Бретт Холлидей - Смерть замыкает круг

Дверца отворилась, и в проеме возник белый пиджак Пэйнтера.

— Сбросьте причальные канаты,— резко скомандовал Шейн.— Мы отправляемся в плавание.

— Нет!

Пэйнтер, Сандерсон и двое полицейских из патрульной машины двинулись к причалу. Шейн сжал руку девушки.

— Быстрее, Тео! Иначе мы до утра будем отвечать на вопросы!

Теодора выбежала на палубу и ловко отцепила носовой канат.

Пока она снимала петлю второго каната, Шейн с усилием приподнял трап и оттолкнулся. Свободный конец трапа упал в воду, и «Самородок» начал медленно отходить от причала.

Через несколько секунд течение подхватило яхту. Она начала разворачиваться. Пэйнтер стоял возле сторожевой будки и размахивал руками; оба полисмена со всех ног бежали к дальнему концу причала.

— Неужели они не отпустили бы вас?— шепотом спросила Теодора.

— Пэйнтер наверняка получил свежие новости из Нью-Йорка. Мне очень не нравится, когда он спрашивает меня о вещах, которых я не знаю.

Яхта двигалась все быстрее. Шейн мог видеть Пэйнтера и его группу, стоявшую на освещенном причале, но полицейским «Самородок» представлялся, вероятно, лишь темным силуэтом.

— Вернись, Шейн!— закричал Пэйнтер, размахивая кулаком.— Это твой последний шанс! Вернись, и я расскажу тебе о ПОЛЬЗЕ СОМНЕНИЯ!

Последние два слова он проревел во весь голос. Шейн усмехнулся и пошел в рубку, освещая путь фонариком. Мотор застучал в тот момент, когда последний изгиб дока остался позади и яхта вышла в залив.

Шейн включил навигационные огни, взялся за штурвал и направил судно на середину залива. Тео что-то кричала, стоя в дверях, но он не мог слышать ее слов из-за грохота мотора. Глотнув коньяку, он увеличил обороты. Через несколько минут, когда яхта вышла из зоны прилива, Шейн заглушил мотор.

Теодора оперлась рукой о штурманский столик и закурила сигарету. Оглядевшись, Шейн нашел четырехканальный радиотелефон и снял трубку.

— Да, сэр?— сказал металлический голос оператора.

— Это Майкл Шейн. Не могли бы вы соединить меня с номером в Майами?

— Майкл Шейн?— женщина секунду помолчала.— Извините, я сейчас приведу себя в порядок.

Теодора изумленно взглянула на Шейна.

— Ну вот, кажется, я проснулась,— сказала женщина — Никак не ожидала, что это будете вы. Обычно по этому телефону звонят, чтобы закупить ящик-другой мартини.

Шейн продиктовал номер Рурка. Через несколько секунд в трубке послышались короткие сигналы: было занято.

— Я хотел бы попросить вас постоянно набирать этот номер и перезвонить мне, когда свяжитесь с абонентом,— сказал Шейн.

— Для Майкла Шейна я сделаю это с удовольствием,— проворковала женщина.

Шейн положил трубку и смущенно улыбнулся. Теодора сняла очки и положила их на стол.

— Надеюсь, занято будет еще хотя бы несколько минут,— сказала она.— Мне нужно поговорить с вами перед тем как лететь в Нью-Йорк. Гарри попросил меня выйти за него замуж.

Выражение лица Шейна не изменилось. Он проверил направление и взял курс на большой светящийся бакен по правому борту, направив яхту поперек течения.

— Что вы ему ответили?

— Я ничего не ответила, но я не могу выйти за него замуж, не могу! Я не знаю, как об этом сказать, не причинив ему боли.

— Боюсь, что здесь я вам ничего не смогу посоветовать,— сказал Шейн.— Я его друг.

— Но поэтому вы и должны мне помочь! Пожалуйста, Майк, помогите мне. Я знаю, вы меня осудите, но в последние три месяца Гарри и я… Я была…

Она замолчала, не сумев подобрать подходящего слова.

— У меня мелькнула такая мысль, когда я увидел, как вы целуете его,— сказал Шейн.

— Да. Он бы не попросил меня поцеловать его при вас, если бы был в здравом рассудке. Не будьте таким суровым, Майк. Это началось не сразу. Я работала секретаршей в страховом агентстве и уставала так, что едва могла встать из-за стола. Одно и то же, каждый день одно и то же, и при этом я еще должна была благодарить начальство за то, что мне позволили работать в таком представительном агентстве. Я встретилась на вечеринке со Стивом Бассом; его отец в то время как раз подыскивал себе новую секретаршу. Все говорили мне: «Да знаешь ли ты, кто такой Гарри Басс?» Но они не могли отговорить меня: мне все сильнее хотелось работать у него. Он чудесный, удивительный человек — да что говорить, вы и так знаете. Я работала по вечерам, он несколько раз приглашал меня пообедать с ним, и через шесть недель…— она помолчала.— Через шесть недель я была готова лечь к нему в постель.

— Гарри никогда не терял времени зря,— заметил Шейн.

— Да. Я все прочла в его глазах, когда он впервые заговорил со мной. Мы оба отлично поняли друг друга, и тем не менее я устроилась работать у него. Дочь священника в захолустном городке в Теннесси… Существует расхожее мнение, что дети священников пускаются во все тяжкие, как только расстаются с родителями, но со мной было совсем не так. Гарри собирался провести отпуск во Франции. Он попросил меня поехать с ним. Я уцепилась за этот шанс: я никогда раньше не ездила за границу. У нас был восхитительный отпуск вдвоем. Он купил мне автомобиль. Может быть, мне не стоит говорить об этом, Майк, но это было для него как последний расцвет, понимаете? Развод был для него тяжким ударом, но он должен был понимать, что наша связь не может продлиться вечно! Мы никогда не говорили на эту тему, это подразумевалось само собой. Он чудесный, добрый, он полон жизненных сил, но я не могу выйти за него замуж!

— Из-за его возраста?

— Частично. Но самое главное, нравится мне это или нет, я не могу закрыть глаза на способы, которыми он делает деньги. Особенно после того, как мы вернулись из Европы… появились какие-то проблемы в его расписании, а я инстинктивно чувствовала, что не должна ни о чем спрашивать. Он прекращал разговоры по телефону, как только я входила в его комнату. Один раз я по ошибке сняла трубку параллельного телефона, когда он говорил с кем-то из своей спальни. Он наорал на меня, хотя раньше никогда этого не делал.

Теодора выбросила окурок сигареты.

— Думаю, я люблю его, что бы ни означало это слово,— сказала она.— Я хочу, чтобы он был счастлив. Он сказал, что прекратит все незаконные операции, если мы будем и дальше жить вместе. Он хочет, чтобы я чувствовала себя уверенно, но этого недостаточно, более того, это не так уж важно. Майк, я знаю, что такая просьба неэтична, но не могли бы вы передать ему наш разговор?

— Нет,— сухо сказал Шейн.— Я прекратил заниматься подобными делами много лет назад, потому-то у меня и осталось несколько друзей, на которых я могу положиться. То, что вы рассказали мне, касается только вас и Гарри. Прежде всего уясните себе, что вы в самом деле собираетесь…— он остановился.— Нет, к черту.