Аркадий Карасик - Таежный гнус

- Завтра, - безмятежно соврал Тарасик, аккуратно складывая командировочное предписание и пряча его в бумажник. - Завтра утром.

Ему показалось, что подполковник услышав слово "завтра" помрачнел. Видимо, намеревался использовать Добято на полную катушку, освободив его только возле самолетного трапа. Не получилось!

Оставшиеся до вылета четыре с половиной дня сыщик проспал. Проснется, выберется на кухню, глотнет стакан крепко заваренного чая, пожует парочку бутербродов и снова - на боковую. Хозяйка ходила на цыпочках, удивлялась подобной способности своего постояльца, иногда даже беспокоилась - жив ли он. Но могучий храп наглядно свидетельствовал - жив и здоров.

Сборы заняли всего несколько минут. Упаковав в видавший виды старомодный портфель пару белья, туалетные принадлежности, бритву, Добято достал из кармана самое дорогое: изображение Убийцы. Бережно протер, снова завернул в чистый лист бумаги...

В среду, заняв обозначенное билетом место в салоне самолета, он удовлетворенно пожевал тонкими, нервными губами, вздохнул и... снова захрапел. Будто не было четырехсуточного почти беспрерывного сна.

Сыщик помыслить не мог, что его подозрения в части запущенного в Главк "клопа" верны. Визит осторожного и ловкого Фиксина не остался незамеченным. Точно так же, как и выписанное неизвестно какому Добято командировочное предписание. В тот же день на Дальний Восток полетела внешне безобидная телеграмма: встречайте представителя фирмы для осмотра партии товара.

В переводе: вылетел сыскарь, тревога...

9

Заместитель начальника военно-строительного управления округа по стройчастям полковник Виноградов, как принято выражаться, - военная косточка. Двадцать лет в армии, последние шесть отбарабанил в звании подполковника. Перспектив на продвижения по службе, соответственно, надежд на получении очередного звания - никаких. Поэтому легко согласился занять предложенную должность в непонятно каком управлении - то ли полувоенном, то ли полугражданском - сооблазнился твердым обещанием сразу же присвоить полковника.

Обещание кадровики выполнили - недавний подполковник надел папаху, трехзвездочные погоны. А вот привыкнуть к новому своему месту так и не смог. Привык к четким, ясным приказам, получаемых сверху и отдаваемых в "низы", к дисциплине и исполнительности. А в строительном управлении непонятная помесь приказов с просьбами, четкости - с туманностями.

Вот и сейчас происходит непонятное. Командованием Управления запланирована широкомасштабная поверка неблагополучных в плане дисциплины пяти военно-строительных отрядов в Приморье. Отдел стройчастей по заданию Виноградова разработал систему этой поверки. И вдруг - шифровка из Главного Управления - отменить! Создать комиссию по обследованию, в принципе, неплохого отряда в Приамурье. Мало того, включить в состав комиссии посланца центра, какого-то Добято.

Ребус, а не приказание! Прежде всего, спрашивается, кому видней кого проверять: Министерству Обороны или местному командованию? Потом - что за нужда включать в комиссию для проверки одного единственного отряда московского посланца? Благо бы, генерала, в крайнем случае - полковника, а то - "шпака", непонятно какую должность занимающего! Скорей всего, рядового исполнителя, обычной шестерки.

Виноградов привычно потер виски. Словно активизировал уснувшие там мозговые извилины. Придется принять московского посланца, постараться выудить из него действительное задание. Жизнь научила недавнего командира батальона докапываться до самых потаенных истоков возможной опасности, ибо своевременная информация позволит построить надежную "оборону".

Размышления прервал звонок аппарата внутренней связи.

- Леонид Валентинович, зайди, пожалуйста.

Генерал? Странное приглашение, если учесть полуторачасовую беседу утром! Впрочем, приказы не обсуждаются, даже когда они отдаются с приложением вежливого "пожалуйста" и обращением по имени-отчеству.

- Слушаю вас, товарищ генерал!

- Ну, к чему подобная официальность, - поморщился начальник управления. - Присаживайтесь.

Виноградов занял обычное свое место - по левую руку от генерала, правое полукресло всегда занимал первый заместитель - главный инженер. Положил перед собой папку с бумагами, открыл рабочую тетрадь. Очередное задание или очередная вздрайка за чрезвычайное происшествие в каком-нибудь отряде?

Оказалось - ни то, ни другое.

Генерал обреченно вздохнул, обеими руками поправил пышную седую шевелюру.

- Только что позвонили. Сами знаете откуда, - поглядел он на шестирожковую люстру, будто именно там сидел позвонивший ему высокий чин. Еще раз предупредили: с московским посланцем вести себя предельно внимательно, выполнять все его просьбы... Черт бы побрал, эту детективную историю с продолжением, - длинно и неумело выматерился он. - Только мне и нехватает заниматься встречами-проводами непонятных представителей... Короче говоря, просьба есть, Леонид Валентинович. Уважьте, пожалуйста.

- Что нужно? - коротко спросил Виноградов, ощутив непреодолимое желание запустить многоэтажным матерком в ту же самую роскошную люстру. Все зависящее от меня...

- Зависящее, зависящее! - обрадовался генерал. - Возьмите на себя московского чиновника, избавьте меня от таинственных переговоров и сопровождений!

Вдобавок ко всем неприятностям полковнику пришлось лишиться привычного "газика" - отправить его в аэропорт встречать посланца центра. А сколько было намечено планов, связанных с персональным транпортом! Посетить учебный отряд, ещё раз проверить,как идет подготовка будущих сержантов. Наведаться к вещевикам, выпросить хотя бы тысячу дополнительных комплектов зимнего обмундирования. Поплакаться перед окружными кадровиками, убедить их в крайней необходимости перевода в строительные части заранее подобранных офицеров.

Вместо всех этих срочных, крайне необходимых дел придется облизывать представителя Центра, выслушивать десятки приказаний, неумело замаскированных под просьбы.

Поэтому Виноградов встретил Добято далеко не приветливо. Поднялся, конечно, протянул негнущуюся ладонь, но - ни улыбки, ни расспросов о здоровьи и послеполетного самочувствия. Показал на стул, стоящий по другую сторону рабочего стола, и выжидательно уставился на посетителя.

По внешнему виду представитель Центра - обычный вахлак, вшивый интеллигент. По привычке, полученной во время службы в строевых частях, Виногралов почему-то не любил интеллигенцию, мало того - брезгливо к ней относился. А сидящий напротив мужик - лысый, морщинистый, узкоплечий, в затрапезном помятом пиджачишке и с"ехавшим на бок узлом галстука - не мог вызвать у него других эмоций.