Сэм Льювеллин - Расчет вслепую

Он смотрел на меня. Зрачки глаз сделались огромными, почти закрыв белки. То, что происходило в его сознании, я понимал так ясно, словно видел камушки в прозрачной воде. Он сделал взмах в сторону лодки. Затем, кажется, передумал и остановился. А потом покачал головой и отвернулся.

Я потерял его, когда лодка вновь опустилась между гребнями. Я бросился к штурвалу. Большой палец потянулся к пусковой кнопке мотора. Чья-то рука схватила меня за запястье.

Это был Фрэнк Миллстоун.

— Так лучше, — сказал он.

— Лучше для кого? — спросил я и сильно отпихнул его. Но голова Джонни Форсайта виднелась уже маленьким черным пятнышком на волнах. Слишком далеко. Ему не добраться самому, если только мы не пойдем за ним. А я теперь знал, что по своей воле он не вернется.

Джонни Форсайт плыл к Зубьям.

Пока я размышлял, волна прошла под ним, и он исчез за ней. Потом поднялся на гребне, все еще плывя... В момент, когда он достиг высшей точки, волна обломилась и захватила его с собой: мелькнули руки и ноги. Затем волна пошла вверх, побелела и обрушилась на черные Зубья. Брызги от нее взлетели на пятьдесят футов, прежде чем ветер подхватил их и унес, превратив в тонкий сияющий туман.

Победу в гонке присудили нам. Неллиган участвовал в заседании Комитета яхт-клуба и слушал показания. После этого меня отпустили, и я побрел домой, потерянный, в мягком вечернем свете, который наполнял улицы Пултни. Салли ожидала меня, и Эд Бейс, и Скотто, и Джорджия. И сэр Алек Брин, и Арчер.

Арчер ловко протиснулся ко мне:

— Послушай, Чарли, нечего и говорить, что твой контракт теперь в полном порядке.

— Благодарю, — сказал я.

Он улыбнулся мне — светская улыбка, предназначенная для связей с общественностью, полная обаяния:

— Я помчусь, позже пришлю тебе бумагу.

— Прекрасно.

И он испарился, назад к своим коктейлям, и вежливым улыбкам, и уменью вовремя сказать нужное слово представителям прессы.

Мы пошли ко мне домой, и я притащил «Феймоуз Граус» к литому металлическому столику в саду. Дым от сигары Брина поднимался голубыми колечками к ласточкам, кричащим в густо-синем небе. Царило чувство великого покоя, тишины, без ожидания грозящих штормов.

— Ладно, — сказал сэр Алек. — А теперь рассказывайте.

— Это очень просто. Джонни Форсайт решил, что у меня слишком много работы, а у него слишком мало. Он вбил себе в голову, что если он разрушит мою репутацию, то сможет получить заказы, которые я потеряю.

— Вы думаете, что так бы и было?

— Нет. Но у него была хорошая голова. Недаром Арчер предложил ему сделать чертежи для круизной гоночной яхты. Это поощрило Джонни в его фантазиях.

— Начни с начала, — сказал Скотто. Он осушил стакан и вновь наполнил.

— Мне тоже, — попросила Джорджия и протянула свой стакан.

— Форсайт подменил болты на руле «Эстета». Это убило Хьюго и Генри, а также в значительной мере лишило меня заказов. Когда я пригласил вас всех на «Аэ», он не мог допустить, чтобы все его усилия пропали даром, поэтому попортил руль также и на этой яхте.

— Как? — спросил Брин.

— Очень изобретательно на сей раз. Джонни раньше работал у Хегарти и знал там одного парня по имени Ленни Деннис. Тот неудачно играл на скачках. Наш Джонни многое делал для Миллстоуна, как вам известно. Так вот, вскоре после аварии «Эстета» Миллстоун отправился в Ирландию на ежегодное собрание компании «Курран электрик», управляющим директором которой он является. Джонни поехал с ним, чтобы написать картину для холла этой компании. Находясь там, он подкупил Денниса и проинструктировал его, как отравить собаку на верфи Хегарти.

