Энн Грэнджер - Цветы на его похороны

За кассой, которая обслуживала и посетителей продуктового магазинчика, и клиентов автозаправки, восседала молодая прыщавая девица со спутанными — по моде — волосами и золотой серьгой в крыле носа. Облокотившись о прилавок, она взахлеб читала какой-то журнал для девушек. Когда вошла Мередит, девица подняла голову. И Мередит решила, что обязана хоть что-то купить. Она взяла пакет молока и плитку шоколада. Расплачиваясь за покупки и бензин, она заметила на прилавке написанное от руки объявление:

Вывески. Выжигание, резьба по дереву.

Обращаться к У. Харди, коттедж «Вертушка», напротив «Лисы».

Ниже размещались образчики творчества У. Харди: толстенькая белка и слово «Лавры», написанное готическим шрифтом. Художник, видимо, не придавал значения тому, что белки не всегда водятся в лавровых кустах.

— Вам талончики нужны? — осведомилась девица с серьгой в носу.

— Какие еще талончики?

Мередит оторвалась от созерцания вывески.

— Это Джордж придумал. Мы даем вам талончики за каждый потраченный фунт, а потом можете на них делать покупки в нашем магазине.

Очевидно, деловая сметка мистера Нейсби требовала более обширного поля деятельности. В его нынешней торговой империи ему становилось тесно… Впрочем, от талончиков Мередит отказалась.

— Вы тут в гостях? — спросила девица.

Мередит представила, как скучно целыми днями просиживать за кассой. Любой новый человек — какое-никакое, а развлечение.

— Я приехала навестить приятельницу, она живет наверху, в Линстоне.

— Красивые там дома, — завистливо вздохнула девица, окидывая Мередит придирчивым, оценивающим взглядом.

— Думаю, вы знаете мою приятельницу. Ее зовут миссис Константин, — наудачу продолжала Мередит. — Наверняка она приезжает к вам заправляться.

— Нет, она к нам не ездит. Вот муж ее, тот иногда заезжал. А чаще бывает их шофер на мерсе.

Неожиданно девица густо покраснела.

Бесспорно, Мартин здесь вне конкуренции. Вряд ли в таком захолустье много молодых людей, а даже если они и есть, Мартин гораздо интереснее. Местным до него далеко!

Девица сплела пальцы и доверительно понизила голос:

— Страсть, что с ним случилось!

— С кем, с мистером Константином? Да, страшное дело!

— Он был славный, — заметила девица. — Всегда такой вежливый, учтивый. Сразу видно — воспитанный человек!

Мередит поехала назад, в «Аббатство „Малефи“», размышляя по пути. Пока она не услышала ни одного худого слова о покойном Алексе Константине. Его супругу многие, судя по всему, недолюбливают, зато к самому Алексу все относились хорошо. Тем не менее кому-то понадобилось его убить. Может быть, Алекс был таким «славным» далеко не со всеми?

— Папа! — сказала Джиллиан, переступая порог «студии».

На самом деле в роли «студии» выступал старый сарайчик, в котором раньше хранили садовый инвентарь. В последнее время сарайчик переоборудовали и переименовали в «студию мистера Харди», потому что именно там он рисовал и выжигал по дереву. Он создал почти все вывески в Линстоне и Черч-Линстоне и сейчас сосредоточенно трудился над, как он говорил, «большим заказом» — срочно требуемой новой вывеской для паба «Лиса».

— Как дела? — спросила Джиллиан, подходя ближе.

Отец откинул голову на спинку инвалидного кресла и окинул задумчивым взглядом лежащую перед ним деревянную доску.

— Потихоньку продвигаются, — ответил он.

Он заранее решил, что не станет копировать рисунок с прежней вывески, а изобразит лисицу с лисятами. Джиллиан казалось, что отец слишком уж замахнулся, правда, вслух она ничего не говорила. Лисята больше похожи на котят, а лисица так угрожающе нависла над своими детенышами, словно собирается их сожрать. В общем, мрачноватая вывеска не внушала умиления.

— Мама боится, что ты здесь замерзнешь. Хочешь, включу газовый обогреватель?

— Если я замерзну, — с достоинством возразил мистер Харди, — то позвоню в колокольчик!

Он ткнул кистью в висящую у него над головой тонкую бечевку. Бечевка шла по потолку, выходила в дыру над дверью и тянулась через весь задний двор в кухню, где к ней был прикреплен маленький медный колокольчик.

Джиллиан присела рядом с отцовским креслом и некоторое время смотрела, как он работает.

— Папа, можно тебя кое о чем спросить?

— Можно, — буркнул мистер Харди.

— Хочу посоветоваться насчет Невила. Прямо не знаю, что делать.

— А тебе какое до него дело? — ворчливо осведомился отец.

Джиллиан покраснела.

— Он… ему нужна помощь.

— Да, это уж точно, — зловеще пробормотал мистер Харди.

— Он тебе вообще нравится? — робко спросила Джиллиан, заранее предчувствуя, какой ответ даст отец.

Мистер Харди положил кисть и развернулся вместе с креслом лицом к дочери.

— Нет!

— Почему?

На некрасивом лице Джиллиан проступили изумление и обида.

— Послушай-ка меня, доченька! — Мистер Харди насупил брови. — Не забивай себе голову Невилом Джеймсом. Ты только попусту тратишь время!

Сначала ему показалось, будто дочь вот-вот расплачется.

— Да, наверное. Он не обращает на меня внимания. А все она! Он прямо сам не свой из-за нее! Совсем помешался!

У мистера Харди от волнения сел голос:

— Хочешь от нас уехать, да? А что, поселишься в Чиппи… Найдешь там работу. Заведешь себе дружка, накупишь нарядов, будешь каждый вечер ходить развлекаться…

— Нет, папа, — тихо ответила Джиллиан. — Мне нравится работать в собачьей гостинице.

— Ничего подобного! Ты не уходишь оттуда только из-за того парня. Не ради нас с матерью ты гробишь себя в глуши! Да только с ним у тебя все равно ничего не выйдет… Говорю тебе, с ним ты только напрасно тратишь время!

— В чем ты меня обвиняешь? Вас с мамой я не брошу! — Огорчение сменилось гневом. Джиллиан откинула со лба жидкие волосы и решительно продолжала: — Слушай… Мне все равно, как Невил ко мне относится. Теперь, после того как Рейчел овдовела, нельзя ему больше ходить в «Малефи»! Как он не понимает: все изменилось! О них поползут слухи. В конце концов, она теперь свободна и… папа! Ты прекрасно понимаешь, чего я боюсь!

Мистер Харди неприятно хохотнул:

— Да не волнуйся ты так! Не выйдет она за твоего драгоценного Невила!

— Из-за нее он попадет в беду!

— А может, и наоборот.

— Папа, не будь таким жестоким! — сердито воскликнула Джиллиан. — Скоро к нам заявится сыщик из самого Лондона. Его зовут суперинтендент Хокинс. Он начнет всех расспрашивать… Чего доброго, еще подумает, будто Невил взревновал Рейчел к Алексу и… ну да, что-то сделал.

— Сел в поезд, выследил его в Лондоне и прикончил? Брось! У Невила кишка тонка!

— Не кишка тонка, а… просто нелепо. Но если он будет и дальше ходить в «Малефи» после смерти Алекса, полицейские заподозрят, что он… да все, что угодно, заподозрят!