Леонид Костомаров - Десять кругов ада

Володька закрыл быстро дверь, постоял, прислушиваясь. Он испугался. Всплыло все, что сейчас случилось: побег, поп, котел, стрела...

Вошел тихо и, когда Шакалов обернулся к нему, сделал виноватое лицо:

- Добрый вечер!

Шакалов зарычал...

ВОЛЯ. ШАКАЛОВ

Тут и Лебедушкин этот заявился, тоже глаза дикие, испугался, зараза. Я его схватил, кто, говорю, Зону взорвать хотел?! Лепечет что-то, обхезался от вида моего грозного... В общем, разобрались до ночи во всей этой катавасии.

А случилось вот что: Аркашка Филин, не смотри, что зад у него, как у того борова, решил полетать... орел нашелся! Ну, там его ребята-то тепленького враз взяли.

А вот дальше ничего не понятно... Дид почему-то в трубе оказався, Лебедушкин на стрелу крана башенного попал, потом газ открыл кто-то диду, он чуть не вмер... Загадки.

Из этого вывод один командование сделало: не перекрой я вовремя задвижку, взлетела бы котельная на воздух. Ну, поощрили, конечно, часы, сказали, к празднику будут, а пока благодарность с занесением в личное дело и ходатайство о повышении очередного воинского звания. А то я уж столько лет прапором хожу, мне пора и старшим прапорщиком стать, и по выслуге, и вообще... пашу как лошадь.

ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ

История, конечно, запутанная, что там случилось в ту ночь? Ясно одно Филин уходил неудачно, что-то не рассчитал, непонятно. Услышали солдатики треск веток, мороз ведь, звук несется за километр, тень его засекли летящую... Далеко не смылся Филин, где-то метров восемьсот от запретки по воле и пробежал Аркаша...

Зона же на следующий, последний рабочий день сама не своя стала - вся ходуном заходила. Не из-за Филина, нет, просто накопилось все - смерти безвинные, побеги... Какой-то поток злости заходил-забродил по баракам, будоража людей.

ЗОНА. МЕДВЕДЕВ

Я чувствовал по настроению, по глазам зэков - будто волчье бешенство привили за прошедшую ночь сотням людей. Засверкали глаза, желваки по скулам заходили, необязательность в выполнении приказов появилась... Не уходил дотемна.

ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ

Старый служака Медведев точно почувствовал изменение общего настроя Зоны.

Если горную лавину не предвидеть заранее, если не определить точно, по какому склону и куда хлынет стремительный снежный поток, сметет он все на своем пути. Если возможности нет направить эту стихийную разрушительную силу в определенное русло, она может натворить много бед... Но как понять, откуда прорвет Зону на этот раз?

ЗОНА. МЕДВЕДЕВ

Обычно приказ о рабочем воскресном дне подготавливался заранее, за несколько суток зэков оповещали об этом. Ну и тут одно к одному: Львова вызвали в Москву, обязанности начальника колонии временно исполнял заместитель по производству Баранов. У него была хреновая черта - заботился всегда только о плане, а люди побоку. Какой там режим содержания - пусть пашут как бобики...

Баранов издал приказ о работе в выходной только вечером. По его мнению, горел план. Это значит, назавтра надо выгнать Зону на внеурочную работу. И вот уже в выходной, после завтрака, объявили о приказе по селектору.

К этому времени многие зэки отправились уже в баню - побриться да постираться, кто завалился книжонки почитать, кто - за письма, в общем, обстановка в Зоне была нерабочая. Попивали чифирь, слушая колонийское радио, и вдруг на тебе - передает оно: важное сообщение - на работу. Многие в тот момент под балдежом уже были, на работу не выходить, под оком прапорщиков не светиться, отчего бы не покурить да не почифирить...

Тут же на вахту стали приходить завхозы из отрядов, докладывая осужденные отказываются выходить на работу. Баранов же не хотел признавать свою ошибку и своим баритоном объявил по селектору всеобщее построение.

Собрались офицеры на разводной площадке, а она - пуста. Кроме них, не подошел никто из отрядов. Из осужденных. Приехали...

Бунт.

ЗОНА. МЕДВЕДЕВ

Волков принес перехваченную записку в ПКТ Воронцову. Бросил ее передо мной и уселся задом на край стола. Я поморщился:

- Что тебе - стула нет?

- Простите... - ухмыльнулся капитан, - а ваш праведник, судя по тексту, пахан Зоны?

- Ну и что? Авторитет. - Я развернул скомканную бумажку и включил настольную лампу.

Кваз!

Завтра сходняк. Как ты скажешь, так и сварганим. Пульни депешу. Зона в кипише. Надо давить режим беспредельников ментов и сучий парламент, мы правы. Завтра всей зоной не выйдем на пахоту. Пока сдерживаю, не даю бить сук. Но кое-кого из козлов надо проучить.

Хмурый.

- Что скажешь? - не выдержал капитан.

- Ты же оперативник, думай.

- А что тут думать... Нужен ответ Квазимоды.

- Ну, вот и иди к нему, попроси, - улыбнулся я.

- Он меня пошлет, - мрачно вздохнул Волков, - нужно идти тебе, Василий Иванович. Дело серьезное... он в твоем отряде, вы в приятельских отношениях...

- Только не груби, капитан... это ты в приятельских отношениях с некоторыми осужденными... продолжать?

- Не надо, - зло скривился Волков. - Дело очень серьезное, вам решать...

- А чего решать? Все уже решено... - Я достал из кармана клочок свернутой бумаги и бросил перед капитаном на стол.

Хмурый!

Дуру не гоните! Головой паплатишься если не погасишь бунт. За твою дурь мне расплачиваться и другим. На сходняке утихомирь кодлу до мово выхода с кичи. Вы што думаете танковый полк зря при городе хавалку жрет? Кроме нас тут воевать ему не с кем. Думать нада! Башкой ответишь!

Кваз.

Уделал я оперативничка, он аж посерел от злости. Он сейчас понимает, что никакими угрозами, пытками и обещаниями подобное письмо ему не вырвать у Квазимоды. И особенно обидно, что пришел ко мне с козырем, а он оказался битым...

Я попросил:

- Передайте ответ Хмурому по цепочке, из которой изъяли его письмо. Все должно быть чисто. Понимаете?

- Не учи ученого... - хлопнул дверью и вышел. Но письмо к Хмурому попало только через сутки...

ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ

Давно уже у нас не было, чтобы одновременно такое большое количество преступников стало неуправляемым.

- Сколько вышло на работу? - Баранов спрашивает у нарядчика.

- Дежурные по котельной - восемь человек. Из цеховиков - никто.

- Чем объясняют невыход? - зло уже спрашивает майор у топчущихся здесь трех завхозов. Вырисовывается общая картина: работать в выходные не хотим; дайте отдохнуть, не ровен час несчастный случай какой, а они стали частыми на вашем долбаном производстве; не хочется погибать, надоело.

Пошли офицеры по баракам, а там уже кричат:

- Кто морячка убил - ответит? Почему правды не знаем?!

- Филин уходить не хотел, опер его заставил, а сам сдал! А теперь ему новый срок лепят!

- За Леху Лунева кто будет отвечать?!

- Хватит, завтра придавит на стройке!

Офицеры тоже в крик:

- Нырков, строй свою бригаду!