Бретт Холлидей - Смерть в шутовском колпаке

Выставив вперед правое плечо, он легко проложил себе дорогу сквозь густую толпу, собравшуюся у входа. Филлис и Кесэй по мере сил старались не отстать от него. Это оказалось далеко не просто, и они смогли присоединиться к Шейну уже после того, как тот успел побеседовать с портье и двинулся к парадной лестнице, облицованной красным деревом.

— Есть новости?— отдышавшись, спросила Филлис.

— Портье не видел миссис Карсон с обеда,— хмуро сообщил Шейн.— Впрочем, это ровным счетом ничего не значит, учитывая, какая суматоха царила весь вечер в отеле. Нора могла десять раз подняться в свой номер и снова покинуть отель, и ни одна душа не обратила бы на нее внимания.

— Кстати, ключа от номера на месте не оказалось,— добавил он, когда компания миновала первый пролет лестницы.

Они свернули в обшитый дубовыми панелями коридор, отыскивая нужный им номер.

— Кажется, здесь,— пробормотал Шейн, указывая на одну из дверей.— Номер 123.

Ни один луч света не пробивался из-под двери или сквозь замочную скважину.

Детектив постучал. Стук показался необычно громким на фоне тишины, стоявшей в коридоре. Только из расположенного этажом ниже ночного клуба доносились звуки музыки и беспечный смех веселящихся посетителей.

Шейн нахмурился и уже не стесняясь забарабанил кулаком в дверь.

Филлис поежилась, чувствуя себя весьма неуютно.

В широком коридоре стоял легкий запах тления, свойственный помещениям, пустующим большую часть года. До какого-то момента он воспринимался как своеобразный аромат истории, добавляющий тонкий шарм в атмосферу праздника. Но сейчас, после всех событий минувшего вечера, он казался угрожающим и враждебным, как и тишина, по-прежнему царившая в номере и в коридоре.

Шейн тихо выругался, смахнул с лица капельки пота и принялся шарить по карманам в поисках связки отмычек. Наконец он ее обнаружил, опустился на колени перед замочной скважиной и методически принялся за работу.

Кесэй меланхолично жевал окурок сигары, изредка мигая круглыми, как у совы, глазами и не принимая никакого участия в происходящем.

Филлис невольно затаила дыхание, когда в конце концов усилия мужа увенчались успехом и троица оказалась на пороге огромной комнаты, обставленной старинной мебелью, с неправдоподобно высоким потолком.

Включив свет, Шейн быстро обошел помещение, заглянув по пути в чулан и даже под огромную орехового дерева кровать, а напоследок остановился у комода, стоявшего в дальнем углу комнаты.

Засунув руки в карманы брюк, он мрачно уставился на листок бумаги, лежавший на мраморной крышке комода. Филлис, еще не совсем оправившаяся от пережитого напряжения, вызванного опасением увидеть безжизненное тело Норы Карсон, распростертое на полу этой мрачной комнаты, торопливо присоединилась к нему. Ухватившись за локоть мужа, она прочла записку вслух прерывающимся от волнения голосом.

«Фрэнк, дорогой, мне необходимо немедленно увидеть шерифа. Я пишу эти строки для того, чтобы ты не беспокоился обо мне, если вдруг мне придется пропустить сегодняшнюю премьеру. Важнее всего судьба моего отца. Любящая тебя Нора.»

Мрачное молчание повисло в комнате. Серые глаза Шейна не выражали ничего, кроме сердитого недоумения.

— Майкл, не смотри так,— воскликнула Филлис— Видишь, Нора даже и не искала тебя. Она отправилась на встречу с шерифом.

Шейн едва заметно кивнул головой.

— И все-таки она собиралась вернуться в театр к своему выходу. Собиралась, но так и не вернулась,— пробормотал он.

Патрик Кесэй несколько раз прошелся взад и вперед но комнате. Его короткие ножки автоматически отмеряли медленные, совершенно одинаковые шажки. Оказавшись в очередной раз у злополучного комода, возле которого стояли Филлис и Шейн, он произнес:

— Если вас интересует мое мнение, то имейте в виду, что лично я не вижу во всем происшедшем ни малейшего смысла. Судите сами: некий старый чудак разглядывает через окно посетителей кабака. Одна из дамочек при этом впадает в истерику и мчится неизвестно куда. Понятно, что Майкл — это вполне в его стиле — немедленно кидается за ней, сокрушая на пути незадачливых гуляк. Спустя некоторое время он, однако, возвращается и торжественно оповещает нас, что почтенный джентльмен не кто иной, как заблудший отец несчастной женщины. Акт второй — исчезает она сама. Чего прикажете ожидать далее?

— Дальше тебе следует определить наконец для себя предельную норму потребления спиртного,— предложил Шейн.— Ради Бога, не пори ерунды. Иначе ни я, ни кто-то другой не возьмется предсказать, чем эта история окончится лично для тебя.

— Прошу тебя, не связывайся с ним, Пат,— вмешалась в разговор Филлис.— Что тебе еще не ясно? Нора Карсон покинула оперу сразу же после начала спектакля. Из записки неоспоримо вытекает, что у нее были важные основания добиваться немедленной встречи с шерифом. Насколько я понимаю, Майкл опасается, что… ну, скажем так: человек, убивший ее отца, знает, что она может располагать важными уликами против него. Я правильно излагаю, Майкл?

Шейн неохотно кивнул головой.

— Ясно одно,— процедил он, стараясь не смотреть в сторону Кесэя. Произошло нечто такое, что помешало Норе Карсон своевременно вернуться в театр.

Он нервно пригладил пятерней свои рыжие волосы и с гневом добавил:

— Неужели вы не можете понять простой вещи: если миссис Карсон действительно располагает информацией, указывающей на убийцу ее отца, то уже поэтому она находится в смертельной опасности. Если же, не дай Бог, она кому-то еще и намекнула об этом, то я не дал бы за ее жизнь и цента. Убийство всегда порождает другое убийство. Такое уже случалось множество раз. То, что мы до сих пор не знаем, где находится миссис Карсон, свидетельствует о…— он резко оборвал свой монолог и прислушался. Из коридора явственно доносился звук приближающихся шагов.

Два человека появились на пороге. Они легко могли сойти за близнецов, пожелавших увеличить свое фамильное сходство за счет одинаковых перепоясанных ремнями курточек, бледно-голубых брюк и белых спортивных туфель. Оба были одинакового телосложения, в одинаковых мягких фетровых шляпах, низко надвинутых на глаза, с одинаковым нездоровым цветом лица, характерным для служащих ночных клубов, тех немного загадочных индивидуумов, которые не часто испытывают на себе воздействие прямых лучей полуденного солнца. В бесцветных холодных глазах незнакомцев, казалось, навсегда застыло выражение настороженности и подозрительности, присущее людям, ведущим затяжную беспощадную войну с законом.

Патрик Кесэй, почти одновременно с Шейном повернувшийся к двери, присвистнул от восхищения и сдвинул на затылок свою соломенную шляпу.