Луис Ламур - Сквозь перекрестный огонь

- Хорошо, - вымолвил судья, наконец. И в тоне, и в выражении лица сквозило дурное предчувствие.

Карадек повернулся и посмотрел на, невысокого коренастого мужчину с каштановыми с проседью усами.

- Грант, - спросил он, - какие занавески у вас на окне комнаты над лавкой?

- Там нет занавески, - поднял глаза Грант. - Там одеяло.

- Окно занавешано им все время?

- Разумеется. Иначе комнату слишком нагревает солнцем. При занавешенном окне прохладнее.

- В день дуэли оно тоже было занавешено?

- Конечно.

- Где оказалось одеяло после стрельбы?

- Оно висело на подоконнике - часть внутри, часть снаружи.

Рейф повернулся к жюри.

- Мисс Родни и джентльмены, я полагаю, что свидетельство не требует комментариев. Окно было занавешено одеялом. Когда Бонаро упал после моего выстрела, он перевалился через подоконник, сорвав одеяло. Согласны?

- Конечно, - подал голос Джин Бейкер. Убийство из-за угла было вполне в духе Бонаро. - Не будь окно занавешено одеялом, Бонаро не смог бы при падении частично вытащить его наружу.

- Совершенно справедливо, - Рейф повернулся к Тому Блейзеру. - Твои глаза столь же удивительны, как у твоего братца. Ты способен видеть сквозь шерстяное одеяло!

Блейзер привстал, лицо его налилось кровью.

- Слушайте, я вам скажу...

- Подожди-ка минуту, - перебил его Рейф, наставив палец прямо в лице Блейзеру. - Ты не только лжесвидетель, ты еще и вор! Что ты сделал с винчестером, который Бонаро уронил из окна?

- Это был не винчестер! - яростно взревел Блейзер. - Это был "генри"!

По выражению лица Баркова Блейзер понял, что проговорился. Он привстал было, потом снова опустился на стул, сердитый и сконфуженный.

Рейф Карадек повернулся к жюри.

- Свидетель поклялся, что у Бонаро не было винтовки, однако только что засвидетельствовал, что винтовка, которую Бонаро уронил, была марки "генри". Мисс Родни и джентльмены, я собираюсь просить вас рекомендовать суду прекратить дело, а также арестовать Рыжего и Тома Блейзеров за лжесвидетельство.

- Что? - вскочил со стула Том Блейзер. - Арестовать? Меня? Ну, ты...

Он прыгнул, замахиваясь громадным кулаком с намерением ударить наотмашь. Рейф Карадек шагнул ему навстречу, ударом левой разбил губы, а правой свалил с ног. Потом посмотрел на судью.

- А это, я думаю, - спокойно заметил он, - является оскорблением суда.

Пат Хигли резко встал.

- Думаю, Гарган, вам лучше прекратить это дело. У вас нет никаких доказательств, - ничего, хоть отдаленно напоминающего доказательства. По-моему, все знают, как вел себя Карадек во время столкновения с Бонаро в магазине. Захоти он застрелить Бонаро, у него еще тогда была полная возможность.

- Дело прекращено, - сглотнув, проговорил Гарган. Брюс Барков поспешил к Энн Родни. Она же смотрела на Рейфа Карадека. Какое тонкое лицо! И какая сила! Как чувствуются в нем характер и искренность! Вздрогнув, она очнулась. Брюс говорил ей;

- Гомер уверил меня, что располагает доказательствами, иначе я бы в этом деле не участвовал. Он несомненно виновен, но уж очень скользкий тип.

Энн посмотрела на Брюса Баркова и неожиданно он предстал ей в совсем новом, непривычном свете.

- Он может быть виноват в чем угодно, - язвительно проговорила она. - Но если когда-нибудь бывал самый бесчестный, состряпанный процесс, то он только что закончился. И всем в городе это известно. На вашем месте, Брюс Барков, мне было бы стыдно за себя!

