Варвара Клюева - О мертвых - ни слова

- Надеюсь, тот майор не говорил тебе, что в гневе ты похожа на разъяренную Багиру? А то мне не хотелось бы постоянно цитировать старшего по званию. Есть в этом некий подхалимский душок.

Я не выдержала и фыркнула:

- Тоже мне унтер Пришибеев наоборот! Можешь не волноваться, майор не имеет шансов узнать о твоем подхалимстве. Он иностранец, гражданин Украины, так что выкинь всю эту субординаторскую чушь из головы. И разъяренной Багире он меня не уподоблял. Кстати, если уж искать аналогии в детской литературе, ты похож на Барбоса - того самого, у которого гостил Бобик. Точнее, на Барбоса после изгнания из хозяйской постели посредством палки.

Селезнев ухмыльнулся еще шире:

- Я и чувствую себя примерно так же. Ну так что - мир?

Нельзя сказать, что мои сомнения улетучились, но не стоять же человеку с протянутой рукой до утра.

- Мир, - ворчливо сказала я, вкладывая свою лилейную ручку в его лапищу. Без аннексий и контрибуций.

После стычки Селезнев вел себя смирно, как овечка, - куда только девались властный взгляд и командирский тон? Желая поощрить его за примерное поведение, я сама, без всяких просьб, рассказала две захватывающие истории из серии "Мы с друзьями в отпуске". Одна из них о встрече с двумя вооруженными до зубов беглыми зеками в глухом вологодском лесу даже на мой собственный слух звучала неправдоподобно, но Селезнев проглотил ее, не поморщившись. Меня такое легковерие настолько поразило, что я опустилась до суетливых заверений:

- Все это чистая правда! Не веришь - спроси у Леши. Он никогда не врет, хотя и не очень любит вспоминать, как они исполняли групповой стриптиз под дулом автомата.

- Не нервничай, Варька, - успокоил меня идальго. - Я не сомневаюсь, что твоя история правдива, за исключением, вероятно, нескольких деталей, но это ерунда. Для хорошего рассказчика немножко приукрасить события - святое дело.

Я не верила своим ушам.

- Знаешь, ты - первый, кто, услышав эту историю, не поднял меня на смех. Как ты догадался, что я не сочиняю?

- Ты забываешь, как состоялось наше знакомство. Впервые я услышал о тебе от ополоумевшего шофера "скорой", в которую вы подбросили труп. В тот же день Сегун несколько часов развлекал меня рассказами из вашей жизни, своим честным именем ручаясь за достоверность каждого слова. Даже если твой эпизод - чистая выдумка, он настолько в духе ваших приключений, что для меня ее правдивость не подлежит сомнению. Этого просто не могло с вами не произойти. Вы именно те люди, которые отправились бы отдыхать в вологодскую глухомань. Принимая во внимание постоянство, с которым судьба подсовывает вам сюрпризы, бандиты должны были бежать из колонии именно во время вашего похода. И автоматы убитых охранников - тоже неизбежная деталь, иначе встреча не была бы столь драматичной, а то и вовсе не состоялась бы. Пятеро против двоих - не тот расклад, который устроил бы беглых зеков, будь они безоружны. Но при всей своей злокозненности, судьба к вам все-таки милостива. Она не устает над вами подшучивать, но лишиться таких забавных исполнителей своих капризов явно не хочет. Именно поэтому ты набрела на малинник и отстала от друзей за две минуты до роковой встречи. И конечно, увидев нацеленные на себя дула автоматов, друзья в первую очередь должны были подумать о тебе. Какая бы неприятная участь ни ждала их самих, их не могла не ужаснуть мысль о том, что сделают с тобой мерзавцы, невесть сколько не видевшие женщин. Естественно, они не могли предупредить тебя в открытую и изобразили буйно помешанных, чтобы выкрикнуть понятную только тебе кодовую фразу о тортике. И разумеется, сообразив, что тебе велено немедленно убираться оттуда со всей возможной прытью, ты не могла не сунуть свой любопытный Варварин нос в самое пекло. А увидев, что происходит, не стала дожидаться, пока бандиты расстреляют твоих друзей.

- Да-а, тебе понятно, а эти самые друзья меня потом чуть ногами не избили. Марк по сей день утверждает, что зеки не собирались стрелять, им-де нужны были только одежда и продукты.

- Одежда и продукты им были нужны, а живые свидетели - нет. Они знали, на что шли, когда убивали охранников, и не стали бы проявлять милосердие, рискуя собственной шкурой. Нет, ты действовала совершенно правильно. Но скажи, как ты на это решилась? Ведь тот, кого ты огрела по затылку, держал всех под прицелом. А если бы он успел выстрелить?

- Я старалась об этом не думать, ведь другого случая могло бы и не представиться. Второй бандит рылся в Прошкином рюкзаке и держал автомат между ног. Он стоял сравнительно недалеко от ребят, а они видели, что я подкрадываюсь к первому, и успевали прижать второго, прежде чем он схватит оружие. Если бы оба держали автоматы на изготовку, то у нас не было бы шансов. Поэтому я приказала себе думать только о том, как подобраться к первому бесшумно. Сделаю шаг и стою, ищу глазами клочок земли, где нет сухих веток или шишек. Потом еще шаг. Эти двадцать метров от кустов до бандита были самой длинной дорогой в моей жизни. Да еще осколок валуна весил килограммов десять, не меньше. Он здорово отвлекал меня от мучительных раздумий о том, правильное ли решение я приняла.

Мы добрались наконец до выхода из парка и направились к своим лошадкам.

- Посидим немного? - предложил Селезнев, открывая "жигуленок".

Я посмотрела на часы. Без четверти семь! Сколько нам осталось часов на разгадку преступления? Три? Четыре? А ведь нужно не только определить убийцу, но и убедить его пойти на Петровку с повинной!

- Нет, идальго. Ты поезжай домой, позавтракай. А мне нужно подумать. Я обязательно должна разобраться, понимаешь? Иначе твой въедливый мужик из прокуратуры снимет с ребят три шкуры. И все из-за меня, ведь перевозка тела Мефодия - моя идея.

- Понимаю. - Селезнев ободряюще улыбнулся. - Помнишь, что я говорил о судьбе? Она вас не балует, но в конце концов выручает. Поверь, все закончится хорошо.

- Поживем - увидим. - Я вздохнула и решительно открыла дверцу "Запорожца". - Спасибо за поддержку, идальго. До встречи на Петровке.

Глава 17

Домой я возвращалась самым кружным путем, какой только можно представить. Хотелось немного побыть одной и предпринять последний мозговой штурм крепости, что мы осаждали вот уже трое суток. Разговор с Селезневым мне здорово помог: временно переключившись на воспоминания, я дала мозгам небольшую передышку и теперь соображала на удивление четко.

Итак, есть трое подозреваемых; Лёнича, спасибо Селезневу, можно не рассматривать. У двоих имеется более или менее веский мотив. Наиболее веский, пожалуй, у Мищенко. У Глыбы - чуть менее убедительный. Что же касается Сержа, то с ним все не так просто. Если мы правы и Мефодий действительно угрожал ему разоблачением некой постыдной тайны, то мотив есть, и достаточно основательный. Но, как справедливо заметил идальго, на справедливость этой версии ничто не указывает, кроме кражи ключей и своеобразного траверса чужих квартир. Если кража и убийство не связаны между собой, мотив Сержа превращается в миф.