Аркадий Карасик - Красуля

И снова Федоров промолчал.

- Молчание - знак согласия, - весело прокомментировала женщина. Давай поспим, а утром продолжим... разговор

- Прости, но не могу. Обещал Фимке поутру заняться делами, не появлюсь - обидится.

Красуля оглядела любовника подозрительным взглядом, но ограничилась равнодушным пожатием плечиками. Дескать, нужно значит нужно, можешь уходить. Поколебавшись, позвала Петеньку и приказала отвезти любовника домой.

Послушный слуга в четыре часа ночи доставил красулинского хахаля и его телохранителя на квартиру. Угрюмо оглядел серое лицо "фрайера", презрительно вздохнул. Но от комментариев воздержался...

В обед Хвост разбудил уставшую от любовных треволнений Красулю.

- Хозяйка, Поршень удрал...

- Как это удрал? - спросонья не поняла Сотова. - Упустили, падлы?

- Не упустили. Когда пришли, его уже не было. Сестра ничего не знает, зенки на нас вытаращила, а вот охранники не удивились... Врач разрешил больному прогулки...

Красуля в разлетаюшемся прозрачном халатике разгневанно забегала по спальне. Судьба киллера мало ее интересовала, разозлил сам факт провала задуманной операции.

- Куда он девался?

- Не хотел я трекать, но... Утром навестил Поршня один фрайер...

- Кто?

- Твой хахаль... прости, муж...

- Не верю! Спит бедный Мишенька, а ты на него валишь, стерва! Поезжай к нему домой, проверь...

- Ездил. Никого.

- А Савчук? Спроси у него...

- Спрашивать не у кого. Дерьмовый офицерик тоже сбежал... В его квартире нашли связанного Верткого с кляпом во рту.

Красуля остановилась, широко раскрытыми глазами уставилась на приближенного. Будто хотела сжечь его. Руки поднялись, обхватили растрепанную голову.

- Мишенька!!!

Хвост с плохо скрытой насмешкой смотрел на обезумевшую хозяйку... Г л а в а 13

Прозрение иногда наступает сразу, иногда - со временем, когда накапливаются наблюдения и факты, наступает появление "критической массы", ведущей к взрыву. Именно так случилось с Федоровым. Обаятельная женщина, умелая и пылкая любовница превратилась в вампира, пьющего кровь своих жертв.

Последней жертвой должен стать Иван Засядько, который по неизвестным причинам превратился из киллера, получившего заказ на убийство отставного офицера, чуть ли не в ближайшего друга. Если Федоров в какой-то степени оправдывал равнодушное убийство малознакомого ему подполковника милиции, то примириться с расправой над Поршнем он не мог.

До семи утра Михаил проворочался без сна, то убеждаясь в правильности принятого решения, то отвергая его. Выполнить задуманное - перевернуть с таким трудом налаженую жизнь. И не только свою - подставить под удар друга и его семью.

Ровно в семь, хмурый и сосредоточенный, осторожно, чтобы, не дай Бог, не разбудить Верткого, начал одеваться. Натянул потертые джинсы, заправил в них клетчатую рубашку, завершили наряд темная ветровка и кеды. В небольшой чемоданчик положил смену белья, туалетные принадлежности, бритву. Под рубашку заткнул за пояс пистолет Поршня.

Все, можно двигать!

- Куда в такую рань, дружан? - внезапно открыл глаза Верткий. Снова - к хозяйке? Гляди, кореш, как бы не перегореть. Знавал одного мужика - отдал концы на проститутке, перетрудился!

От неожиданности Федоров оцепенел. Он-то думал - телохранитель спит, хотел потихоньку удрать... Что делать теперь?

- Прогуляться...

- С чемоданом? - заподозрил неладное Верткий и спрыгнул с дивана. Усохни, фрайер, не штормуй! Я тебя...

Закончить не успел - сильный удар массивным стулом возвратил его на диван. Федоров неумело принялся "упаковывать" пленника, обматывая могучее тело крепким бельевым шнуром. Прежде всего связал руки, притянул их к тоже связанным ногам, потом принялся бестолково мотать клубок шнура. Мотал до тех пор, пока пехотинец не превратился в клубок. В заключении загнал пленнику в рот несколько носовых платков, закрепил кляп скрученной салфеткой.

Удовлетворенно оглядел выполненную работу. Сойдет. Конечно, далеко от профессионализма, сразу чувствуется отсутствие навыка, но на тройку с двумя минусами потянет. Через несколько часов сюда заявятся шестерки Красули, которые и освободят телохранителя. Ничего с Вертким не будет, не окачурится.

Пришедший в себя охранник недоуменно вращал зрачками, пытаясь понять как он фраернулся и что ему будет за этот прокол от хозяйки? Пытался что-то сказать, о чем-то попросить - не позволил кляп.

Закрыв дверь, Федоров принялся названивать соседям.

Наконец, ему открыли. В дверном проеме - заспанный Савчук, из -за его спины выглядывает встревоженная Машенька.

- Что случилось? Сам не спишь и другим не даешь...

- Ничего особенного, курить захотел, а баловаться сигаретой одному, что целоваться с зеркалом... Выйди, побалдеем, - беспечным тоном попросил Михаил. - А Машенька пусть досмотрит сон, ей, похоже, такое приятное приснилось, что завидно.

Ни Машенька, ни, тем более, Фимка, конечно, не поверили ни одному слову компаньона. Все же Савчук подтолкнул жену к спальне и захлопнул дверь.

Спустились этажем ниже, остановились возле окна, там, где на подоконнике стоит полная окурков банка из-под консервов. Не позволяют жены курить в комнатах, выгоняют на лестницу, вот и приспособили куряки минипепельницу.

- Все же, что произошло?

- А то, что не получилось из нас преуспевающих бизнесменов. Ты оказался прав, я - полный, законченный идиот. Сказать большего не могу нет времени, каждая минута на счету. Сейчас вместе с Машей побросайте в чемодан вещицы первой необходимости и исчезайте. Лучше всего - на Украину, к детям. По пути загляни в банк, сними все наши деньги. Одну треть переведи мне, адрес сообщу телеграммой - сам еще толком не знаю куда подамся... На все про все отведено не больше часа. Думаю, столько понадобится Красуле, чтобы опомниться и нацелить на нас с тобой своих мордоворотов. Учти, обстановка кровью пахнет...

Савчук несколько раз пытался перебить друга, узнать большее, но Федоров пресекал его попытки одной фразой: нет времени. В конце концов, Фимка смирился, только поддакивал и мотал все еще сонной головой.

Убедившись в том, что его советы приняты, а предостережения учтены, Михаил поехал в больницу.

Бабушка-регистраторша, несмотря на ранее время, была уже на посту, охраняя учетную пухлую книгу. Посетителя она узнала сразу, хотя мимо ее окошечка проходит не один десяток людей.

- Вы? Не уехали? Или обманули меня?

На лице старушки - обиженное выражение, будто у ребенка, которому пообещали за тарелку манной каши солидное "вознаграждение", но когда он насытился, о "гонораре" позабыли.

- Что вы, разве можно обмануть такую добрую женщину? - Федоров неуклюже подбросил изрядно потертый комплимент. - Просто так сложились обстоятельства. Я ведь бизнесмен, как раньше говорили, торгаш, а у торгашей ситуация ежеминутно меняется... Вот и пришлось задержаться. Как еще раз не навестить друга?