Наталья Андреева - Любовь и смерть в толпе

— Любовь Александровна?

— А? Что?

— У вас такая красивая машина!

— Спасибо.

— Мне нравится! Честное слово! — с детским восторгом сказала Кася.

«Как-то нас встретит Климов?»…

Дом, в котором он теперь жил, был новенький, элитный, с подземной парковкой, консьержем, и оборудован видеокамерами. Но, как и велел Климов, за его гостями велось только наружное наблюдение. Охранники топтались на лестничной клетке, в квартиру их не впускали. Люба и Кася прошли фейс-контроль, из-за железной двери с тремя замками дали добро. Георгий Кимович надежно заперся в крепости, только что не вырыл ров. Дверь им открыл Борис. Он вновь был в белоснежной рубашке с коротким рукавом и брюках классического покроя. Офисный вариант. Ему шло. Помощник Климова неприязненным взглядом скользнул по Касе и нелюбезно сказал:

— Заходите.

— А где Георгий Кимович? — спросила Люба.

— Заперся у себя в кабинете с нотариусом. -В голосе Бориса слышалась обреченность. — Подождите в гостиной.

Люба огляделась. Двери, двери. В квартире было не меньше четырех комнат, кухня и два санузла. Шикарный ремонт. Дорогая солидная мебель. В гостиной, куда они прошли, царил полумрак. Окна были занавешены тяжелыми портьерами. Смущенная Кася присела на краешек дивана, обитого темной кожей. Борис не обращал на нее ни малейшего внимания. Люба поняла: Кася ему не понравилась. Это была нелюбовь с первого взгляда. Она почему-то немного успокоилась. Инстинктивно женщина ревнует интересного мужчину ко всем, даже если ее собственные перспективы равны нулю.

— На минутку, — позвала она помощника. — Нам надо поговорить. Наедине.

Ей захотелось наладить с ним контакт. В конце концов, Касе здесь жить. Борис вышел следом за ней в просторный холл. Надменно спросил:

— В чем дело?

Должно быть, это была его манера общения с женщинами. Со всеми без исключения. Свысока, с чувством собственного превосходства.

— Вы женаты? — неожиданно для себя спросила Люба.

— Нет. Но какое это имеет значение?

— А почему?

— На каком основании вы задаете мне эти вопросы?

— Просто так. Возможно, хочу вам помочь.

— Вы думаете, у меня проблемы с женщинами? -Борис откровенно рассмеялся, показав белоснежные зубы. Люба невольно отметила отличную работу стоматолога. В этот рот была вложена не одна тысяча долларов, она знала расценки.

— Что вы имеете против Каси?

— Ничего, — пожал плечами Борис. — Она мне безразлична.

— Но вы смотрите на нее с откровенной неприязнью.

— Послушайте, вы, психолог , — презрительно выделил он последнее слово, — здесь ваши усилия напрасны. Если женщина мне не нравится (а сначала я оцениваю ее как женщину), я не обязан быть с ней любезным.

— А какие женщины вам нравятся? — на всякий случай спросила Люба.

— Вам это интересно? Извольте. Мне нравятся девушки , — подчеркнул он, — с внешностью фотомоделей. Красивые, ухоженные. Высокие. Блондинки. А она, простите, корова.

«Ни малейшего шанса, — уныло подумала Люба. — У тебя, маленькая, далеко не худенькая, темноволосая и ко всему прочему женщина , нет ни малейшего шанса. А что ты хотела? Он молод, хорош собой, богат». Надо отметить, что среди лекций, которые она читала, был курс для тех женщин, которые хотят выйти замуж, но испытывают трудности психологического плана. Люба должна была помочь им обрести уверенность в себе. Борис был великолепным наглядным пособием, а практическая работа с его использованием — отличной возможностью проявить себя. Но Люба уже признала, что ей придется сдаться. Он был непробиваем. А высокие, красивые ухоженные блондинки выходят замуж и без помощи психолога.

— Что ж, — вздохнула она, — я искренне желаю вам встретить такую женщину.

— Это не проблема. В ночных клубах, куда я хожу, их хватает. Мне бы хотелось, чтобы она, ко всему прочему, что-то из себя представляла. Чтобы у нее было дело. Какое-то занятие в жизни. Кроме как ходить по салонам красоты и массажным кабинетам. Собственно, поэтому я и медлю. Ну что, я прошел тест? — и Борис обаятельно улыбнулся, вновь показав белоснежные зубы.

— Да. А что касается Каси, я думаю, что Георгию Кимовичу она подойдет.

— На чем основывается ваша уверенность? -деловито спросил Борис.

— Она терпеливо сносит любые капризы своих хозяев. Я хотела сказать, работодателей.

— Отличное качество! Но в первую очередь я хотел бы взглянуть на ее паспорт. Документы хотя бы у нее есть?

— Разумеется, — кинула Люба.

— Пройдемте в гостиную. Я с ней поговорю.

«Почему он так не хочет допускать постороннего человека до Климова? — гадала Люба. — Должно быть, большие деньги на кону. Боится за жизнь хозяина. При Климове его положение прочно». Словно прочитав ее мысли, Борис сказал, слегка придержав ее за плечо:

— Еще два слова. Я всерьез опасаюсь за жизнь Георгия Кимовича. Вы умеете молчать?

Люба кивнула. Его взгляд сверкнул, словно стальной клинок, и впился в нее. Помощник Климова проверял Любовь Александровну Петрову на прочность. Она выдержала.

— Вы, должно быть, гадаете, почему я не спешу с поисками его дочери? — спросил он.

— Да, это немного странно. Георгий Кимович сказал: исчерпывающая информация.

— Во-первых, никто не знает, что это за люди, его наследники. Ведь она наверняка замужем, эта Мария Георгиевна, — Борис поморщился. — Акции кампании, имеющей солидный оборот, могут оказаться в руках людей случайных, быть может, малообразованных. Кто знает, как они ими распорядятся? Возможно, согласятся продать. Опять-таки, людям случайным. Но все это несущественно, — Борис невольно поморщился.

— А что существенно? — живо спросила Люба.

— Я боюсь, информация, которую я получил, неутешительна. Это касается дочери Климова. И еще больше боюсь, что еще одного удара судьбы его сердце не выдержит.

— Неужели она тоже… умерла? — Люба ахнула и невольно зажала ладонью рот.

— Вот именно, — кивнул Борис.

— Но тогда… Да, это будет потрясение. Он только и говорит, что о дочери и внуках. Ему этого не пережить.

— Вот именно. Надеюсь, теперь вы меня понимаете?

— Понимаю. Вы — молодец, — с энтузиазмом сказала Люба. — Правильно делаете, что скрываете от него. Но что же нам теперь делать?

— Я пока не знаю. Вот хотел с вами посоветоваться. Быть может, нам найти кого-нибудь?

— Чтобы эта женщина сыграла роль его дочери? -сообразила Люба. — А что потом?

— Потом… Что-нибудь придумается. Главное, выиграть время. А пока надо его чем-то отвлечь.

— И вы думали, что женщина, которая придет в этот дом…

— Вот именно, — в третий раз сказал Борис. -Я надеялся, что она будет молодая и красивая. Что рядом с ней Георгий Кимович воспрянет духом. А на роль его дочери мы кого-нибудь найдем.