Мари Аделаид Беллок Лаундз - Роковой дом

Он обвел глазами широкую лужайку: Сильвии и графа нигде не было видно. Затем в проеме, который вел, как он знал, в большой огород при вилле, появилась изящная фигурка миссис Бейли, за ней в нескольких шагах следовал граф Поль.

Честер поспешил им навстречу Какой странный, расстроенный вид был у обоих! Граф де Вирье плелся, как в воду опущенный — еще бы, после такого громадного проигрыша. А Сильвия… да, без сомнения, она плакала! Завидев Честера, она инстинктивно надвинула на лоб свою летнюю шляпу, чтобы скрыть покрасневшие веки. Она вызывала у него одновременно и жалость, и злость.

— Я пришел пораньше, — проговорил он коротко, — чтобы предупредить тебя: сегодня мне придется уехать. Приятель, с которым я собираюсь встретиться в Швейцарии, уже теряет терпение, поэтому я предупредил хозяина «Пансиона Мальфе», собственно, уже и упаковался.

Сильвия ответила ему бесхитростным взглядом, не сумев ничего к этому добавить. Ее молчание уязвило Честера.

— Ты, вероятно, собираешься еще здесь пожить? — спросил он.

— Не знаю, — ответила она тихо. — Я об этом пока не думала.

— Я тоже покидаю Лаквилль, — сказал граф де Вирье. Заметив (если ему не почудилось) саркастическое выражение на лице англичанина, он добавил несколько высокомерно: — Странно сказать, но, хотя я этого и не заслуживаю, удача ко мне вчера вернулась и я кончил игру в выигрыше. Однако пока с меня достаточно. Как я уже говорил миссис Бейли, пора и честь знать. Собственно, — граф Поль странно усмехнулся краешком рта, — я тоже отправляюсь в Швейцарию! В прежние времена я был членом горнолыжного клуба.

Честер принял внезапное решение и, изменив своей обычной осмотрительности, решился действовать сразу.

— Если вы действительно собираетесь в Швейцарию, почему бы нам не поехать вместе? Я думал отправиться сегодня вечером, но если вы предпочитаете завтра, могу вас подождать.

Граф де Вирье размышлял, как показалось его собеседникам, очень долго.

— Сегодня вечером или завтра — мне все равно, — сказал он наконец.

Он не глядел на Сильвию. С тех пор как к ним присоединился Честер, граф старался на нее не смотреть. Слегка трясущейся рукой он вынул из кармана портсигар и протянул Честеру.

Итак, жребий брошен. Будь что будет! Честер, хоть он и педант, прав в том, что желает удалить его от Сильвии. Англичанин сам не понимает, насколько он прав.

Если бы Честер мог заглянуть в глубины сердца Поля де Вирье! Он обнаружил бы там почти непреодолимый соблазн поймать Сильвию на слове, воспользоваться ее житейской неопытностью и сделать ее женой игрока.

Если бы у женщины, которую он любил, не было за душой ни гроша, граф, вероятно, уступил бы соблазну, принявшему сейчас облик ревности — острой, ядовитой ревности к молодому красивому англичанину, который стоял теперь перед ними.

Прильнет ли когда-нибудь Сильвия к этому человеку, как льнула к нему, позволит ли себя поцеловать, как позволила Полю, после того как он выпустил руку, которую она вложила в его ладонь?

Увы! Поцелуи поцелуям рознь, как и объятия объятиям; давно утративший иллюзии француз был убежден в том, что со временем Честер завоюет Сильвию.

— Не стоит ли нам узнать, когда отправляется швейцарский экспресс? — спросил Честер. — Или вы уже решили, каким поездом ехать?

— Нет, я еще не смотрел расписание.

Вместе они пошли в дом, а Сильвия села в одно из кресел-качалок, которыми так гордился мсье Польперро.

Она смотрела вслед двум мужчинам с чувством печального недоумения. Значит, они оба уезжают — оба покидают ее?

После того, что случилось сегодня, как странно, как абсолютно неестественно было расставаться… Возможно, она никогда больше не увидит Поля де Вирье.

Остаток дня прошел, как сон — фантастический, нереальный сон.

Сильвии не пришлось больше увидеться наедине с графом Полем. Вечером она отправилась с Честером кататься. О поездке они еще вчера договорились с Вахнерами, и не было никаких причин менять свои планы.

Затем миссис Вахнер, услышав, что и Честер, граф де Вирье уезжают, прониклась, как обычно, сочувствием и тепло пригласила Сильвию тем вечером поужинать в Шале де Мюге. Сильвия, раздумывая, согласилась. Наконец настал момент расставания.

— Я провожу тебя до станции, — сказала она грубо, и тот, немного удивившись, попробовал отклонить ее предложение.

— Я так хочу, — раздраженно сказала она, — но ты, Билл, все решаешь за других.

И она пошла на станцию… чтобы потом об этом пожалеть. Поль де Вирье, в последний раз крепко сжав ее руку, смертельно побледнел. Когда Сильвия отправилась назад в Казино, на встречу с Вахнерами, ее преследовали его полные упрека и отчаяния глаза.

Было около девяти, и Казино выглядело опустевшим: дневная публика разошлась, а вечерняя партия, как пренебрежительно выражался мсье Польперро, то есть случайная толпа поздних посетителей Лаквилля, еще не прибыла из Парижа.

— А теперь, — внезапно сказала мадам Вахнер, — не пора ли нам немного подкрепиться?

«Гражданка мира» в это время наблюдала за своим мужем, а Сильвия играла в баккара. Оба были в выигрыше, Сильвия с готовностью отдавалась лихорадочному возбуждению игры.

В ее ушах звучали тихие прощальные слова графа Поля, повсюду в нарядно украшенном зале ей виделся его облик.

Сильвия изо всех сил старалась отделаться от мыслей о нем. Назавтра, говорила она себе, ей предстоит обратный путь в Англию, в Маркет-Даллинг. Там она забудет о самом существовании такого места, как Лаквилль, и изгонит Поля де Вирье из сердца и памяти.

Да, ничто не удерживает ее здесь, в этом непонятном месте, где она — во многих смыслах — вкусила от горького плода древа познания.

С глубоким невольным вздохом Сильвия поднялась из-за стола.

Она оглядела зеленое сукно и окружавших ее людей со странным чувством, что все это совершенно нереально. Ее сердце и мысли были далеко отсюда — с двумя мужчинами, каждый из которых по-своему ее любил.

Затем она с невеселой улыбкой обернулась к своей спутнице. Было бы некрасиво обременять этих любезных людей своими печалями. Они проявили большую доброту, пригласив ее на ужин Шале де Мюге. Ей было бы ужасно одиноко в этот вечер в «Вилле дю Лак»…

— Я готова, — сказала она, обращаясь к мадам Вахнер, и все трое вышли из Клуба.

— Не взять ли нам коляску? — неуверенно предложила Сильвия, поскольку знала, что ее тяжеловесная приятельница не любит ходить пешком

— Нет, нет, — коротко ответил мсье Вахнер, — Сегодня не стоит. Вечер прекрасный, да и идти недалеко.

В подобных случаях решение почти всегда принимала на себя его супруга, поэтому Сильвия была слегка удивлена, тем более, что путь от Казино до одинокого Шале де Мюге был очень неблизкий. Но мадам Вахнер кивком согласилась со словами мужа, и гостья не стала возражать.