Джек Кертис - Банджо

- Сэл, у меня мало времени. Пойдем отсюда. Я помогу тебе с этим всем покончить.

- Неужто? - насмешливо сказала она. - Слыхала я про такую помощь... Помогли уже один раз... когда цена на пшеницу упала и пришел банкир за своими денежками! - Ее голос снова сорвался на визг. Она была близка к истерике - смеялась так, будто услышала невероятно забавную шутку.

Гэс стоял потрясенный, не зная, что сказать, что сделать.

- Послушай, дорогуша, - продолжала она, немного успокоившись, - не бери дурного в голову. Ты ни в чем не виноват. Понимаешь? Хундертмаркс требовал деньги... Ну, я и подумала - может, чем-то смогу помочь семье... А дальше - пошло-поехало. Так часто бывает в жизни!

Она взвизгнула и зашлась безумным смехом.

- Сэлли... я ничего не знал, - наконец выдавил из себя Гэс. - Твои родители уехали так неожиданно... вроде земля разверзлась и поглотила их... Я взял кнут, поехал в город, хотел отстегать Хундертмаркса, за сестру... за тебя... Ничего большего тогда я не мог сделать...

- Да не мучай себя, красавчик, - сказала Сэлли, усмехнувшись. - Все прошло, все в прошлом. У меня все в порядке. Мой дружок собирается купить небольшую гостиницу... совсем скоро, как только скопим деньжат.

- Сэл, я не собираюсь выкупать тебя у здешнего сводника... но я дам тебе тысячу долларов прямо сейчас, если ты соберешься и уедешь со мной в Канзас-Сити. А там я найду тебе приличное жилье, пойдешь учиться в какой-нибудь колледж.

- О, а может, ты прибавишь к денежкам и свидетельство о браке? - Она снова хихикнула. - Я просто так не даю.

- Если ты поедешь со мной, вместе мы жить не будем. Ничего такого не будет.

- А, у тебя есть подружка! Так, Гэс? - Она улыбалась во весь рот; ее лицо с ярко накрашенными губами, румянами на щеках и осыпающейся с ресниц тушью являло собой жуткое зрелище. - Не надо мне никуда ехать. Дай мне просто свою тыщу - и покувыркаемся в постели. Давай так и сделаем, дорогуша, а?

- Нет, спасибо, уже слишком поздно... я... то есть слишком поздно тебя отсюда уже не вытащить.

- А ты что, хотел увидеть свежую, красивую лошаденку? А увидел кусок гнилого купленного и проданного мяса... Да пошло оно все к черту, дорогуша!

- Сэлли, Сэлли, - сказал Гэс тихо, смиренно. - Мне очень-очень жаль, что все так получилось... поверь!

И эти слова прорвались к ее сердцу. Мутные глаза прояснились, обрели прежнюю голубизну - и она вернулась к реальности.

- Гэс, я тут много чего наговорила, - ответила Сэлли так же тихо, - но одного я не сказала... Тебе подготовили встречу... тебя ждали...

- Кто?

- Полицейские всякие, и из нашего штата, и из федеральной полиции. Дружок твой - и мой тоже - Гроувер Дарби, и еще кое-кто - похуже, чем все они, вместе взятые... Все это гадко, очень гадко... - Ее голос снова пополз вверх, превращаясь в визг. - Но мы все, рано или поздно, куда-нибудь да вляпаемся, а?

- Сэл, отсюда есть еще какой-нибудь выход? - спросил Гэс.

Но она не слышала его - она снова бессмысленно хихикала и гладила его по ноге.

Гэс открытой ладонью сильно ударил ее по лицу.

- Есть отсюда еще какой-нибудь выход? - крикнул он.

- Нет, нету, - сказала она глухо. - У хозяев нет денег даже на то, чтобы соорудить пожарную лестницу.

Гэс подошел к окну, выходившему на глухую, темную улицу. Высоко. Слишком высоко.

