Юлия Вознесенская - Асти Спуманте. Первое дело графини Апраксиной
- Название:Асти Спуманте. Первое дело графини Апраксиной
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо, Яуза-Пресс, Лепта Книга
- Год:2010
- Город:М.
- ISBN:978-5-9955-0175-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юлия Вознесенская - Асти Спуманте. Первое дело графини Апраксиной краткое содержание
Новый роман от автора православных бестселлеров «Мои посмертные приключения», «Утоли моя печали» и «Путь Кассандры». Новый этап в творчестве самой популярной писательницы русского зарубежья. Рождение нового жанра — остросюжетного православного детектива.
Первая книга о приключениях графини Апраксиной, помогающей полиции Мюнхена расследовать самые жестокие и запутанные преступления в среде русской эмиграции. Подобно легендарной мисс Марпл, вышедшей из-под пера Агаты Кристи, для русской любительницы сыска нет неразрешимых тайн и безнадежных дел — невероятная проницательность, знание «загадочной русской души» и вера в Высший суд помогают ей покарать зло и восстановить справедливость
Асти Спуманте. Первое дело графини Апраксиной - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Очень интересный старец, — вежливо заметил Каменев.
— Как вы думаете, сколько ему лет?
— Понятия не имею!
— Недавно исполнилось сто! И город отметил его столетие: сам бургомистр вручал ему специальную медаль и ценный подарок. Отец Тимофей у нас знаменитость. А знаете почему?
— Откуда же мне знать?
— А я вам расскажу. Когда мюнхенцы решили строить спортивную деревню к Олимпийским международным играм, Тимофею предложили покинуть усадьбу, а взамен предложили ему благоустроенную квартиру в хорошем районе. Но отец Тимофей заявил: «Мне Матушка Царица Небесная велела построить церковь, и я ее построил. Никто меня отсюда не сгонит!» Ему предложили крупные отступные, но старик уперся. Предложили выделить участок земли в другом месте и перенести туда церковку — он и тут отказался. Весь город следил за этим противостоянием! И вот в один прекрасный день к Тимофею приехало городское начальство и архитектор Олимпийской деревни господин Бенеш. Начали его снова уговаривать, а он — ни в какую: «Не дам церковь разорять!» Подумали-поторговались, Бенеш посмотрел свой план, а потом вдруг заявил, что усадьба старика и его церковь строительству не помешают — пусть все остается как есть! На другой день мюнхенские газеты вышли с заголовками: «Давид победил Голиафа!», «Первый победитель Мюнхенской олимпиады!».
— Чрезвычайно трогательная история, — сказал Каменев.
Они выехали на Леопольдштрассе. На бульваре ремесленники и художники уже расставили свои столики и стенды — начиналась обычная вечерняя торговля картинами, керамикой, фотографиями и всякого рода кустарными поделками.
— Как вам нравится наш маленький Монмартр?
— Мило, но, конечно, не Париж!
— Здесь нет крупных художников, но таланты встречаются. Во всяком случае, они не ждут меценатов и не боятся цепких лап галеристов: они сами продают свои произведения и ни от кого не зависят. Кроме покупателей, конечно. Ну еще платят городу за место.
— Но уровень их живописи оставляет желать много лучшего.
И Каменев отвернулся от пестрого ряда картин. Но Апраксина вновь постаралась вовлечь его в беседу.
— Я слышала, в последнее время художники в Питере и в Москве тоже вышли со своими работами на улицы?
— Да, но и там тоже сплошные кич и кустарщина.
— А по-моему, ничто так не украшает повседневность, как наивный простосердечный кич. Важно только, чтобы это была настоящая ручная работа, сделанная с душой и мастерством. Немцы говорят, что такие вещи мало говорят уму, но зато много говорят сердцу.
— К искусству это не имеет отношения.
— К изобразительному искусству, может, и нет, но к искусству жить — имеет несомненно! Вы не станете оспаривать тот очевидный факт, что немцы умеют жить?
— Да, это так. Наташа часто говорила: «Как уютно живут немцы! И за что только Бог любит эту землю?» — Он попытался снова уйти в свои мысли, но Апраксина ему не дала.
— А вы знаете ответ на этот вопрос?
