Наталия Левитина - Неприятности в ассортименте

– Отлично.

– Но результат вы увидите уже после возвращения из поездки. А куда вы собрались, Ярослав Алексеевич? – как бы невзначай поинтересовалась я. При этом отвлеченно смотрела в сторону, будто ответ не очень-то был мне и нужен.

– Да я уже никуда и не еду.

– Правда? – растерялась я.

Передумал бежать?

Ситуация изменилась?

Но что произошло?

Получается, я зря колошматила по клавишам, впопыхах сочиняя статью? И незачем было торопиться! Он никуда не едет!

– Собирались с друзьями сплавиться на катамаранах. Каждый год мы практикуем этот экзерсис. Увы, я никуда не еду. Наше ежегодное смертоубийство пришлось отложить на неопределенный срок. Не удалось договориться с мужиками. У всех дела, бизнес.

На катамаранах?

О чем он говорит?

Я предполагала, Кунгуров хочет максимально увеличить расстояние между собственной персоной и сыщиками, поджаривающими ему пятки. Для этого лучше было бы выбрать самолет или автомобиль. Но не на катамаране же улепетывать от преследователей?

– О-о, – удивленно протянула я. – А не страшно?

– Нет. Шикарно! Изумительная природа, ледяная вода, адреналин, чувство локтя и прочие прелести.

– Не думала, что вы спортсмен.

– Неужели я выгляжу дряблой квашней? – улыбнулся Кунгуров.

– Нет! Вы отлично выглядите, – вырвалось у меня совершенно искренне.

Тут не пришлось лицемерить. Кунгуров и вправду прекрасно смотрелся – широкоплечий, поджарый, волосатый. Постоянная усмешка в глазах, обаятельная улыбка и главное – готовность бесперебойно отпускать дамам горячие комплименты. Он привлекал к себе женское внимание, я в этом убедилась воочию…

– Когда вы хотите увидеть готовый вариант?

– Завтра к семи утра, – кивнул Кунгуров.

Я опешила, вытаращила глазки, промямлила:

– Вы серьезно?

– Да шучу, конечно, Юлька, – рассмеялся Кунгуров. – Я и сегодня-то не надеялся, что ты принесешь статью. Думал, ты еще ничего не написала. А ты – метеор.

Опять говорит приятные вещи.

Хитрый, вкрадчивый котяра.

Как же выведать у него какую-нибудь информацию о Льве Таирове? Я травмировала гипоталамус, выискивая удачные формы вопроса. Варианты радовали разнообразием, но что-то мне подсказывало – Кунгуров насторожится, услышав подобное:

– Где вы спрятали тело несчастного конкурента?

– Вы нанимали профессионального киллера или воспользовались услугами случайных лиц?

– Каков механизм выдавливания с рынка обезглавленного агентства «Квартал»?

– Собираетесь ли вы сдаться правоохранительным органам?

Да меня саму передергивает от подобных вопросов.

А я и пальцем не тронула Льва Таирова.

Кунгуров наверняка взбеленится…

Хотя я постаралась быть предельно деликатной.

– Помните, вы говорили о слиянии с другим агентством недвижимости?

– С «Кварталом». Конечно.

Лицо моего собеседника помрачнело, красноречие моментально иссякло. Теперь он отвечал быстро и односложно.

– Есть успехи?

– Нет.

– Постойте, Ярослав Алексеевич, неужели ваш знакомый так и не нашелся?

– Нет.

– Его хотя бы ищут?

– Думаю, да. Я пытался дозвониться до супруги. Не получилось.

(Еще бы! Я сразу же продиктовала Ирише все телефоны Кунгурова – он щедро снабдил меня ими. И она внесла его номера в черный список. Ведь ее психика не выдержит общения с этим двуличным негодяем!)

– Хотели предложить помощь?

– Да. То есть… Я не уверен, что самому Льву Таирову как-то можно помочь. Наверняка его уже нет в живых.