— Так вот откуда спящая собака! — сказал Эд Бейс. — Имеет ли этот Деннис отношение к поломке руля?

— Нет. Это сделал Форсайт. Вот здесь возникает Эми. Потому что у Эми была связь с Форсайтом...

— Наряду с другими связями, — уточнила Салли.

— Наряду, как ты сказала, с другими. В тот уик-энд мы были в Ирландии, Эми и Форсайт тоже находились там, остановившись в коттедже береговой охраны у самого берега Кросхевена. Форсайт разделался с рулем «Аэ» в четверг вечером. Предположительно Эми присоединилась к нему в пятницу. В субботу Эми обедала в Кинсейле с Гектором Подлитом, и пока они ели-пили, а после занимались кое-чем еще, Форсайт вернулся на верфь и заменил алюминиевые болты на сломанные титановые.

— И это должно было покончить с Чарли Эгаттером, проектировщиком яхт, — сказал Эд Бейс.

— Именно. Но теперь на сцене появляется Фрэнк Миллстоун. Фрэнк меня никогда не любил, и он помешался на желании заполучить мой дом. Может, и сейчас все еще хочет. Он решил, что мои рули ломаются, потому что они плохо спроектированы. Он напустил на меня Поллита, который уже был какое-то время его подручным писакой. Поначалу я думал, что, может быть, это Поллит или Фрэнк занимались рулями. Но затем пришел к выводу, что для Поллита это слишком смело, а для Франка — чересчур пошло и элементарно. Надо искать дальше. Затем сэр Алек предоставил нам «Колдуна». Когда мы вытащили «Эстета», я ночью пошел на верфь Спирмена, чтобы осмотреть яхту. Но, к несчастью, Джонни слышал, как я разговаривал с Чифи на барже о диверсии, и последовал за мной. К этому времени, я думаю, Поллит начал подозревать неладное. Но он боялся Форсайта. У Джонни барахлила машина, и он уговорил Поллита подождать на стоянке около марины, а сам в это время стукнул меня по голове и пустил в лодке по морю.

— Он, должно быть, просто сошел с ума, — сказал Скотто.

— Похоже. Ему втемяшилось в голову, что он постоянная жертва консервативных сил Пултни, моя в особенности. Он ненавидел Салли, ведь она общалась со мной, и меня, поскольку я, по его мнению, лишал его работы, и Эда Бейса, ибо он общался с нами обоими, и Эми, которая общалась с кем угодно, кто носил брюки. Поллит, проснувшись на следующее после событий в марине утро, понял, что стал участником покушения на убийство, а этого он вовсе не желал. Он немножко проволынил, набираясь храбрости, а затем пошел поговорить со мной, поскольку думал, что именно я нахожусь на борту «Колдуна» на верфи. Но там вместо меня был Скотто, который стукнул Поллита, думая, что он пришел испортить лодку. Форсайт, вероятно, страшно запугал Поллита, потому что когда я сказал, что видел его машину в ту ночь, когда меня „выкинули на лодке в море, он запаниковал и свалился с водосточной трубы.

Я глотнул виски. Вероятно, я должен был чувствовать усталость. Но я ощущал себя свободным. Брин посмотрел на кончик своей сигары и сказал:

— Продолжайте.

— Итак, к этому моменту Форсайт разошелся вовсю. Начал он с того, что, по его рассуждению, было похоже на небольшую диверсию, потом стукнул меня по голове и отправил в море, главный свидетель этого умер, и Форсайт, должно быть, решил, что теперь ему что угодно сойдет с рук. В то же самое время начал входить в раж и Миллстоун, поскольку я честно сказал ему, что думаю о его способах заставить меня продать дом. Форсайт знал, что Фрэнк ведет переговоры о покупке «Кристалла» у Эда Бейса. Форсайт работал на этой лодке и решил использовать совпадение интересов — своих и Фрэнка. Общим было желание полностью устранить Эгаттера от участия в гонках. И Форсайт стал посылать Эду крупные счета за починку яхты, а у тебя были трудности с их оплатой. Правильно?