Том Клэнси - Реальная угроза

13. Кровавый уик-энд

Пожалуй, несправедливо томить его в ожидании, ведь правда? - думала Мойра по пути домой вечером в среду. Что, если он не сможет приехать? А вдруг ему нужно знать об этом заранее? Наконец, он может запланировать на уик-энд что-то важное? Вдруг не сумеет изменить свои планы?

Нужно позвонить ему.

Миссис Вулф опустила руку в сумку, что лежала на сиденье рядом, и попыталась нащупать обрывок почтовой бумаги из отеля - он все еще лежал в карманчике, застегнутом на молнию. Ей показалось, что цифры, написанные на нем, обжигают пальцы. Она должна позвонить.

Движение сегодня было необычайно напряженное. У кого-то спустила шина на мосту с 14-й улицы, и Мойра чувствовала, как потеют ее руки на пластиковом покрытии руля. Что, если он не сможет приехать?

И как поступить с детьми? Они достаточно взрослые, чтобы справиться без нее, как раз в этом не было ничего сложного, но как объяснить детям, что их мать уезжает на весь уик-энд, чтобы - какое слово они для это употребляют? "переспать" с кем-то. Их мать. Как они к этому от- несутся? Мойре и в голову не могло прийти, что ее ужасный секрет значил совсем иное для ее детей, для ее коллег по работе, для ее босса, и она была бы ошеломлена, узнав, что все они болеют за нее, сочувствуют ей, хотят, чтобы она "переспала" с этим мужчиной, имени которого никто не знал. Мойра Вулф запоздала к началу сексуальной революции всего на один или два года. Дрожащая, страстная, полная надежд, она попала в брачную постель девственницей и всегда считала, что ее муж тоже был девственником. Да, конечно, говорила она себе тогда и вспоминала позднее, уж слишком неловко вели они себя в первый раз. Но уже через три дня они разобрались с основными правилами - молодая страсть и любовь могут справиться с чем угодно, - и на протяжении последующих двадцати двух лет молодожены действительно превратились в одно существо.

Пустота, образовавшаяся в ее жизни после смерти мужа, походила на никак не заживающую открытую рану. Его фотография стояла на столике рядом с ее кроватью. Снимок был сделан всего за год до смерти, когда он занимался ремонтом парусной яхты. В тот момент он уже не был молодым человеком, складки на пояснице, поредевшие волосы, но все та же улыбка. Как это сказал Хуан? Ты смотришь глазами любви и видишь любовь в ответ. Как нежно сказано, подумала Мойра.

Боже мой, что подумал бы Рич? Она уже не раз задавала себе этот вопрос. Всякий раз, когда смотрела на фотографию, перед тем как заснуть. Всякий раз, когда она смотрела на своих детей, выходя из дома или возвращаясь домой, надеясь, что они ничего не заподозрят, и все-таки бессознательно понимая, что они должны знать об этом. Но разве у нее был выбор? Неужели она должна до конца своих дней носить вдовий траур? Этот обычай должен остаться в далеком прошлом. Она оплакивала мужа должное время, разве не так? Мойра плакала, одиноко лежа в постели, когда эта мысль приходила ей в голову, во все годовщины особых событий, получивших особый смысл за те двадцать два года, когда две жизни слились в одну, и нередко просто глядя на фотографию Рича, занимающегося яхтой, для покупки которой они так долго копили деньги...

Чего ждут от меня люди? - спросила она себя в приступе внезапной мучительной боли. У меня еще есть жизнь. У меня желания обычной женщины.

Что бы сказал обо всем этом Рич?

У него не было времени сказать что-то. Рич умер по пути на работу, через два месяца после ежегодного медицинского осмотра, в результате которого врач сказал, что ему следует сбросить несколько фунтов, что кровяное давление у него несколько выше нормы, но не внушает беспокойства, что содержание холестерина для человека его лет у него отличное и что ему следует снова явиться на осмотр на следующий год. Затем в 7.39 утра его автомобиль свернул с дороги, уперся в дорожный брус на обочине и остановился. Полицейский, находившийся всего в квартале, подошел к машине и с удивлением увидел, что водитель все еще сидит за рулем, и успел подумать, неужели человеку может прийти в голову напиться так рано, и только потом заметил, что не может нащупать пульс. Тут же вызвали "скорую помощь", и ее персонал обнаружил, что полицейский оказывает мужчине первую помощь, как при сердечном приступе. Медики пришли к такому же заключению и приняли все известные им меры. Но все это оказалось напрасным. Аневризма сосуда головного мозга. После вскрытия патологоанатом объяснил, что смерть вызвана ослаблением стенки кровеносного сосуда. Спасти его было невозможно. Почему это произошло?.. Возможно, наследственное заболевание, а может, и нет. Повышенное кровяное давление не имело к смерти никакою отношения. Даже при самых благоприятных обстоятельствах поставить диагноз в таких случаях практически невозможно. Он жаловался на головные боли? Значит, даже такого предостережения не было. Затем доктор быстро ушел, жалея, что не может дать более подробного объяснения, не рассерженный, а скорее опечаленный тем, что медицина не в состоянии ответить на все вопросы и часто ему просто нечего сказать. (Между собой врачи говорили "один из таких случаев", но ведь этого не скажешь родственникам покойного?) Он вряд ли почувствовал боль, объяснил врач, не зная сам, правда это или ложь, но теперь это не имело значения, и он уверенно сказал, что нет, вдова может успокоиться, смерть наступила почти безболезненно. Затем похороны. Эмиль Джейкобс присутствовал на похоронах, уже предчувствуя кончину своей жены; она вышла из больницы, чтобы присутствовать на церемонии вместе с мужем, которого скоро оставит. Сколько было слез...

Как это несправедливо. Несправедливо, что он был вынужден оставить Мойру, даже не попрощавшись. Пахнущий кофе поцелуй у двери, что-то относительно посещения магазина "Сейфуэй" после работы по пути домой - и она отвернулась, даже не видела, как он сел в машину в тот последний раз. В течение нескольких месяцев она упрекала себя только за это, за то, что не видела, как он уехал.

Так что сказал бы Рич?

Но Рич умер, и два года - достаточно продолжительный срок.

Когда Мойра вернулась домой, дети ужинали. Она поднялась к себе в спальню, чтобы переодеться, и заметила, что не может отвести взгляда от телефона на столике у кровати. Рядом с фотографией Рича. Мойра села на край кровати и смотрела на него, пытаясь решиться. Она колебалась минуту или чуть больше. Затем достала из сумочки листок бумаги и, сделав глубокий вдох, принялась нажимать кнопки телефона. В трубке послышались обычные при международной связи щелчки.

- Диас и Диас, - ответил женский голос.

- Мне хотелось бы поговорить с мистером Хуаном Диасом, - произнесла Мойра.

- Кто его просит? - спросил голос, переходя на английский.