Я покрылась ледяным потом. Одно дело – предполагать подобное, другое – услышать заверения из уст убийцы.

– Но я мог бы спасти бизнес Льва, – грустно произнес Кунгуров. – «Квартал» – удачный проект. То, что осталось от Таирова, – результат его усилий. Жаль, если сейчас все пойдет прахом. Сотрудники разбегутся по другим фирмам, контакты прервутся. За Льва обидно.

Считает себя самым хитрым!

Ах, ну конечно. Он думает, что изобретательно замаскировался. А его намерения очевидны. Сейчас, прикрывшись лозунгом «Поможем бедняжке вдове!», он сцапает «Квартал» и проглотит его, как вкусное пирожное.

– А вы что могли бы сделать?

– Проконсультировал бы жену Льва, как вести дела. На что обратить внимание. Посоветовал бы, кого назначить руководителем. Этот бизнес еще долгие годы кормил бы ее.

Ха! И руководителя бы он сам назначил.

То есть фактически прибрал бы агентство к рукам.

Нет, он точно держит меня за идиотку…

– Возможно, теперь жена Таирова и не думает о долгих годах жизни.

– Почему?

– Как же? Она потеряла любимого.

– Но ведь у нее ребенок. Его надо вырастить. Все равно надо как-то жить…

– Как вы думаете, почему Лев Таиров исчез?

Кунгуров надрывно вздохнул. Его лицо мрачнело все больше, взгляд потух. Все то, что раньше оставалось незаметным, теряясь в блеске его обаяния и живости, теперь проступило ясно и безжалостно – вертикальные морщины на щеках, глубокие складки у носа и невероятная, выдубленная десятками прожитых лет усталость в глазах.

– Не знаю. – Кунгуров покачал головой. – Жаль парня, безумно жаль. Он не намного старше моего сына.

– Да, Ярослав Алексеевич, вы говорили.

– Варианты самые различные. Несчастный случай. Убийство. Нет, не знаю. Единственно, я исключаю вариант, что Лев сам спланировал свое исчезновение.

Да, уж в этом у него не было никакой необходимости!

– Ладно, Юля, не будем о грустном. Поехали? Уже девять. Поужинаем в ресторане?

Я подскочила с дивана, так и не ставшего сегодня для нас испытательным полигоном. Ужасно боялась в какой-то момент обнаружить себя вдавленной торсом Кунгурова в подушки. Но собеседник, к счастью, решил ограничить себя в удовольствиях – просто подержал меня за колено и пару раз похлопал по джинсовой ляжке. Желтые и зеленые нитки и лохмотья штанов вызвали у него сосредоточенный интерес.

В общем, отделалась легким испугом.

– Ой, нет, Ярослав Алексеевич, извините, но я не могу принять ваше предложение. В другой раз, ладно?

– Почему? – расстроился Кунгуров. – Юля! Лапочка!

Он обиженно выпятил нижнюю губу и вновь стал похож на орангутанга. Весьма симпатичного, надо заметить.

– Нет, никак. У меня еще дела. Мы же еще встретимся? Потом как-нибудь поужинаем, хорошо?..

Когда я покидала бизнес-центр, его коридоры были практически пусты. Несмотря на вечерний час, на улице сияло закатное солнце, ощутимо пригревая.

Да, Кунгуров безупречно владел собой, в любой момент изображая на лице требуемую эмоцию. А мне аудиенция далась нелегко. Я терялась и путалась. В какие-то мгновения, поддаваясь энергии и обаянию противника, забывала о подлой сущности Кунгурова и даже получала удовольствие от его комплиментов и восхищенных взглядов. Потом, вспомнив о главном, вдруг улавливала на своем лице совершенно злобное выражение, – так, наверное, смотрит волк, забившийся в угол клетки, – и вспышка ненависти к этому человеку на мгновение ослепляла меня.