— Какой вопрос? — обернулся к ней Каменев.
— Вопрос вашей жены: «За что Бог любит эту землю?»
— А… Нет. А вы знаете?
— Знаю. Бог любит ее за то, что немцы сами любят свою землю. Любовь небесная — это ответ на любовь земную. Любовью многое покрывается и оправдывается. Вы согласны?
Каменев пожал плечами, ничего не ответил и отвернулся к окну: они уже как раз подъезжали к Старому Южному кладбищу.
— Вы, конечно, бывали на этом кладбище?
— Нет. Я видел его только сверху.
— Из окна башенки в квартире Анны Юриковой?
— Да, конечно. Не с вертолета же! — чуть раздраженно пошутил Каменев.
— У нас все еще есть время: давайте пройдем на улицу Капуцинов прямо через кладбище! Вам как художнику здесь есть на что поглядеть.
Каменев согласился, хотя видно было, что согласился только из вежливости: вид у него был усталый и даже еще более измученный, чем в начале визита Апраксиной. Он первым вышел из машины и стоял в воротах с видом терпеливого и безучастного ожидания. Апраксина выбралась из машины, взяла с заднего сиденья свою сумку, заперла машину и подошла к нему.
— Идемте?
— Позвольте вашу сумку.
— Благодарю вас, — Апраксина протянула сумку Каменеву, и они пошли по кладбищенской аллее вдоль высокой кирпичной стены.
По дороге Апраксина опять говорила не умолкая: она показала своему спутнику все знаменитые надгробья, попадавшиеся им на пути.
— Здесь вы встретите много наивности и чисто баварского простодушия. Вот взгляните-ка туда! Нет-нет, левее! Видите, из-под острой каменной крыши выглядывает мраморная голова старца, чем-то похожего на Вольтера, но Вольтера доброго и не утратившего веры. Как вы думаете, кто бы это мог быть?
— Какой-нибудь немецкий философ?
— Ничего подобного! Перед вами памятник соборному сторожу, поставленный благодарными прихожанами! Трогательно, не правда ли?
— Чрезвычайно.
— А сейчас я вам покажу мое любимое надгробье.
— Любимое надгробье?
— Да. Это мраморный барельеф в югендштиле, очень хорошей работы. Но нам придется свернуть на центральную аллею.
Они повернули, немного прошли вперед и остановились перед мраморной вестницей смерти. Каменев сначала равнодушно взглянул на скульптуру, потом что-то в его лице изменилось. Апраксина и сама не отрываясь глядела на знакомую вестницу. В смягчающем предвечернем свете лицо мраморной девы опять поменяло выражение: теперь это было личико юной девушки, почти девочки, печальное, со слегка надутыми губами маленького изящного рта. Склоненная головка казалась опущенной тем упрямым движением, которое бывает у несправедливо обиженных детей.
— Каждый раз у нее новое выражение! — сказала Апраксина. — И каждый раз, приходя сюда, я боюсь только одного: вдруг семья надумает почистить надгробие, и тогда прощай, моя таинственная незнакомка! Она превратится просто в красивого и холодного ангела, каких так много на всех кладбищах мира. Нравится вам эта скульптура?
— Да, она великолепна. Это вообще очень красивое кладбище, но я хотел бы уйти отсюда.
— Ах, простите меня, глупую старуху! Как это я не сообразила? Простите меня: я должна была подумать, прежде чем тащить вас сюда. Но я так люблю показывать наши мюнхенские достопримечательности!
— Я это заметил. Но мне хотелось бы поскорей увидеть Анну. Я бы хотел, чтобы вы задали ей свои вопросы при мне.
— Понимаю вас: вы хотите убедиться в том, что Анна не виновна в смерти вашей жены?
— Я хочу только убедиться, что подозрения полиции на ее счет не обоснованы. А степень нашей с ней вины в гибели Натальи, и вообще наши с ней отношения, — это наше с Анной личное дело.
— О да, тут я с вами совершенно согласна!
— Я и мысли не допускаю, что Анна могла пойти ради меня на преступление, хотя мне хорошо известно, как она ко мне относится. Но я все время пытаюсь сосредоточиться, отрешиться от своих чувств и взглянуть на дело вашими глазами и…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: