Мари Аделаид Беллок Лаундз - Роковой дом

И они отправились вперед, в лунную ночь. Сильвия легким, пружинистым шагом поспешила за ами Фрицем, в то время как его супруга чуть отставала. Как обычно, мсье Вахнер хранил молчание, предоставляя своим спутницам болтать сколько угодно.

В тот вечер, правда, мадам Вахнер изменила своему обычному такту и начала обсуждать обоих молодых людей, уже находившихся, без сомнения, на пути в Швейцарию. По поводу отъезда из Лаквилля графа де Вирье она высказалась удивленно-пренебрежительно.

— Я рада, что граф уехал, — весело щебетала она. — Он всегда держал себя надменно, совсем не так, как этот милейший мистер Честер! Ума не приложу, что побудило мистера Честера взять его себе в компаньоны. Но никуда он не денется, дорогая моя Сильвия! Скоро вернется — как пить дать!

Мадам Вахнер сопроводила свои слова хриплым смехом. Сильвия ничего не ответила. Ей подумалось, что она никогда больше не увидит графа де Вирье, и эту мысль невозможно было вынести. Ей было больно слышать сейчас напоминание о нем, да еще от женщины, которая откровенно не любила его и не уважала.

Внезапно Сильвия пожалела, что приняла приглашение Вахнеров.

Сегодня путь в Шале де Мюге казался нескончаемым — куда более длинным, чем в последний раз, когда Сильвию сопровождал граф Поль. Те времена словно бы отодвинулись в далекое прошлое…

Сильвия обрадовалась, когда завидела, наконец, знакомую белую калитку.

Каким поразительно одиноким выглядел в летних сумерках расположенный на отшибе маленький домик!

— Не могу понять, — сказала Сильвия, обращаясь к ами Фрицу, который за всю дорогу от Казино не проронил ни слова, — как вы с мадам Вахнер не боитесь каждый день оставлять дом совсем пустым! Служанка ведь уходит сразу после второго завтрака?

— У нас нечего красть, — ответил он коротко. — Мы всегда носим деньги с собой, как в разумные люди в Лаквилле и в Монте-Карло.

Мадам Вахнер догнала Сильвию.

— Да, — вмешалась она, слегка запыхавшись, — Фриц прав, и надеюсь, вы, моя дорогая, прислушались к тому, что я вам по этому поводу советовала. То есть, что вы не оставляете деньги в отеле.

— Конечно, нет, — с улыбкой отвечала Сильвия, — С тех пор, как вы подарили мне этот хорошенький кожаный кошелечек, я всегда ношу деньги в нем, на талии. Вначале было немного неудобно, но потом я привыкла.

— Вот и правильно, — удовлетворенно заключила мадам Вахнер. — Мошенников полно всюду, наверное и на «Вилле дю Лак» без них не обходится! — И она рассмеялась в темноте своим заливистым добродушным смехом.

Внезапно она обратилась к своему мужу:

— Кстати, ами Фриц, ты написал письмо на «Виллу дю Лак»? — Она пояснила: — Мы хотим взять комнату в вашем замечательном отеле для одного своего богатого друга.

На мгновение Сильвии показалось — она не понимала, почему — что вопрос жены привел мсье Вахнера в крайнее раздражение.

— Конечно, написал, — огрызнулся он. — Разве я когда-нибудь что-нибудь забывал?

— Боюсь, в «Вилле дю Лак» нет свободных номеров, — сказала Сильвия. — Хотя… да, наверное, комнату графа де Вирье еще не успели сдать. Они только утром узнали, что он уезжает. Но не стоило бы и трудиться, мсье Вахнер. Я сама бы все сообщила мсье Польперро. Так или иначе, дайте мне письмо.

— Нет, человек, о котором я говорю, будет там раньше вас, — отозвалась мадам Вахнер. — Мы решили послать письмо с извозчиком — он к нам заедет.

Мсье Вахнер распахнул белую калитку, и все трое направились через сад к дому. Ночь уже опустила свое покрывало на неряшливо разросшиеся кустарники и увядшие цветы; от буйной растительности остро веяло пряными запахами.

Добравшись до двери, ами Фриц наклонился и стал шарить под ковриком.

Сильвия улыбнулась в темноте. Какая безыскусная деревенская привычка — прятать ключ под ковриком! И при этом находятся наивные и предубежденные люди, которые называют Лаквилль опасным местом, средоточием порока.

Внезапно дверь открыла служанка. У обоих — и у мужа, и у жены — вырвался возглас удивления и досады.

— Что вы здесь делаете? — резко спросила мадам Вахнер.

Ее голос звучал раздраженно, даже зло. Женщина принялась пространно оправдываться:

— Я думала, мадам, что я вам понадоблюсь. Думала, надо помочь с последними приготовлениями.

— Глупости, ничего нам не нужно, — быстро проговорила хозяйка. — Плату вы получили. Подарок тоже. Но раз уж вы здесь, то поставьте на стол третий прибор — видите, мы привели на ужин мадам Бейли. Она ненадолго: к десяти ей нужно быть в «Вилле дю Лак».

Женщина отвернулась и раскрыла дверь столовой. Там она зажгла лампу, стоявшую на столе.

Иностранцы, которые много общаются с французами, часто понимают французский язык гораздо лучше, чем говорят на нем. Так было и с Сильвией. Она поняла все, что мадам Вахнер стремительно прошипела служанке, и впала в полное недоумение.

Неправда, что ей нужно к десяти вернуться на «Виллу дю Лак» — ничто не мешало ей при желании задержаться допоздна.

Кроме того, хотя приглашение было сделано и принято только днем, Вахнеры после этого уже побывали дома. Выходит, они забыли сказать служанке, что ждут к ужину гостью: на обеденном столе стояли только два прибора.

К лампе, которую зажгла служанка, было приклонено письмо, адресованное мсье Польперро. Почерк был крупный и очень странный. Ами Фриц, издав еще один непонятный глухой возглас, схватил конверт и быстро сунул его в нагрудный карман.

— Я принесла письмо из спальни мсье, — угодливо пояснила служанка, — боялась, что мсье его забыл! Не отнести ли его на «Виллу дю Лак» по пути домой?

— Нет, — бросил мсье Вахнер. — Не нужно, мадам Бейли любезно согласилась захватить его с собой.

Сильвия снова удивилась. Ведь он сам — или это была мадам Вахнер? — утверждал, что договорился о письме с извозчиком?

Из темного коридора послышался требовательный голос жены:

— Фриц, Фриц! Пойди сюда на минутку, ты мне нужен.

Тот поспешил к ней, и Сильвия ненадолго осталась наедине со служанкой.

Женщина подошла к буфету, взяла оттуда тарелку и с шумом поставила ее на стол. Под звон тарелки она шепнула, приблизив свое морщинистое некрасивое лицо вплотную к уху англичанки:

— Не оставайтесь здесь, мадам! Уходите со мной! Скажите, что просите меня задержаться и проводить вас обратно на «Виллу дю Лак».

Сильвия уставилась на нее недоверчиво. Лицо этой femme de menage показалось ей неприятным, глазки — хитрыми и алчными. Без сомнения, служанка хорошо запомнила десять франков, которыми одарила ее — а точнее, откупилась от нее — Сильвия в прошлый раз.

— Больше я ничего говорить не стану, — с лихорадочной торопливостью продолжала служанка. — Но я честная женщина, и эти люди меня пугают. Только неприятности с полицией мне не нужны.