Аркадий Карасик - Дочь банкира

- Ничего себе имячко? Собачья кличка, - с ехидцей спросил он.

- Никакая ни кличка. На самом деле, звать его Борисом, телохранители переиначили в Боба. Но один Боб в нашей овчарне уже имеется - Ольхов Борис Моисеевич. Вот и пояился Бобик... Пошли, что ли?

- Пошли.

Начало четвертого. В особняке все спят. За исключением, наверно, охраны. А Вера Борисовна беззастенчиво громко топает по коридору, разговаривает с гостем, не понижая голоса. Еще бы - полновластная хозяйка, наследница ольховских миллиардов, кого ей стесняться, о ком заботиться?

В конце коридора второго этажа - предназначенная для Родимцева комната. Или - камера?

Ольхова не распрощалась на пороге - вошла, проверила, все ли сделано, как она велела. Даже откинула одеяло, провела ладонью по накрахмаленной простыне.

- Вот тебе царское ложе, младенчик. Пусть тебе на нем приснятся сказочные сны!

Заботливое поглаживние "царского ложа" и ласковое пожелание "сказочных снов" Николай воспринял, как приглашение к более близкому знакомству. Шагнул вперед и попытался обнять девушку за талию.

И - вторично ошибся!

Вавочка с такой силой вырвалась из его об"ятий - пуговицы застучали об пол. Под распахнувшимся халатом - молочно-белая нагота.

- Ты, вонючий огрызок, - по змеиному зашипела она. - Еще раз вздумаешь лапать - вылетишь вон из моего дома! - несколько минут помолчала, запахивая разошедшиеся полы халата и туго затягивая пояс. Обычным мелодичным голосом насмешливо добавила. - Не надо гнать лошадей, младенчик. Всему свое времячко... Покойной ночи!

Глава 7

Несмотря на выпитый ночью кофе, Родимцев, едва коснувшись головой подушки, будто прыгнул в черный омут. Без сновидений и душевных мук. Еще бы, считай почти три месяца спал в полглаза и вполуха. Нервы ведь у него человеческие, не лошадиные! А тут - знакомство с всесильной банкиршей, мощный железобетонный забор, колючка под током, вооруженные охранники полная гарантия безопасности.

Проснулся и, не открывая глаз, на слух прощупал окружающую его действительность. За окном - птичьи песни да чуть слышная перебранка охранников. Культурная, без крепких выражения и угроз. Словно попал беглец не в банкирский особняк - в некий мужской монастырь.

Мужской?

Вдруг вспомнил ночную сценку возле раскрытой постели... Приснилось? Нет, не приснилось - открыл глаза и тут же увидел валяющиеся на прикроватном коврике пуговицы от женского халата. Значит, не почудилось!

Чертов идиот, чуть не подрубил корни неожиданного покровительства хозяйки дома. И какой хозяйки - родной дочери всесильного банкира, мультимиллионера!

Еще раз мысленно выругав себя, Николай, по обыкновению, начал поглаживать разлохмаченную нервную систему. В конце концов, ничего страшного не произошло - телка должна понимать, что опасно водить перед носом парня "лакомствами". Он ведь не бездушный робот - живой человек. К тому же, вспомнилось заключение угрожающего монолога Вавочки. Миролюбивое, простительное.

Кажется, возмущение невинной девочки не что иное, как маскировочный камуфляж. Небось улеглась в свою одинокую постельку и плачет, ругая себя за то, что оттолкнула явно понравившегося ей парня.

Немного успокоившись, Родимцев спрыгнул с постели, пружинисто несколько раз присел, помахал руками. Даже в следственном изоляторе и позже - на зоне он систематически по утрам делал получасовую зарядку. Именно эти зарядки помогли ему выжить в нечеловеческих условиях, отстоять право на место на нарах, на лишнюю миску лагерной баланды.

А сейчас он позволил себе непростительно расслабиться.

Нет, пришла пора восстановить давнюю традицию. Ибо ныняшняя обстановка по накалу и опасностям мало в чем уступает тому же изолятору. Безопасность особняка олигарха вполне может казаться призрачной.

Николай настежь открыл окно. За ним - узорчатая решетка. Родная сестра решетке следственого камеры в тюрьме. Значит, местные доморощенные вертухаи побаиваются, как бы порученный их заботам парень не прыгнул со второго этажа. Как он это сделал пару недель тому назад - с третьего. Задумчиво пощелкал по решетке. Будто поздоровался.

Ну и пусть себе думают!

После зарядки оглядел комнату. Неплохо принять душ, но Ольхова предупредила: из комнаты - ни шагу. Неужели она не понимает, что, кроме желания обмыться, у пленника обязательно появятся и другие, чисто физиологические потребности? Не справлять же их в утку либо в ночной горшок? Даже подумать смешно!

Ага, кажется, Вавочка все предусмотрела! В дальнем конце продолговатой комнаты - дверь. На первых порах пленник не заметил её потому, что полотно выкрашено под цвет обоев. За дверью - облицованная под мрамор ванная комната. Боковая дверка ведет в туалет.

Горяче-холодный душ не только освежил тело, но и придал Родимцеву уверенность в благополучном завершении своей смертельно опасной одиссеи. Банкир, выполняя просьбу любимой дочери, переговорит с начальством Антона, внушит охранникам распивочной азы хорошего поведения. Николай возвратится домой к матери, найдет приличную работу и заживет счастливой жизнью благополучного москвича.

Мечты, мечты! Сколько раз они, розовые, благоуханные, посещали его после увольнения из армии! Будто миражи в пустыне. Но как быстро эти миражи сменялись непроглядной тьмой!

В стенном шкафу Родимцев нашел плавки, футболку, махровый халат и тапочки. Даже спортивный костюм его размера. Похоже, Вавочка, переодеваясь, успела распорядиться.

Умница, девочка, с неожиданной теплотой Николай про себя похвалил хозяйку. Будто погладил по головке.

Свою изорванную, со следами крови рубашку затолкал в туалетную тумбочку. Лучше всего - сжечь, но, во первых, негде, во вторых, жалко. Любимая мамина рубашка.

Размышления прервал легкий стук в дверь. Неужели Вавочка, замаливая вчерашнюю грубость, пришла поздороваться?

- Войдите. Открыто.

Но появилась не Вавочка. В комнату вошел удивительный человечек. Именно, человечек, ибо ростом он - с десятилетнего пацана. Узкоплечий, с широкими женскими бедрами, на голове - обширная лысина. А лицо... Господи, в каком паноптикуме банкирша отыскала подобного урода! Лохматые брови нависают над глазами-щелками, тонкий, длинный нос заканчивается шишкой, тонкие губы растянуты в услужливой улыбке.

А он-то, непроходимый глупец, зачислил это чудище в любовники прелестной девушки.

- Доброе утро, - приветливо поздоровался урод. - Вера Борисовна, наверно, предупредила вас о моем появлении. Борис, больше известный в этом особняке под именем Бобик. Называйте, как хотите. Не обижусь.

- Лучше - Борис. Прости, друг, но я не привык именовать людей собачьими кличками. - Николай невольно повторил недавно сказанную хозяйкой брезгливую фразу. - И ещё - давай общаться на "ты". Привычней. Если не ошибаюсь, мы - однолетки.