Роман Канушкин - Стилет - Обратный отсчет

Роман КАНУШКИН

Стилет: Обратный отсчет

Мы не способны верить в рай и еще меньше в ад.

Х.Л.Б.

Была когда-то такая страна, парень...

Р.К.

Не бойся равнодушных,

в лучшем случае они убьют тебя.

"Песнь Зороастра..."

Специальная благодарность:

Асламбеку Эжаеву, Беку,

Евгению Сухоносову,

Сергею Лещинскому,

Николаю Симонову,

Игорю Титову,

Юрию Приме,

Александру Ф. Скляру

ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НАЧИНАЕТСЯ

Четверг, 29 февраля

11 час. 23 мин. Время московское

- Борт три ноль девять, ответьте земле...

- Земля - триста девятый, слышу вас.

- Ну что, Кондрашов?

- Да, мы нашли ее... дивизия... Она действительно здесь. Я не спец, но похоже на часовой механизм. Вроде бы еще есть запас времени.

- Кондрашов, не трогай ее. Это приказ.

- Земля, помехи, вас не понял.

- Кондрашов! Триста девятый...

- Слышу вас.

- Бомба с сюрпризом. Не прикасаться.

- Понял вас, понял.

- Хорошо. Мне везут сапера. Ложись на новый круг. Высота прежняя.

- Понял.

- Никакой самодеятельности. Конец связи.

Подполковник Коржава отер пот со лба белым платком с вышитыми инициалами, скомкал и спрятал влажную ткань в карман брюк. До последнего момента он надеялся, что это тупая шутка - мало ли идиотов звонят про бомбы в метро или даже чуть ли не в Большом театре. Ну какому уроду взбредет в голову минировать боевую машину? Несерьезно все это. На кой может сдаться военный вертолет? Террорист? Зачем? Охраняемый объект и никакого эффекта. Террорист полез бы к цивильным, гражданская авиация. Но... Коржава мял пальцами сигарету "Ява" - несмотря на все перемены, он остался верен сигаретам, которые курил уже больше двадцати лет, и чувствовал гнетущую слабость в районе желудка. Это был рыхлый человек с усталыми плечами, крупными тяжелыми ладонями и чуть сероватым цветом лица. Он нес в себе все возможные болезненные недуги, которые заполучил, колеся по далеким военным аэродромам Крайнего Севера и знойно-пыльного Юга, и до демобилизации ему оставалось чуть более полутора лет. В каком-то смысле Коржаве повезло - он не станет военным пенсионером в странах Балтии или ближнего зарубежья, будь они все неладны. Коржава дослуживал в нескольких километрах от Кольцевой дороги столицы и после выхода на пенсию собирался всерьез заняться своим здоровьем. В штурманской службе не привыкать к нештатным ситуациям, но с подобным он столкнулся впервые. Теперь Коржава знал, что это не шутка. И так же как он нес в себе все немыслимые болезни, борт триста девять нес в себе бомбу, адскую машину, готовую в любой момент взорваться. Этот молодой улыбчивый старлей с серыми глазами, старший борта Кондрашов, только что обнаружил ее. Там, где и было указано. Старлей на майорской должности...

Псих! Это действия психически больного человека. Он не выдвинул никаких требований. Абсолютно никаких. В машине находится бомба, а машина находится в воздухе... Нет. Так тоже не получается. Психопат проникает на военный объект и минирует боевой вертолет... И так не получается. А потом звонит, рассказывает о бомбе с сюрпризом и не выдвигает никаких требований?.. Требования будут. Что-то происходит, что-то гораздо более неприятное, чем он может себе представить. Коржава уже доложил о ситуации, и решение надо принимать теперь быстро.

- Товарищ полковник, вас. Белый аппарат. Это...

- Он?

- Так точно.

Он... Скорее - "они". Такое не провернуть в одиночку. Охраняемый объект, бомба в военном вертолете. Это... - Коржава почувствовал теперь уже спазм в районе желудка - это какая-то демонстрация... Подполковник взял трубку и снова бросил взгляд на кружащий в небе "Ми-8". Давай, старлей, продержись еще немного, сейчас выясним, что надо этим сукиным детям.

- Подполковник Коржава. - Он проследил, чтобы голос звучал ровно и спокойно - с самого начала владеть ситуацией и не позволять диктовать себе.

- Нашли наш подарок?

Акцент, еле уловимый, но все же акцент. Который пробуют скрыть. Или, что гораздо хуже, делают вид, что пробуют скрыть. Значит, Коржаву убеждают мол, подарок с юга.

- Да. Нашли.

- Вот и хорошо.

- Земляк, давай без ерничества. Что вам надо?

- Всему свое время.

- Сколько у меня есть времени?

- Начинаете соображать. Это тоже хорошо. Представление еще только начинается.

- При чем здесь мой вертолет?

- Ни при чем. Мог быть какой угодно вертолет - оказался этот.

Там, в районе желудка, где только что был спазм, появилась одна огромная опустошающая боль.

- Чего же вы хотите? - Все самые дурные предчувствия Коржавы начинали сбываться прямо на глазах.

- Не надо вызывать саперов - это умная бомба, и вам с ней не справиться.

Подполковник снова полез за платком, нащупал пальцами влажную ткань - в довершение ко всему они еще слушают их частоту. Но что надо этим людям? Что надо им от Коржавы и от этого, еще почти мальчика, Кондрашова?

- Хорошо, я могу сейчас все остановить.

- И это тоже. Давай сразу договоримся: условия здесь буду ставить я.

- Готов и это допустить.

- Уже лучше. Видишь ли...

Секундная пауза показалась Коржаве черной бездонной пропастью, и он с трудом балансировал на ее краю.

- ... Понимаешь, так уж вышло, что твоей птичке не повезло. Три ноль девять.

- Три ноль девять! Но при чем здесь...

- Нет, мы опять теряем общий язык. Три девять - это тридцать девять. Секунд. Столько осталось порхать твоей птичке.

- Что?! Подожди... - Все! Коржава сейчас рухнет в эту бездонную мглу. Подожди, земляк, мы же почти договорились...

- Именно поэтому я предупреждаю. Это все, что я могу для вас сделать.

- Но что ты хочешь?!

- Тридцать две секунды...

- Твою налево!... Савченко, срочно связь с триста девятым!... Экипажу приказываю немедленно покинуть машину. До взрыва - тридцать секунд.

Ну вот и все, он рухнул в эту бездну. Эта бездна была теперь внутри его. Военкоры, военные корреспонденты, двое...

- Подожди, земляк... На борту еще два пассажира, комплект парашютов только на экипаж...

- Двадцать три...

- Ну постой, я прошу тебя... Там два военкора... Пожалуйста.

- На войне такое случается. Девятнадцать...

"На какой войне?" - пронеслось в голове Коржавы, и в это время он услышал:

- Земля, ответьте триста девятому. На бомбе нет никаких фотоэлементов, и на прикосновение она не работает. Бомба в руках у второго пилота. Разрешите избавиться от нее.

Что-то постучало в ту дверь, которая звалась "Успокоением". Они блефуют. Они говорили, что к умной бомбе нельзя прикасаться, а бомба в руках второго пилота. Сейчас, в это самое мгновение, надо было принять решение либо вышвырнуть бомбу прочь, либо приказать экипажу покинуть борт триста девятого. Перед глазами пробежала картинка: вертолет не взрывается в воздухе, он падает. Подполковник Коржава не сумел договориться с блефующим террористом, приказал экипажу эвакуироваться и тем самым потерял машину. Но Коржава уже принял решение. Оно было сформулировано, и сейчас его губы произносили: