Чарльз Вильямс - Нет ведьмы яростней

Непонятно до сих пор было для меня появление медальона Глории в домике Саттона, но когда я однажды спросил об этом у Долорес, она мне все объяснила. Оказывается, когда Глория днем привезла пятьсот долларов Саттону, тот увидел у нее медальон и забрал его себе на память. А вечером, приехав к нему, Долорес увидела медальон и сунула его к себе в сумочку. Саттон этого даже не заметил — он был весь во власти желаний.

Глория по-прежнему работает в автопарке. Я как-то пытался с ней объясниться, но мои маловразумительные фразы наверняка ее не удовлетворили. Да ей, видно, и не к чему были мои объяснения.

Она с нетерпением ждет того дня, когда полностью рассчитается с миссис Харшоу и тогда, наверное, сразу же уйдет от нас. А я даже не могу помочь ей, хотя денег у меня куры не клюют. Долорес следит за этой стороной дела. Больше всего меня мучает то, что она должна возместить те пятьсот долларов, которые она отдала Саттону в тот трагический день и которые я потом обратно забрал у него.

Но как бы то ни было, а через два-три месяца она полностью рассчитается и будет свободной. А вот я попал в тюрьму на всю жизнь. В двадцать один год раны залечиваются легко, тем более что у нее там есть какой-то Эдди, которого я однажды видел у ее дома и даже разговаривал с ним. Ее неудачный почитатель. Может быть, она теперь обратит на него внимание.

А я со страхом думаю о том дне, когда она уйдет от нас. Сейчас у меня хоть есть возможность видеться с ней. Я часто обращаюсь к ней, и она вежливо отвечает: "Да, мистер Медокс… Нет, мистер Медокс… Хорошо, мистер Медокс, все будет сделано". Но что будет, когда она уйдет? Часто я вспоминаю то утро, когда впервые увидел ее — свеженькую, миловидную и длинноногую, словно чайная роза на длинном стебле, и мне приходится делать над собой усилие, чтобы не спросить ее, а помнит ли она те вечера, которые мы проводили вместе.

Я отлично знаю, как она отреагирует на этот вопрос. Она поднимет свои чудесные грустные глаза, посмотрит на меня с упреком и тихо скажет:

— Пожалуйста, не надо об этом, мистер Медокс…