Гэс услышал тяжелые шаги обутых в сапоги людей, поднимающихся по лестнице. Выбора у него не оставалось.

- Пока, Сэл. Спасибо... Извини.

Гэс открыл окно и вылез в него ногами вперед. Держась руками за подоконник, он носками туфель водил по стене в надежде найти какую-нибудь трещину или выступ на старой кирпичной стене. Ничего. Оставалось лишь разжать руки и лететь вниз, надеясь, что у стены стоит какая-нибудь хибарка, крыша которой замедлит или остановит его падение.

Услышав сухой стук в дверь комнаты Сэлли, Гэс разжал руки.

Он упал на цемент среди мусорных ящиков и почувствовал острейшую боль, пронзившую ногу. Уже теряя сознание, он увидел лицо с длинным, блестящим носом, ястребиными глазами, кривым ртом - лицо Мики Зирпа. Гэс попытался приподняться, броситься на горбатого стервятника, защитить себя, но на его голову обрушился удар дубинкой. И мир погрузился в черноту.

- Осторожнее, осторожнее, - сказал Гроувер Дарби. - Не убей его сразу.

Горбатый убийца еще раз ударил по светловолосой голове, словно демонстрируя, что вполне может это сделать.

- Попался, попался! - заорал Зирп; его крик сплелся с истерическим визгом Сэлли, стоявшей у открытого окна. - Эй, там! Заткните эту суку! крикнул Зирп, и мгновение спустя крик Сэлли неожиданно прервался, сменившись хрипом человека, которому сдавливают горло.

Гэс пришел в себя - и тут же вернулась боль; он увидел, что вокруг него собирается группа каких-то людей.

- Вставай! - приказал кто-то ледяным голосом, и острый носок ботинка врезался ему в ребра. - Вставай-вставай!

Даже не ощупывая себя, Гэс понял, что пистолеты у него уже отобрали; понял он и то, что левая нога была в таком состоянии, что стоять он не сможет.

Острый носок ударил его в живот.

- Вставай! Вставай!

Гэс немного приподнялся на локтях и сказал:

- Ладно, в чем дело? Что вам от меня нужно?

Гэс внимательно посмотрел на человека, который пинал его ногами. Такое запоминается на всю жизнь: нос, похожий на пенис, глаза рептилии, скособоченные тонкие губы; Гэсу показалось даже, что от него исходит зловоние, как из вскрытого склепа.

Гэс перевел взгляд на других людей, стоявших вокруг него: три громилы Зирпа, Гроувер Дарби, жующий зубочистку, с нечищенной, криво подвешенной звездой шерифа на груди; два полицейских в сапогах и шляпах, какие обычно носят бойскауты, и еще четверо полицейских в серой форме. Они казались еще гнуснее громил Зирпа. Мафия, шериф и полицейские в одной упряжке...

- Где грузовики? - спросил Зирп.

- Забавно, что вы все снюхались, - сказал Гэс. - Но воняете одинаково.

Зирп ударил его по голове ручкой пистолета; голова дернулась в сторону, и Гэс снова потерял сознание.

Пришел в себя он в тюремной камере. Старый Винкельман уже собирал свои инструменты в чемоданчик. Гэс почувствовал, что его сломанную ногу крепко сжимает шина.

- Спасибо, док, - сказал Гэс.

- Не стоит благодарностей. Я давал клятву Гиппократа. Я бы и собаку лечил.

- Я не собака, док!

- Может, и не собака, но ты связался с бандитской сворой. - Старый сельский доктор осуждающе покачал головой; у него были маленькие бегающие глазки, и с первого взгляда был виден любитель выпить. И Гэс догадался, как ему следует вести себя с Винкельманом.

- Док, мне нужно кое-чего кой-кому передать. Вам это не составит труда, а за услугу вы получите пять тысяч долларов.

- А если меня убьют? - Глаза врача слезились, а на лице сохранялось осуждающее выражение.