки бланк допроса и, не торопясь, заполнил его, четко задавая Колобову необходимые вопросы.

— Юрий Олегович, — начал следователь, — я забыл представиться. Александр Иванович Соколов, в настоящее время исполняю обязанности заместителя Генерального прокурора России, — казалось, челюсть Колобова сейчас упадет на пол. Повисла долгая пауза. — Да, это мой старый кабинет, — как ни в чем ни бывало продолжил Соколов, — я решил дождаться официального назначения, так что пусть это обстоятельство вас не смущает. Итак… Вы, гражданин… Ох, простите, — натянуто улыбнулся следователь, — господин Колобов, приглашены для дачи показаний в качестве свидетеля по делу об убийстве вашего непосредственного начальника Федора Семеновича Силина, — Юрий попытался прервать следователя, — хотите что-то сказать?

— Да… — начал неуверенно Колобов, — я уже давал показания по этому делу, больше мне вроде добавить нечего… Вы позволите водички — что-то в горле пересохло.

Соколов налил стакан воды и протянул его Юрию. От взгляда следователя не ускользнули дрожащие руки собеседника и то, как они пил воду жадными большими глотками: допрос начался удачно.

— Да, я читал ваши показания, которые вы давали следователю Голопупенко, именно поэтому, я надеюсь, не задержу вас надолго: мне нужно уточнить лишь ряд деталей. Итак, приступим. Меня интересует, что вы делали после того, как в компании Силина и Заречина покинули гостиницу Националь.

— Мы втроем на машине Федота, то-есть, Силина поехали в ночной клуб на Новый Арбат, — начал неторопливо Колобов.

— С какой целью, — перебил следователь.

— Ну э-э-э-э…, в ресторане произошла ссора между Заречиным и Силиным, потом они помирились и решили продолжить вечер в другой обстановке, ну и пригласили меня — мы же дружили в студенческие времена.

— Понятно, рассказывайте дальше.

— А дальше рассказывать практически нечего. Мы приехали в клуб, нас проводили в VIP-кабинет, только приступили к выпивке, как мне позвонила на мобилу моя первая любовь Инночка, ну я и…