Ирвин Кобб - Сарыч с колокольчиком

Он находился уже на середине поля, как вдруг, заглушая гудение насекомых в траве, заглушая ход его собственных беспокойных мыслей, до его слуха донесся отдаленный, еле слышный звук, заставивший его склонить набок голову, чтобы лучше расслышать. Где-то далеко-далеко чудились ему слабые, чуть внятные металлические звуки, будто звон колокольчика. Звон этот то приближался, становился яснее — динь-динь-динь! — то снова замирал.

Несомненно, это колокольчик на шее у овцы или коровы, но почему же звуки эти как будто льются сверху, с неба? И почему они так быстро переходят с одного места на другое — то справа раздастся звон, то слева, то опять справа? И почему такой частый звон? Даже самая норовистая, быстроногая телка не могла бы так быстро названивать своим колокольчиком. Глаза судьи то беспокойно бегали по небу, то опускались к земле. Расстроенный ум придавал его взгляду особый блеск и напряженность.

Наконец он понял. То не был колокольчик на шее коровы, овцы или другого какого-нибудь четвероногого животного. Просто один из сарычей отбился от стаи. Орбита его полета проходила над дорогой и над фермой судьи Гэтерса. Сейчас сарыч летел прямо у него над головой. Склонив набок голову, судья легко мог различить контуры огромной птицы. Он видел растрепанные черные крылья, голую шею, маленькую голову, длинные ноги, прижатые к брюху. И еще он видел колокольчик, болтавшийся на шее у птицы и без умолку звонивший. Почти всю свою жизнь судья Гэтерс слышал о сарыче с колокольчиком, а теперь увидел его собственными глазами.

Когда-то — много лет назад — какой-то чудак поймал в силок сарыча. Он надел на его тонкую шею кольцо из красной меди, на котором висел колокольчик, и выпустил его на свободу. С той поры птицу с этим украшением видели сотни раз, а слышали еще чаще, летающую над половиной континента Северной Америки. То она появлялась в штате Кентукки, то в Техасе, то в Северной Каролине, то где-нибудь между рекой Огайо и Мексиканским заливом. Случайный корреспондент, проезжая где-нибудь по сельской дороге, доставал перо и писал в провинциальную газету, что в таком-то и таком-то месте такой-то человек видел Сарыча с колокольчиком — всегда название птицы писалось с большой буквы. Этот Сарыч с колокольчиком стал своего рода знаменитостью.

Надо полагать, что сарычей с колокольчиками было больше, чем один. Трудно было поверить, что одна птица — пусть даже сарыч в зрелом возрасте, который находится под защитой закона во всех южных штатах, — может жить так долго, охватывать такую большую территорию и все время летать с колокольчиком! Возможно, что нашлись еще шутники, которые стали подражать первому шутнику, и если бы это можно было проверить, то таких сарычей насчиталось бы с десяток. Но сельские жители утверждали, что существует только один Сарыч с колокольчиком — заколдованная птица с талисманом на шее: никогда не смолкающим колокольчиком!

Судья Гэтерс находил весьма неблагоприятным обстоятельством то, что Сарыч с колокольчиком появился как раз в это время. Появление обыкновенных, ничем не отмеченных сарычей могло вызвать любопытство главным образом у тех людей, у кого заблудилась скотина, но почти всякий может заинтересоваться этим редким, знаменитым гостем, этим пернатым небесным мусорщиком с колокольчиком на шее. Предположим, что кому-нибудь взбредет в голову проследить сегодня за ним — может быть, даже последовать за ним в болото Малая Шерсть, к той густой купе кипарисов!

Но в настоящую минуту Сарыч с колокольчиком летел как раз в противоположную сторону. Неужто пернатый хищник следит за ним? Нет, конечно! Это просто случайность, что сарыч летит в том же направлении, куда шел и он. Но, желая удостовериться, судья повернул в сторону, подальше от тропинки, стремительно шагнув в высокую траву, так что кузнечики веером метнулись во все стороны у него под ногами.

Он оказался прав: то была просто случайность. С резким звоном Сарыч с колокольчиком тоже повернул в сторону, но совсем в другом направлении и, тяжело махая крыльями, минуты через две был уже вне поля зрения и слуха, скрывшись за деревьями далеко на западе.

Опять судья обедал плохо, опять он провел весь полдень в полудремотном состоянии на веранде. На всем небе теперь не видно было ни одного сарыча — все они где-то спустились на землю, и это несколько облегчило его беспокойный ум. Но это, конечно, не значит, что судья совершенно отбросил всякие мысли о сарыче. Внешне он был довольно спокоен, но внутри его все время что-то точило, как тот белый червяк, который находится иногда даже в совершенно хорошем на вид орехе. Порой, через долгий промежуток, легкая спазма сжимала вдруг ему горло. Судья никогда не слыхал о пьесе, ставшей знаменитой благодаря знаменитому актеру, где жертва убийства также была бродячим торговцем, а звон колокола неусыпным угрызением совести в ушах убийцы. Будучи примерным христианином, не пропускавшим ни одной церковной службы, судья не интересовался театром и его служителями-актерами и благодаря этому избежал дополнительного угрызения совести. Он и так чувствовал себя скверно.

В эту ночь, как и в предыдущую, сон старика был неспокойный, отрывочный, нарушаемый сновидениями: во сне он слышал удары металлического язычка о медную стенку колокольчика. Этот сон, можно сказать, был в руку. Чуть только рассвело, как судья вскочил с постели, шлепнул босыми ногами о пол, подошел к окну и стал вглядываться. Чуть видимый в розоватом свете, Сарыч с колокольчиком летел прямо над его крышей, держа направление на юг, к болоту, проводя прямую линию в воздухе между убийцей и его жертвой. Так, во всяком случае, казалось наблюдавшему за полетом судье, и его вдруг охватила сильная дрожь.

Стоя по колено в красно-бурой болотной воде, судья слегка присел, держа наготове ружье с взведенными курками в ожидании птицы, в которой для него были воплощены его преступление, опасность и животный страх и которую он решил убить. Комары мучили его, кругом квакали лягушки. Почти над самой его головой дятел прицепился к дереву хвостом вверх и смотрел прямо на него. Стрекозы с их бронзовыми телами и прозрачными крыльями летали взад и вперед, как маленькие живые челноки.

Другие сарычи пролетали туда и сюда, но судья терпеливо поджидал, не обращая внимания на судороги в ногах и на неприятное ощущение от воды в башмаках.

Наконец до него донесся звон колокольчика. Все ближе и ближе он становился, вот уже совсем близко, и вдруг Сарыч с колокольчиком очутился над головой судьи на высоте не больше шестидесяти футов. Черный его силуэт представлял собой прекрасную мишень на фоне голубого неба. Судья, не целясь, нажал сразу оба курка; раздался выстрел, и облако порохового дыма окутало его. Сквозь дым судья увидел, что птица метнулась в сторону, и ее колокольчик бешено зазвонил, но она тут же оправилась и взмыла кверху с такой быстротой, что даже колокольчик затих. Два длинных пера из крыла медленно спускались вниз; клочья от пыжей из патронов и кусочки зеленых листьев посыпались на голову судьи.