Лев Корнешов - Пуля для безнес-леди

Бираго рассмеялся.

- Ну не совсем так... Я употребил неправильный глагол. Мы поедем не брать власть, а захватывать её, завоевывать.

- И вам это удастся? - с неподдельным волнением спросила Настя. Она смотрела на "своего" Бираго, широко раскрыв глаза, так, что он даже в неясном свете фонарей видел, какие они у неё большие, наивно-восторженные.

Бираго обнял её за плечи, привлек к себе и поцеловал. Она ответила на поцелуй, полураскрыв губы. Он оказался не таким уж неумехой, Бираго. Его рука быстро и ловко расстегнула кнопки на блузке, легла ей на грудь. Настя затаила дыхание, замерла, ей хотелось, чтобы рука Бираго продолжила изучение её тела, опустилась ниже. Но он поступил иначе, он бережно взял её руку в свою и приложил к набухшей плоти.

- Не может быть! - пролепетала изумленно Настя, ощутив даже через грубую ткань джинсов, какой "он" у него большой, как он тяжело, весомо шевелится под её пальцами.

Бираго тихо засмеялся, и она почувствовала его руку у себя между ног. Еще немного и он овладел бы ею тут же, на скамейке, не смущаясь, что совсем рядом, на соседних скамейках целовались парочки, слышались вздохи, приглушенные голоса.

- Бираго, я тоже хочу, - прошептала Настя. - Но не так.

Бираго отпустил её.

- Извини, я не подумал, что ты вначале будешь сильно кричать, все сбегутся.

- Почему я буду кричать? - удивилась Настя. Таких слов она от него не ожидала.

- А ты не сообразила?

Она догадалась и смущенно уткнулась лицом ему в плечо. Раздумывала она недолго.

- Приезжай завтра ко мне. Я живу одна.

Она назвала свой адрес, он повторил его, запоминая.

- Постарайся, мой дорогой, чтобы тебя никто не видел. Разговоры мне ни к чему.

- Мне - тем более, - ответил Бираго.

На следующий день её вызвал кадровик. Сперва он долго и витиевато хвалил Настю за то, что хорошо сдала экзамены, интересовался, когда она перейдет в газету - сейчас, когда заканчивается семестр, или осенью.

Настя сказала, что до осени тянуть не стоит, зачем терять время? но она чувствовала, что её позвали не за этим. Наконец, кадровик подобрался к главному.

- Вы очень дружны с Бираго Диопом?

- Да нет... Хотя он и старается подружиться, - неопределенно ответила Настя.

- Это хорошо, - одобрил кадровик. - Нам важно, с какими чувствами к нашей стране он уедет в свою Африку. Ведь он сказал вам, что уезжает?

- Сказал, - призналась Настя, удивившись, откуда кадровику известно содержание разговора её и Бираго. Она с ужасом подумала, что, может быть, кадровику известно и все остальное, то, что она пригласила Бираго к себе домой.

Кадровик по-прежнему смотрел на Настю не осуждающе, а вполне доброжелательно.

- Бираго не имел права вам ничего говорить, но сказал... Значит, он очень вам доверяет. Постарайтесь его не подвести.

- Я это пониманию...

- Тогда все в порядке.

Кадровик встал, давая понять, что разговор окончен.

...Бираго пришел, как и условились к восьми часам вечера. Он вручил Насте розы и коробку дорогих шоколадных конфет. Увидев со вкусом накрытый стол, довольно улыбнулся.

- В моей стране женщины обязаны угадывать желания мужчин.

- Все-все? - лукаво спросила Настя. Она тщательно подготовилась к этой встрече. Долго стояла под душем, сделала легкий макияж, так как была уверена, что Бираго не одобрит избыток парфюмерии, подобрала духи с мягким, почти неуловимым запахом. Она знала, что произойдет, это не могло не произойти и, не колеблясь, выбрала очень красивые кружевные "парадно-выходные" трусики, как она их называла. Повинуясь внутреннему чувству, она не одела на себя ничего из того, в чем её видел Олег. Насте не хотелось, чтобы в минуты, которые она ожидала с нетерпением и страхом, что-либо напоминало об Олеге. В конце концов он сам виноват, что оставил её так долго без привязи...

Они сели ужинать, и Бираго понравились её отбивные - за парным мясом Настя специально сбегала утром на Центральный рынок. Поначалу он отмалчивался, говорил короткими фразами. Настя поняла, что его беспокоит и сказала:

- Чемоданчик твой в целости и сохранности. И добраться к нему могли бы только через мой труп. А я, как видишь, здравствую.

- Спасибо, Настя. Я твой вечный должник. Чемоданчик я утром заберу. Ты знаешь, - признался Бираго, - за все эти годы учебы меня впервые в Москве пригласили домой...

- Не может быть! - удивилась Настя. - Ты что, так и не обзавелся друзьями?

- Друзей у меня много. Но вы, русские, несмотря на то, что клянетесь пролетарским интернационализмом, гораздо больше расисты, чем, допустим, американцы.

- Не придумывай, - возмутилась Настя. - Для нас не имеет никакого значения цвет кожи или другие подобные вещи.

- На словах - да. А на деле... Вы сторонитесь нас, африканцев, порою оскорбляете, даже не замечая этого.

- Объясни.

- У вас к нам какое-то снисходительное, жалостливое отношение, словно бы мы существа второго сорта, несмышленыши, вылезшие из пещер, и таких надо жалеть, учить уму-разуму. У американцев - проще, там есть отъявленные расисты, которые не останавливаются, когда предоставляется возможность вздернуть черного на дереве или поджарить его на куклусклановском кресте, но большинство - это абсолютно нормальные люди, которым действительно безразличен цвет кожи, важны другие качества.

- Тогда почему ты не в Америке? - не удержалась Настя от ехидного вопроса.

Она следила, чтобы рюмка Бираго не пустовала, но сама пила мало. Бираго был у неё в гостях, а хозяйке не к лицу было подпитие. Но и Бираго тоже контролировал себя, долго грел рюмку в ладони, отпивал глоток коньяка и ставил её на стол.

- Хочешь откровенно? Из всего, что я усвоил из марксизма-ленинизма, так это положение об использовании империалистических противоречий в интересах прогрессивных движений.

- Заумь какая-то, - удивилась Настя. - Давай попроще.

- Видишь ли, правящий в нашей стране клан, у которого мы хотим вырвать власть, силен поддержкой крупных американских монополий. Они дают ему доллары, оружие и много чего еще. Не даром, конечно...

- А вы опираетесь на нас?

- Правильно соображаешь. Кроме того, ваше оружие действительно отличное, и вы даете его нам в долг, в надежде на нашу победу. Ваши инструкторы и советники обладают знаниями и опытом... Мы победим!

- За твою победу! - подняла рюмку Настя.

Бираго выпил и сказал:

- Настя, нечего и говорить, что наш разговор должен остаться в тайне. Поначалу мне даже казалось, что ты работаешь на КГБ, ты немножко странно ведешь себя на курсе, с другими студентами, но я почему-то уверен, что нет, ты просто очень хорошая девчонка...

- А вот в этом ты ошибаешься, дорогой Бираго, - решила поддразнить его Настя. Она сделала большие, "страшные" глаза: - Я - секретный агент! Моя задача - соблазнять революционеров из Африки!