Андрей Константинов - Птица Феникс

- А кто тебе показал Образцова?

- Кто же? Понятное дело - Бодуля.

- Кто такой Бодуля ? Можешь назвать его имя, фамилию, прочее?

- Бодуля - это, конечно, погоняло. Зовут его Кирилл, отчества не знаю, фамилия Коровин. Потому и погоняло такое: Бодуля... Он сам-то наш, тверской. Зону топтал. Раньше-то, говорят, из крутых был, а сейчас так - пьянь. Пыжится, как х... на свадьбе, да только понты это голимые. Он, Бодуля, нас с Андрюхой Петровым и подписал на мокруху. Прикатил сюда, в Тверь, стало быть, на "бээмвухе" с шестеркой за рулем. Понту немерено. Он с Андрюхой-то еще раньше был знаком. Вроде даже какие-то дела вместе они крутили. Но про это я ничего не знаю. Не скажу... В общем, Анд-рюха был в курсе, что я в ВДВ служил. Что в Чечне был... Что снайперскую подготовку имею. Он меня и пригласил, познакомил с Бодулей... Ну и давай издалека, да с подходцами. А я сразу просек, в чем дело. Говорю в лоб: че ты муму гребешь? Че ты крутишь? Ежели надо кого завалить - так и скажи. Я от этой скотской жизни сам уж скоро на кривую дорожку выйду с кастетом. Они помялись-помялись, позажимались, как целки. Не ждали видно, что я им сразу - да в лоб. Потом Бодуля и говорит: о-о, это, говорит, наш человек. Я, говорит, в человеках понимаю, до дна вижу. А сам-то лысый в сорок лет, на водке да на анаше весь. Из пасти гнилью воняет, как от мертвяка... О-о, говорит, это, говорит, наш человек. Ох, ни хера себе думаю: НАШ!

Крушинников замолчал, задумался, наморщив лоб. Видимо, он вспоминал тот вечер, когда уголовник, алкоголик и наркоман Бодуля назвал его "нашим человеком"... У Петрухина была масса уточняющих вопросов: когда происходила встреча с Бодулей? Где? При каких обстоятельствах? И т. д., и т. п. Петрухин пока воздерживался от вопросов, понимая, что их время еще придет, а сейчас, когда убийца так легко и неожиданно раскрылся, вмешиваться не стоит. Естественный поток речи - самое убедительное доказательство...

...Так и сказал: наш человек. А я говорю: ваш - не ваш... пустой базар. Есть дело - говори. Нет - я пошел. Аревидерчи, кореша... Но в тот день мне все равно ничего не сказали. А сказали только через три дня: так, мол, и так, есть в Питере серьезный человек, но ему пидарасы кислород перекрывают, деньги вымогают. Даже кликуха у ихнего главного - Людоед. Секешь, Саня - Людоед? И нет ему, хорошему-то человеку, никакой жизни от этого Людоеда. Просит он защиты. И готов за это заплатить. Я им в лоб говорю: сколько? Сколько ваш хороший человек бабок мне отшершавит? Они опять помялись-помялись и говорят: пять штук. Нормально, думаю, нормально... На всех, говорят. Я: на кого, говорю, на всех? Ну, говорят, типа: на нас, на троих. Я понял, что это идет разводка и сказал: на х..., кореша, на х... Вижу, они малость того, ну, типа, растерялись. А чего ты, говорят, хочешь? Я говорю: за мокруху не меньше пяти тысяч долларов наличными. А остальные расходы - оружие, транспорт, оплата помощника, если, конечно, понадобится помощник - пусть "хороший человек" сам оплачивает. Они сказали, что я расценок не знаю, тему не секу... А я их - точно! - не знаю. Я прейскурантов в газетке опубликованных не видел. Мне самому страшно: вдруг я палку перегнул, запросил лишку и мне сейчас скажут: аревидерчи, кореш... Но они пошумели, пошумели, потом Бодуля позвонил кому-то и сказал мне: Евгений Борисыч согласен. Получишь свои пять штук... Слышь, дай-ка закурить, братан.

