Лев Корнешов - Пуля для безнес-леди

- Набери его номер, тебе ведь известен его прямой внутренний. - Настя подвинула к Ленке телефон. - Да не жмись ты, дуреха, всем давно известно, что ты с ним спишь, вот и соответствуй роли первой леди. Тем более, что сегодня это уже не аморалка, а жизнелюбие.

- А ты? - робко спросила Ленка.

- Что я? - сделала вид, что раздражается, Настя. - Я ведь тебе уже говорила: нужен он мне! - Она кивком указала на Кушкина. - С меня и этого лба хватает.

Кушкин, слышавший этот разговор, на "лба" не обиделся, наоборот, весело улыбнулся.

Фофанов снял трубку сразу же, словно ждал звонка. А может и ждал, помощники уж точно доложили ему, что в кофейне Соболева затевает веселье.

Настя елейным голоском не сказала - пропела:

- Юрий Борисович, мы с Леночкой приглашаем вас в кофейню.

- Не могу, - ответил Фофанов. - Мне надо номер вычитать.

- Пусть это сделает ваш заместитель. Для того они и существуют заместители, - резонно сказала Настя. - Приходите, все вас ждут, подсластила она приглашение, не оставлявшее Фофанову выбора. И резко завершила: - Заодно и объявите о моей судьбе...

Ленка с надеждой спросила:

- Придет?

- А куда денется? - весело сказала Настя.

Возле них притормозила Заболотина, которой хотелось услышать, какие-такие проблемы решает Настя с дурочкой Ирченко.

- Ты всегда кстати, Люся, - отметила Настя. - Сейчас придет главный редактор... Сделай одолжение, организуй свободный столик на четверых: для меня, Миши, главного и Леночки... И ты подсаживайся.

- Ах, Леночки! - ухмыльнулась язва Заболотина.

- Вот именно! - Глаза у Насти смеялись.

...Фофанов поднялся с рюмкой коньяка и потребовал тишины.

- Уважаемые коллеги, прежде, чем произнести тост за здоровье нашей очаровательной, талантливой Анастасии Игнатьевны, я хотел бы честно признаться в одном серьезном упущении... Дело в том, что мы не очень ценили Анастасию Соболеву... То есть ценили и раньше, но не очень...

Фофанов запутался в словах, но с честью вышел из положения:

- Я хотел сказать, что от блестящей журналистки Соболевой редакция может ожидать большего. И мы все очень рады, что Анастасия Игнатьевна, несмотря на поразительные изменения в своей жизни, решила продолжать свою работу в нашей газете... Только что я подписал приказ о назначении Анастасии Игнатьевны членом редколлегии и советником главного редактора. Так что давайте поздравим не госпожу Соболеву, а себя и газету с таким важным событием!

Все в кофейне внимательно слушали Фофанова, вылавливая в его экспромте любопытные подробности: Соболева остается в газете, она уже именуется "госпожой", в редакции появилась новая должность - советник главного редактора...

Словом, было за что выпить.

Шумная вечеринка, безалаберная и веселая, как и многие другие спонтанные редакционные застолья, закончилась поздно. Настя вместе с Кушкиным вышли на площадь Пушкина. После прокуренной кофейни дышалось легко. На скамейках вокруг задумчивого поэта сидели редкие парочки. Тускло светили фонари, было уютно и тихо.

- Сейчас за мной присматривают, Кушкин? - поинтересовалась Настя. Она устала от крикливого редакционного сборища, на котором её неумеренно чествовали, произносили тосты и в самом конце лезли с полупьяными объятиями.

- Сию минуту - нет, - ответил Кушкин. - Я с тобой, зачем же людям ноги бить?

- Тогда поговорим откровенно. Расскажи мне, как живешь-борешься, только честно. Сегодня важный разговор, и для меня, и для тебя. Как говаривал низвергнутый вождь - судьбоносный.

- Что же, давай откровенно, - согласился Кушкин.

Он говорил сжато, четко, излагая факты и особенно не комментируя их. И с его слов выходило, что в наступивших странных временах у него лично тоже странная ситуация. Достаточно часто звонят откуда-то из своего далека Строев и Юрьев (Олег и Алексей, сообразила Настя, которой непривычно было слышать фамилии, а не имена своего "старшего друга" и мужа). Они дают указания, не совсем понимая, что возможности резко сузились. Родную "контору" болтает из стороны в сторону, пресса обливает её помоями, идет перетряска кадров - иные, лучшие, уходят сами, а на их место всплывает всякое дерьмо.

- Раньше сотрудник КГБ - это звучало гордо, а сегодня смотри, чтобы, узнав кто ты, голову не проломили кирпичом, - с горечью сделал вывод Кушкин.

- А как у тебя лично все складывается? - почти с сочувствием спросила Настя. В принципе ей, конечно, не было так уж безразлично, что происходит с "конторой". Ибо "контора" - это Олег, Алексей, это - опасность. Она автоматически отметила, что в список тех, кто представляет для неё опасность, она не включила майора Кушкина. И вдруг четко и ясно сформулировался неожиданный вывод - не "контора" для неё представляет опасность, а именно Олег и Алексей.

- Подразделение, отдел, управление или как это у вас называется, в котором работали полковники Строев и Юрьев, осталось, или претерпевает какие-то изменения? - спросила впрямую Настя Кушкина.

- Ты хочешь, чтобы я сообщил тебе сведения, которые являются совершенно секретными... Я не могу этого сделать... Давал присягу и все такое...

- Присягу надо выполнять, - согласилась Настя. - И любой мужик должен держать свое слово. Но вот ты, майор, и твои люди уже несколько месяцев за мной ходите. Так скажи мне, похожа я девицу-несмышленыша?

Майор промолчал.

- Тогда я сама отвечу на свой вопрос: нет, я совсем не дурочка. И давно уже поняла, что к вашей "конторе" я имею очень боковое отношение. Да, наверное у кого-то где-то есть оригиналы или копии бесед со мною, студенткой "лумумбария". Но грош им цена - ни один из этих поганых листков мною лично не подписан. Да, где-то зафиксировано, что я воспользовалась вашими материалами для написания хлестких материалов. Возможно, где-то отмечено, с кем я спала... Все это, повторяю, может быть...

Настя ненадолго замолчала, словно бы собираясь с мыслями. Если майор поверит ей, она узнает нечто необычайно важное для себя. Он, возможно, прямо не скажет, но ведь это и не тот случай, когда требуется рубить с плеча правду-матку. Нужно, чтобы поверил...

Она продолжала очень спокойно и даже безразлично:

- Все это и кое-что иное действительно имело место... Но... "доверительные" беседы - и это ты знаешь - проводились со многими советскими студентами "лумумбария"... Многие известные журналисты пользовались при написании своих статей материалами Комитета партийного контроля ЦК КПСС, КГБ или МВД... Ты не найдешь журналистку, которая бы с кем-то не спала. А у меня партнеры были будь здоров - полковник Строев, полковник Юрьев, другие, не менее достойные люди... Я вразумительно объясняю?

- Вполне, - ответил Кушкин. Он напряженно шарил по сторонам взглядом. Настя понимала, что он опасается, как бы их не подслушали другие, случайные, или, наоборот, заинтересованные люди.