Александра Маринина - Личные мотивы

Накануне своего дня рождения Настя получила от Стасова честно заработанный гонорар за выполнение заказа Валентины Евтеевой.

— Не забудь с мужем поделиться, — сказал ей Стасов насмешливо. — Небось без его помощи-то не обошлось.

Это правда. Без Лешки она не справилась бы. Выйдя из кабинета Стасова, Настя тут же позвонила Чистякову.

— Леш, мы сказочно разбогатели. Половина — твоя, по-честному. Как будем тратить?

Алексей долго не раздумывал.

— Ты можешь сейчас свалить из своей конторы?

— Легко!

— Тогда подъезжай на Кутузовский, к тому магазину, где мы с тобой видели красивые спортивные костюмы. Помнишь?

— Помню.

— Я тоже туда подтянусь, и мы пойдем выбирать тебе подарок ко дню рождения. Плачу из своей половины.

Настя села в машину и отправилась тратить деньги. Ну что ж, если Лешка из своей половины гонорара купит ей подарок, то она, в свою очередь, из другой половины купит ему тот самый спортивный костюм, который Чистякову так понравился. Это будет справедливо.

Когда она подъехала к магазину, муж уже ждал ее, сидя в своей старенькой машине и почитывая газету. И почему он всегда успевает приехать раньше? Как будто на его пути не бывает пробок и затруднений в движении.

— Извини, — сказала она виновато, — машин много. Давно ждешь?

— Давно. Аська, ты когда-нибудь научишься объезжать пробки? Или так и будешь стоять в них, как покорная овца? Сколько раз я тебе говорил: изучай город, учись находить маршруты объезда. Ладно, пошли.

Лешка ворчал только для видимости. По его глазам Настя видела, что настроение у него превосходное.

Они обошли несколько магазинов, выбрали то, что Алексей хотел бы подарить жене на пятидесятилетие, Настя все это примерила, от чего-то отказалась, с чем-то согласилась, и они пошли в ресторан обедать, чтобы не спеша все обсудить и принять согласованное решение, которое устроило бы обе стороны.

— Лешка, все-таки ты ужасно умный, — благодарно сказала Настя, когда они наелись и приняли решение касательно подарка. — Ты был прав насчет того, что немедленная месть — это одно, а отставленная — совсем другое. При отставленной мести на первый план выходят личные мотивы и желание изменить собственную жизнь. Если бы не ты, мы с тобой этих денег не заработали бы и не сидели бы сейчас в ресторане, как буржуины.

Чистяков подозрительно посмотрел на нее.

— Это ты к чему?

— К тому, что я тоже хочу сделать тебе подарок. Давай купим тебе тот костюм, который тебе понравился. Мне будет приятно.

— Аська, это неразумное расходование бюджета, — строго произнес он. — Я прекрасно обойдусь без костюма. Куда мне в нем ходить-то? Я по утрам не бегаю, фитнес-клубы не посещаю, дачи у нас с тобой нет.

— Будешь дома в нем ходить, — решительно заявила Настя. — Все, не хочу ничего слушать. Ты делаешь подарок мне, я — тебе. У меня есть предложение: давай считать, что мой день рождения тут ни при чем, а мы с тобой просто обмениваемся подарками в честь первого успешно завершенного совместного дела. Леш, ты только вдумайся: мы впервые в жизни вместе заработали деньги!

— И при этом прокатились на курорт и сходили в дельфинарий, — заметил Алексей.

— И в океанариум, — подхватила она, — а еще я сфотографировалась с обезьянкой и попугаем.

— И мы наконец после двадцатилетней паузы пошли с тобой в кино. Слушай, а ведь действительно, это вроде как совсем новая жизнь у нас с тобой получилась, а?

— Жизнь Шерлока Холмса и доктора Ватсона? — озадаченно спросила Настя. — Или ты претендуешь на роль Пуаро, а мне оставляешь почетное право быть Гастингсом?

— Бери выше! — весело воскликнул Чистяков. — Я буду Ниро Вулфом, ты купишь мне большое красное кожаное кресло и штук двадцать орхидей, я буду целыми днями их поливать и обихаживать, а потом садиться в кресло и изрекать гениальные истины. А ты будешь Арчи Гудвином и станешь мотаться по всему городу в поисках информации для меня.

— А чего это я-то? — возмутилась Настя. — Я, может, тоже хочу сидеть в кресле и поливать орхидеи.

— Ну а кто же? — резонно возразил он. — Я не могу ездить, у меня машина старая, на ладан дышит. А у тебя новенький «Пежо», тебе и ездить. В общем, так, Аська: предложение об обмене подарками я принимаю. Идем и покупаем, потом дарим и радуемся. А к завтрашнему дню я придумаю, что тебе подарить. Все-таки не будем нарушать традиции — подарок ко дню рождения должен быть сюрпризом.

— Ладно, — согласилась она. — Леш, а можно я еще куплю фарфоровый чайник и две чашки, ну те, с розовыми цветочками?

— Можно, — великодушно разрешил муж.

Домой они вернулись, обвешанные пакетами и свертками, и с удивлением обнаружили, что полученных утром денег осталось как-то мало. Настя сделала попытку расстроиться:

— Лешка, мы столько денег на меня истратили! Зачем?

— Но тебе же нравятся вещи, которые мы купили? Нравятся. Ты получила удовольствие, когда их мерила и покупала? Получила. Значит, все правильно. На это денег не жалко.

— Но все равно…

Она ужасно огорчилась, но Алексей ее настроения не разделял, веселился, тормошил ее, заставлял снова надевать все обновки, потом погнал ее на кухню и велел заваривать чай в новом чайнике и пить его из новых чашек.

Чашки были тонкими и изящными, чай в них показался Насте на удивление вкусным, и настроение у нее быстро исправилось.

— Черт с ними, с деньгами, — сказала она. — Мы с тобой еще заработаем, у нас вместе вон как ловко получается.

— Только не маньяки, — быстро ответил Чистяков. — Мне бы что-нибудь спокойное, с приличными людьми. А маньяков я не выношу, меня от них в дрожь кидает. На поиски маньяков я не подписываюсь. Обещай, что возьмешься только за дело с достойными фигурантами.

— Обещаю, — торжественно произнесла Настя. — Писатели, ученые, артисты. И никаких маньяков.

— Второй этаж, двести восьмая комната. Вас проводить?

— Благодарю, — улыбнулась Зоя Петровна, — я дойду сама. Пусть вас не смущают ни моя походка, ни моя палка, я отлично передвигаюсь. Скажите, а Николая Степановича часто навещают?

— Часто, — кивнула молодая женщина в униформе. — Сын приезжает два-три раза в неделю, когда один, когда с женой или детьми. Он очень о Николае Степановиче заботится.

Зоя Петровна кивнула и стала медленно, приволакивая ногу и постукивая палкой, подниматься на второй этаж. Двести восьмая комната оказалась совсем рядом с лестничной площадкой. Она постучала и, не дождавшись ответа, толкнула дверь.

Николай Степанович Разуваев сидел в кресле-каталке возле окна, и на первый взгляд могло бы показаться, что он задумчиво смотрит на кроны деревьев.

— Здравствуйте, Николай Степанович, — проговорила Зоя Петровна, стараясь выговаривать слова медленно и четко.