Она резко отвернулась от Баркова и направилась к выходу, но, проходя мимо Карадека, на мгновенье встретилась с ним глазами. И тогда в ней что-то перевернулось, словно перехватило дыхание. С гордо поднятой головой девушка прошла мимо Рейфа. Ей показалось, что до магазина очень далеко.

Глава 8

Когда Барков вошел в контору шерифа. Под Гомер сидел на своем вращающемся стуле. В другом конце комнаты расположился в глубоком кожаном кресле Дэн. Шют. Он посмотрел на Баркова и грубо сказал:

- Ну и сел же ты в лужу!

- Парень хитер, вот и все, - парировал Барков. - В следующий раз подготовимся получше.

- В следующий раз? - переспросил Дэн Шют, откидываясь на спинку кресла и глядя на Баркова с нескрываемым презрением. - Следующего раза не будет. С тобой покончено, Барков. С этой минуты я беру дело в свои руки, и буду делать его по-своему. Нет! - он поднял руку, едва Барков попытался заговорить. Подожди! Ты настаивал, чтобы провести все дело гладенько. И девушку выиграть, и ранчо заполучить в собственность легким, законным путем. К черту все это! Этот Ка-радек сделал из тебя обезьяну! Ты попросту деревенщина, пытающаяся тягаться с по-настоящему хитрым парнем! К черту все эти гладенькие приемчики! Предъявляй закладную - и побыстрее! А о мистере Рейфе Карадеке я сам позабочусь. Собственными руками. Или револьверами - если понадобится.

- Так не выйдет, - запротестовал Барков. - Дай мне самому с этим управиться. Я обо всем позабочусь.

Дэн Шют взглянул на Баркова со злобной насмешкой.

- Этим спектаклем управляю теперь я. А ты, Барков, отныне сидишь в заднем ряду. Все, чего ты добился - это выставил нас дураками. Девушку, - прибавил он спокойно, - я тоже возьму себе.

- Что? - В смятении Барков обернулся, лицо его мертвенно побледнело.

- Ты меня слышал, - ответил Шют. - Она скромная маленькая леди, и для нее найдется место на моем ранчо.

Барков засмеялся, но в этом смехе звучали не сила, не уверенность, не ирония - только страх. До сих пор Дэн Шют - огромный, угрюмый, неразговорчивый - предоставлял Баркову право планировать и руководить. Барков всегда считал этого человека грубой силой, которую надо лишь уметь вовремя применить. А теперь вдруг выяснилось, что этот человек полностью уверен в себе и с презрением относится к нему, Баркову! И этот человек похоже, переступит через все.

- Дэн, - запротестовал Барков, пытаясь собраться с мыслями, - ты не можешь играть чувствами девушки. Она меня любит. И с этим ты ничего не поделаешь.

- Кто говорит о любви? - усмехнулся Дэн Шют. - Можешь говорить о ней сколько угодно - сам с собой. А я хочу эту девушку - и получу ее. Мне наплевать, кто говорит "нет". И это относится и к Джину Бейкеру, и к ней, и к тебе.

Брюс Барков побледнел. Он почувствовал себя разбитым. Значит, свершилось. Он кончен. Дэн Шют прямо заявил ему об этом в присутствии Пода Гомера. Краем глаза Барков видел циничное выражение, застывшее на лице шерифа. А под пря

мым, ироничным взглядом Шюта почувствовал себя маленьким и жалким.

- Ну хорошо, Дэн, если ты так настроен... Думаю, нам лучше расстаться.

- Нет, - усмехнувшись, грубо сказал Шют. - Мы не расстанемся. Ты сиди тихо. У тебя закладная, а я хочу эту землю. Хорошая у тебя была идея, Барков, да ты сам оказался для нее слаб в коленках. Если поведешь себя тихо и станешь слушаться, я прослежу, чтобы и тебе кое-что досталось. Брюс Барков яростно взглянул на Шюта. Он впервые понял, что такое ненависть. Его только что уничтожили. Уничтожили за несколько минут. Этого не утаишь. Еще до вечера об этом узнает весь город. Раздавленный, Барков смотрел на Шюта с ненавистью в глазах.