Виталий Гладкий - Золото гетмана

Завидев этот маневр, да Силва оторвался от созерцания боя и прокричал:

– Канониры, к пушкам! Кому сказал, глухие ослы, якорь вам в печенку! Быстрее, быстрее! Ядрами заряжа-ай!

Залп пушек «Сан-Криштована» по почти вплотную приблизившемуся самбуку мог оказаться совершенно бесполезным, потому что борта пиратского судна были ниже, чем у флейта, и ядра в лучшем случае повредили бы лишь надстройки. Но тут португальцам повезло – одно ядро попало в крюйт-камеру самбука. Раздался оглушительный взрыв, во все стороны полетели куски обшивки пиратского судна, и оно мигом пошла на дно, провожаемое радостными криками португальских матросов.

На другой стороне тоже все было кончено. Совершенно обессилевший Потупа, тяжело дыша, сидел среди разбросанных по палубе трупов и злобно смотрел вслед пиратам, оставшимся в живых; они бросились в воду и поплыли к виднеющемуся вдалеке самбуку с рваными парусами…

Когда отмыли палубу флейта от крови, пришел черед хоронить Солодуху. Капитан не мог поверить своим глазам: совсем недавно страшный казак, практически в одиночку захвативший самбук и изрубивший на куски добрую половину пиратов, теперь плачет над телом своего товарища как ребенок!

Совсем притихшее море приняло завернутое в парусину тело Солодухи с легким всплеском. Подождав, пока ядро, прицепленное к ногам покойника, утащит его на глубину, Потупа достал из багажа баклажку с оковитой и сказал:

– Помянем доброго казака Петра Солодуху. Пусть чужое море будет ему мягче родной землицы…

С этими словами он отхлебнул три глотка и передал баклагу Андрею; тот скрипнул зубами от горя и молча выпил. Его примеру последовал и Яков, у которого снова появились слезы на глазах. За время путешествия он успел искренне привязаться к балагуру и весельчаку Солодухе, в котором была кладезь народной мудрости.

Наблюдавший за ними да Силва подошел к Якову и сказал, подавая ему кошель, наполненный монетами:

– Вот… Возьмите.

– Что это? Зачем?

– Это ваши деньги. Команда решила отблагодарить вас за то, что вы помогли нам отбиться от пиратов. Мы доставим вас в Англию бесплатно.

– Что ж, спасибо… Но у меня есть другое предложение, капитан. Деньги оставьте себе, а наш общий приз – пиратский самбук – продайте и вырученную сумму передайте семьям погибших матросов. Это будет справедливо.

– Вы настоящие рыцари! – восхищенно сказал Альваро да Силва.

В это время подул сильный ветер, и палубная команда бросилась ставить паруса. Флейт вздрогнул, словно конь, которого огрели нагайкой, и понесся по волнам. Казалось, что схватка с пиратами добавила судну прыти, которой недавно ему так не хватало…

Роберт Майлз, капитан английского котра [68]  Котр – парусник для плавания по рекам и для каботажного плавания; появился в XVIII веке, как дальнейшее развитие яхты. Типичный котр имел 17 м длины и одну мачту. Первые английские котры, кроме штормового фока, несли от 2 до 3 прямоугольных парусов. Котры были настолько быстроходными, что их нарасхват покупали контрабандисты. с поэтическим названием «Аделаида», не без интереса наблюдал за тем, как трое иноземцев, – молодые джентльмены и старик, наверное, их наставник – набившиеся к нему в пассажиры, вкатывают на палубу судна два небольших, но тяжелых бочонка. «Что в них может быть?» – спрашивал себя капитан. Однако, несмотря на весь свой немалый опыт, ответить не мог.

Он лишь два дня назад пришел в Порстмут с грузом контрабандного беспошлинного товара с материка, – чай, табак, спиртные напитки – с хорошей выгодой сдал его надежным торговцам, и теперь для отвода глаз таможенникам загрузился разной дребеденью, чтобы сделать рейс в Лондон. А затем «Аделаида» должна была взять курс на Ла-Рошель, где в условленном месте на пустынном берегу капитана уже ждали партнеры – чтобы разделить барыши и взять новую партию контрабанды.

Пассажиры попросили, чтобы он доставил их в столицу Англии. Однако, их выбор транспорта капитан не одобрял. В Портсмуте даже дети знали, что быстроходные котры обычно принадлежат контрабандистам, у которых скверная репутация.

Впрочем, об этом было известно и береговой охране, совершенно беспощадно истреблявшей контрабандистов и их суда. Поэтому приходилось ставить на котры пушки, которые, несмотря на свой небольшой калибр, все же значительно снижали грузоподъемность.

Конечно, команда у капитана Майлза вымуштрованная и слушается его беспрекословно, но среди сорока матросов есть несколько настоящих головорезов, которым убить человека, что муху прихлопнуть. Кто может поручиться, что в какой-то момент одному из них не попадет вожжа под хвост и он не пустит в ход наваху [69]  Наваха – длинный испанский складной нож, служащий оружием. ? А это лишние хлопоты для капитана.

Хорошо, если никто из друзей иноземцев не знает, что они погрузились на «Аделаиду». Но если им это известно, тогда жди беды. Конечно, в том случае, если пассажиры пойдут на дно кормить крабов…

Котр покинул Порсмут ближе к обеду. Молодые джентльмены с интересом разглядывали береговые укрепления и форты Спитхейдского рейда, скопление военных судов, людской муравейник на причалах, но их наставника это зрелище, судя по его виду, мало интересовало. Он с облегчением снял стеснявшую его шляпу с широкими полями и подставил загорелое лицо, сплошь покрытое шрамами, свежему ветру.

Завидев его бритую голову с длинной прядью седых волос, Роберт Майлз присвистнул от удивления. Так вот кто его пассажир! Это был русский kossak. Капитан был наслышан о них. Сокрушенно покачав головой, Майлз подумал: «Нужно будет сказать моим болванам, чтобы они ни в коем случае не связывались с пассажирами. Нет, не сказать, а строго-настрого приказать! Эти русские могут отправить в Эреб [70]  Эреб – в греческой мифологии олицетворение вечного мрака. всю команду, если судить по тем рассказам, что я слышал».

Капитан знал, что пассажиры везут с собой оружие, завернутое в пестрый турецкий коврик. А это значит, что они воины. И явно не из рядовых, если судить по богатой одежде. Капитан докурил трубку и спустился в трюм. Ему было о чем поговорить со своим помощником Уилкинсом и командой…

На удивление, плавание в Лондон обошлось без происшествий. Даже береговая охрана не останавливала «Аделаиду» для досмотра. «Счастливчики эти русские…» – решил про себя Роберт Майлз и проникся еще большим уважением к своим пассажирам, которые вели себя очень вежливо, но с достоинством.

Когда до Лондона осталось не более пяти морских миль [71]  Миля (от лат. milia passuum – тысяча двойных римских шагов) – путевая мера для измерения расстояния. Величина мили различна в разных странах; 1 морская миля = 1852 м. , к Майлзу подошел один из русских, которого звали Яков. Он довольно сносно разговаривал на английском и несколько раз составлял капитану партию в криббедж [72]  Криббедж – карточная игра для 2 игроков, придуманная в XVII веке. Для игры используется полная колода – 52 карты. Цель игры – раньше противника набрать 121 очко. . Играл русский неважно – он только начал учиться, – но его проигрыши приносили Роберту Майлзу большое удовлетворение.