Бретт Холлидей - Заработать на смерти

Последний клочок документа обратился в пепел в тот самый момент, когда Пейнтер ворвался в комнату.

Глаза Пейнтера мгновенно превратились в узкие щелочки, едва он заметил Шейна, сидящего у окна. Замедлив шаги, он молча подошел к постели и, не меняя выражения лица, бросил взгляд на тело доктора Педике. Потом он повернул голову и посмотрел на детектива.

— Еще один труп?

— Сами видите.

Пейнтер сердито фыркнул и, отвернувшись от Шейна, на этот раз более внимательно осмотрел лицо покойного и предметы, лежавшие возле его кровати.

— Самоубийство?

— Меня при этом не было, — отвечал Шейн.

Мистер Монтроз вошел в комнату и остановился на пороге. Он казался еще более сморщенным, испуганным и беспокойным, нежели несколько минут тому назад.

— Пора бы взять себя в руки, — заключил детектив, улыбаясь.

— Я послал за коронером, — объявил Пейнтер в свою очередь, поворачиваясь к секретарю. — Проследите, чтобы до его приезда никто ни к чему не прикасался в этой комнате.

— Почему бы вам и коронеру вообще не перебраться сюда, — предложил Шейн. — Все было бы намного проще, не говоря уже о сэкономленном времени.

— А почему бы вам не убраться отсюда к чертовой матери?! — завопил Пейнтер.

— Я только хотел вам помочь, — возразил детектив, флегматично пожимая плечами.

— Мне нужно одеться, — объявил Монтроз, — надеюсь, вы не станете возражать, если я отлучусь на несколько минут?

Его просьба осталась без ответа.

— Я разыскивал вас все утро, — сварливо сообщил Пейнтер.

— А я и не думал прятаться, — возразил детектив, откидываясь на спинку кресла и затягиваясь сигаретой.

— И мне известно, где Шарлотта Хант провела последние часы своей жизни, — продолжал Пейнтер, занимая любимую позицию напротив детектива.

— Никогда бы не подумал, что вы способны на ревность.

— Вам придется многое объяснить мне, Шейн.

— Вот этого я как раз и не собираюсь делать.

Глаза Пейнтера кровожадно сверкнули.

— Я хочу немедленно прочитать признание доктора Педике, если вы не возражаете, — объявил он, непроизвольно сжимая кулаки.

— Его признание? — Шейн недоуменно поднял брови.

— Не делайте из меня идиота. Монтроз видел его собственными глазами.

— Не могу отвечать за мистера Монтроза, — мягко объяснил Шейн, — но лично я готов присягнуть, что доктор Педике не оставлял никакого письменного признания.

— Бросьте ваши уловки, Шейн, — рявкнул Пейнтер, распаляясь не на шутку.

— Не переживайте, — успокоил его детектив, — доктор Педике действительно оставил частное письмо, но оно не должно заинтересовать вас.

— Мне лучше судить, — взвился Пейнтер. — Куда вы подевали его, черт вас возьми?

Шейн равнодушно указал на горстку пепла.

— Я так и думал, что вы не захотите прислушаться к голосу разума, и поэтому сжег его.

— Предварительно прочитав его, не так ли?

— Естественно.

Сраженный такой неслыханной наглостью, Пейнтер механически подвинул себе стул и упал на него, растерянно хлопая ресницами.

— Вы либо законченный кретин, Шейн, либо самый отпетый негодяй, какого мне когда-либо приходилось видеть, — произнес он тоном общественного обвинителя.

— Вам решать, — усмехнулся детектив, затягиваясь сигаретой.

— Я вижу вас насквозь, Шейн.

Поскольку последнее замечание не требовало комментариев, детектив деликатно промолчал.

— Вы влипли по уши, Шейн, — предупредил Пейнтер. — Вы даже сами не соображаете, насколько вы влипли. Прости меня Господи! До вас что, не доходит, куда может завести подобная самодеятельность? Подумать только! Уничтожить улики по делу об убийстве!

— Тем не менее я проделал это, — ответил детектив. — И хватит, Пейнтер. Вы сами понимаете, что у вас не остается иного выхода, как пойти на соглашение со мной. Вам не терпится узнать, что известно мне. Пора бы уже сообразить, что вы останетесь ни с чем, если не прекратите размахивать дубинкой.

Пейнтер вздрогнул и сделал небольшую паузу, пытаясь взять себя в руки.

— Что было в признании доктора Педике? — упрямо по вторил он.

— Этого вы никогда не узнаете.

— Не забывайте, Шейн, предупреждаю вас. Черт возьми, я не против сотрудничества, зарубите это себе на носу. Но ваше вызывающее поведение делает наш альянс невозможным.

— Мы будем сотрудничать, но на моих условиях, — уточнил детектив, наблюдая за маленьким человечком из-под опущенных ресниц с выражением, появляющимся на лице опытного рыболова, стремящегося привлечь внимание крупной форели к насаженной на крючок сушеной мухе.

— В моем распоряжении все козырные карты, — хладнокровно разъяснил он. — У вас же ничего, кроме гонора. Мне нет необходимости блефовать, говорю вам прямо. Я спалил письмо болвана Педике, чтобы помешать вам стать всеобщим посмешищем. Иначе, произведя первый арест, вы тут же помчитесь в ближайшую газету с заявлением, что дело об убийстве закончено. И тем самым испортите все, что можете, включая собственную репутацию и жизнь моего клиента. Понимаю, что на вас оказывают давление. Я же, слава Богу, свободный человек и имею возможность работать так, как считаю нужным. Если у вас хватит терпения не дергаться в течение двадцати четырех часов, я на блюдечке поднесу вам такую историю, что о ней прокричат все крупнейшие газеты страны. Предлагаю в последний раз. Я жил в Майами до вас и останусь здесь после вашего отъезда. Если у вас сохранилась хотя бы крупица здравого смысла, вы ухватитесь за мое предложение. Вся слава, естественно, достанется вам. У меня свой интерес в этом деле. Ну так как же, по рукам или нет? — Шейн встал на ноги, ожидая ответа Пейнтера.

— Двадцать четыре часа! — простонал тот. — Вы не понимаете, что сделают со мной газеты за это время. Если же, не дай Бог, произойдет еще одно убийство…

— Больше убийств не будет.

— Губернатор грозится назначить служебное расследование.

— Не паникуйте. У него это вошло в привычку. Итак, двадцать четыре часа?

— Сейчас уже начало двенадцатого, — нерешительно пробормотал Пейнтер, глядя на часы.

— Следовательно, встречаемся завтра в двенадцать, — Шейн решительно двинулся к двери.

Не вставая со своего места, Пейнтер кивком подтвердил свою капитуляцию и проводил детектива грустным взглядом.

— Кстати, по поводу нашего сотрудничества… — продолжал Шейн, неожиданно останавливаясь и просовывая голову в комнату, — есть еще одно дельце, которое вы могли бы провернуть для меня.

— Что еще?

— Возьмите у здешнего шофера отпечатки пальцев и свяжитесь с ФБР и полицией Нью-Йорка. Меня интересует, имеются ли на него досье у них в картотеке.

Получив необходимое согласие, Шейн захлопнул дверь и спустился в холл.