Игорь Колосов - Экстремальный диалог

— Добрый день, Андрей Анатольевич, — она смущенно улыбнулась.

— Привет, — ответил он по инерции, как учитель, привыкший отвечать на приветствие школьников.

И лишь после этого осознал, что прекрасно знает эту девушку. Собственную ученицу.

Это вызвало у него шок по силе равный тому, какой подарила ему сегодня Ковалевская. Правда, с противоположным знаком, конечно.

Девушку звали Маша, и она училась в 11 «Б». Фамилия еще необычная — Нетак. Чья, любопытно? Словацкая? Чешская? Может, белорусская или украинская? Подумать только, его ученица, и он ее не узнал!

Кокер-спаниель тут же бросился к нему, решив, видно, что и ему положено поприветствовать того, с кем здоровается хозяйка.

— Привет, приятель, — пробормотал Андрей.

Скорее для того, чтобы что-то сказать, скрыть свое смущение, хотя, конечно, он был только за, чтобы погладить собаку.

— Тоша, — окликнула Маша пса. — Не приставай. Запачкаешь.

— Ничего, ничего, — Андрей присел на корточки и гладил собаку. — Хороший пес, хороший. Значит, тебя зовут Тоша?

— Да, — по голосу было ясно, что Маша по-прежнему смущалась. — От Антона. Но мы его так редко называем. Только отец. Если Тоша напроказничает.

Тоша лизал Андрею руку и настырно пытался дотянуться своим языком до его лица. Глаза собаки, так похожие на человеческие, благодарно смотрели на Андрея.

Андрей гладил собаку и не решался снова взглянуть на девушку. Невероятная разница между тем, как она выглядит в школе и на улице! Никогда бы не поверил, если б сам все это не видел.

Возможно, Андрей рассмотрел бы Машу еще в школе, если бы видел с самого начала. Но пока она была при нем всего на двух или трех уроках. Когда он пришел в конце третьей четверти, Маша болела гриппом. В городе как раз эпидемия сходила на нет. Кроме нее еще три ученика вернулись только в начале последней четверти. Один парень в 11 «А», еще парень и девушка в 11 «В». Андрей Машу, конечно, даже к доске не вызывал. Попросил поднять руку, когда обнаружил, что появилась отсутствовавшая ранее ученица, и все.

И тогда речи не шло о том, чтобы она произвела на него впечатление, как представительница противоположного пола. Приятная, милая девчонка, но ведь ученица. В школе он в последнее время напряжен, с трудом сосредотачивается, чтобы качественно преподать ученикам новый материал. После проблем с Ковалевской он, тем более, не проявил бы интерес к одной из выпускниц.

Пожалуй, с Машей сейчас иначе получилось из-за того, что Андрей почти минуту любовался ею, как девушкой с улицы, не имевшей никакого отношения к его школе и к ученицам. Даже возраст не определил. И все догмы-правила оказались обмануты.

Чтобы пауза не затягивалась, Андрей спросил:

— Сколько ему?

— Через месяц будет два года.

— Большой уже.

— Да.

Андрей понимал, что надо оторваться от собаки, подняться, попрощаться и уйти. Но не мог этого сделать. Нечто опутало ему ноги, руки, разум. Хорошо было вот так находиться рядом с девушкой и собакой, хотелось продлить это насколько возможно.

И она тоже не пыталась уйти, не звала собаку, требуя не ласкаться, а выполнять собачьи «уличные надобности».

Они просто стояли рядом, даже не глядя друг на друга, и оба смущались.

Наконец, Андрей не выдержал: заныли ноги, и встал. Посмотрел на девушку. Она коротко глянула на него, задержала взгляд на собаке, что по-прежнему лезла к Андрею.

— Он лапами испачкал вам рукав куртки, — посетовала она и чуть громче добавила. — Тоша, хватит!

— Ничего страшного, — сказал Андрей, отряхнув одежду.

Он почувствовал слабый аромат духов. Волосы у Маши — длинные, пышные. Завиваются на кончиках. Кажется, она — естественная блондинка, хотя сейчас есть такие краски для волос, что и не определишь, свой цвет волос у женщины или нет.

— Ты где-то здесь живешь? — пробормотал он.

Что ты делаешь? Зачем тебе это? Попрощался и вали своей дорогой.

— По Мира, 5.

Оказывается, всего через два пятиэтажных дома от него. Как это он ее раньше не видел? Впрочем, он тут не особо бывал в последнее время. Кроме того, она болела несколько недель, и собаку, наверное, выводил кто-нибудь из родителей. Ну, а прежде, конечно, Маша была еще совсем ребенком, он не мог на нее внимание обратить.

— Мы, считай, с тобой соседи. И давно ты, Маша, здесь живешь?

— С рождения. И в садик здесь ходила. В Четырнадцатый.

Андрей кивнул. Он по-прежнему не мог сказать ей «до свидания» и отправиться домой. Не в силах был поступить именно так, хотя понимал, что Маша тоже смущается, наверное, не ожидала, что разговор с учителем затянется дольше банального приветствия.

Это ж надо! Прилип и не хочет отлипать. Прямо, как кокер-спаниель от него самого. Хотелось смотреть и слушать ее, ощущать запах этих незнакомых духов. Что это с ним? Весна обрушила на него всю свою мощь, собрав ее в одном-единственном ударе?

— Тоша, перестань, — вновь потребовала Маша от своего пса, видя, что тот вовсе не собирается распрощаться с ее учителем. — Перестань, слышишь?

— Ты часто собаку выгуливаешь? — вырвалось у Андрея.

— Утром — нет, днем часто. Иногда вечером. В общем, вечером тоже часто.

Андрей силился спросить, во сколько вечером. И все-таки удержался. Это было бы уже слишком. Получалось, что он хочет знать время, когда она сегодня вечером будет на этом месте. Только ни это! Он что, свидание ей назначает? После того, что ему сегодня Борисовна высказала? Если нет, тогда зачем ему знать, во сколько вечером Маша выгуливает собаку?

Что-то внутри, неохотно сдаваясь, шепнуло, что всегда можно подгадать со временем выгула собак.

— Ну, что, Маша. Я пойду? Вы меня с Тошей отпускаете?

Кажется, она покраснела. Совсем немного, но покраснела.

— Да, конечно, Андрей Анатольевич, извините за Тошу.

— Все нормально, не извиняйся. Приятно было с тобой поговорить. До свидания.

— Всего доброго.

— Это Руслан, — сказала Андрею мать и передала трубку.

Андрей подождал, пока мать покинет комнату, вздохнул, будто разом хотел освободиться от всей мысленной сумятицы, что наполняла его голову, приложил трубку к правому уху.

— Привет, Руслик.

— Привет. Ты ко мне сегодня приходишь? Или как?

Пауза.

Андрей не знал, что сказать. Прийти к Руслану он, конечно, хотел. Но в этом случае ему не останется времени, чтобы попытаться встретить Машу. Андрей понимал, что задумал глупость, но перебороть себя не мог. При этом что-то назойливо вопрошало: вдруг это вовсе не глупость?

— Ну, что ты там? — спросил Руслан. — Думаешь, как будто в шахматы играешь.

Андрей вздохнул. Это ж надо, выдался денек! И директор вызывала, и Ковалевская в очередной раз нервы пощипала, и еще свидание самому себе устроить хочется. Нашел время! И с кем? Со школьницей! Нет, это все-таки глупость, что бы там не нашептывал внутренний голос.