Петрухин слушал монолог убийцы внимательно и спокойно. Зеленцов тоже выглядел спокойным, хотя внутренне он ликовал. То, что рассказывал сейчас Крушинников, железно доказывало вину Бодули, а следовательно, и Митрофана... Двое молодых спортсменов слушали, раскрыв рты. По-настоящему бесстрастной оставалась только видеокамера. Она смотрела на убийцу неподвижным круглым совиным глазом. "Дай-ка закурить, братан",- сказал Крушинников, и Петрухин протянул ему пачку сигарет. Убийца вытащил одну сигарету... Петрухин подумал, что слова, сказанные в самом начале "интервью" ("Мотивы моего интервью: желание рассказать правду об убийстве бизнесмена Образцова... Добровольно") не очень вяжутся с видом рук в "браслетах". Петрухин улыбнулся и сказал Зеленцову:

- Дай-ка, Костя, ключики-cнимем с Александра "браслеты".

- А стоит? - отозвался Костя скептически.

- Ты как, Саша, - спросил Петрухин, - глупостей делать не будешь?

- Да уж теперь-то что? - пожал мощными плечами Крушинников.

- Это правильно.- Петрухин повернулся к Зеленцову, взял маленький, примитивный ключ от наручников. Когда "браслеты" разомкнулись, Петрухин передал их Косте и, обернувшись обратно к убийце, щелкнул зажигалкой. Крушинников с удовольствием затянулся и начал массировать запястья.

- Ну как, - сказал Петрухин. - ты готов?

- Готов.

- Продолжим? - спросил Дмитрий, щелкая зажигалкой.

- Продолжим,- ответил Крушинников,.. и свет для Петрухина погас.

* * *

- Зубы целы, - сказал Зеленцов. Петрухин тяжело потряс головой и сел в кресле. Первое, что он увидел, был Крушинников - на полу, в наручниках, без сознания.

- Что это было? - сказал Дмитрий совершенно глупую фразу. Он уже и сам догадался, что это было.

- Это был Сашенька Крушинников,- зло сказал Зеленцов. - Сольное выступление.

- Извините, Дмитрий Борисыч, - сказал Саша-боксер, - не углядел я. Отвлекся на секунду. А он...

- Ладно... я сам виноват, - самокритично признался Петрухин и потрогал языком внутреннюю сторону разбитой губы. Поморщился. - На пленке-то видно, как он меня уделал?

- Не знаю, - буркнул Зеленцов. - Разбил урод камеру... не работает.

- Хреново, - сказал Петрухин. - Я думал дописать допрос здесь, а теперь придется везти его в Питер... Хотя, конечно, можно купить новую камеру. Что думаешь, Костя?

Крушинников застонал, и все посмотрели на него.

- Лучше, - сказал Зеленцов, - доставить урода в Питер. Проведем очную ставку с Бодулей.

Убийца открыл глаза. Петрухин протянул ему открытую бутылку водки и сказал:

- Пей.

После короткого сопротивления Крушинников обхватил бутылку руками и прильнул к горлышку. Его заставили выпить бутылку водки и еще граммов сто коньяку. Больше он не осилил - поплыл.

- А не помрет он от такой дозы? - с опаской спросил Виктор.

- Не помрет,- ответил Зеленцов.- Живучий, гад.

Так, в состоянии глубокого алкогольного "наркоза", Крушинникова повезли в Питер.

Глава шестая

ВОР ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ

Купцов:

Вид у Дмитрия Борисыча был самый что ни на есть... хм... геройский. Левая сторона лица опухла и почернела, и из этой черноты смотрел на меня Митькин глаз. Я вообще-то хотел с Димкой строго поговорить, но тут какое "строго"?... Смех один... Хотя, конечно, какой, к черту, смех?.. Но все-таки и смешно... немножко.

- Это, - спрашиваю, - что это у вас такое, Дмитрий Борисыч?

-А это, - говорит, - спецэффекты... Это я, Леонид Николаич, пробовался на роль в блокбастере "Летающий кулак".