Лилиан Браун - Кот, который смотрел на звезды

— Охотно верю.

Высокий рост Дерека (шесть футов восемь дюймов) плюс несколько фамильярная, но симпатичная манера поведения привлекали к нему молоденьких девушек, начальников и бабушек, а также собак и кошек.

— Название для нового ресторана тоже придумал Дерек, — похвасталась Элизабет. — Психологии наименования его учили в колледже. Мистер Боуэн собирался назвать ресторан — уф! — «Возле обрыва». Дерек объяснил, что это слишком ординарно. «У Оуэна» несёт в себе элемент призыва для пресыщенных снобов, а это привлечёт сюда компанию яхтсменов из клуба «Гранд-острова».

В этот момент Элизабет позвали, и она отошла в переднюю часть магазинчика, а Квиллер обратил внимание на парусник, выставленный среди других моделей судов. Корабль сработали из меди — на этикетке было написано: «Шлюп, оснащенный марселем, гротом, кливером и спинакером. Изготовил Майк Зандер». Это был рыбак, который на досуге любил повозиться с металлом.

— А подставка вместе с ним продаётся? — спросил Квиллер Кеннета.

— Не знаю, но парень наверняка её продаст. Очень тяжёлая. Если хотите, я её вам доставлю.

Перед отъездом Квиллер купил модель и подставку к ней — железнодорожную буксу. Ему всегда нравились парусники, хотя он так и не сумел запомнить разницу между шлюпом, йолом и кечем. Он покупал журналы о яхтах, читал отчёты о гонках, а при виде регаты с летящими на горизонте парусами его пульс учащался. Теперь он объявит Арчи, что купил парусник, и посмотрит, как отвалится челюсть у старого друга.

Прежде чем отправиться домой, Квиллер заехал в Фишпорт, к Дорис Хоули, — на это было несколько причин.

Выбравшись за пределы Мусвилла, он миновал бывшую коптильню, некогда снабжавшую копчёной селёдкой половину населения страны. Теперь здесь размещались ветеринарная клиника, магазин видео и прачечная со стиральными машинами-автоматами. Дальше по шоссе закусочная «…ДА» — так и не восстановили букву «Е» на вывеске, которую двадцать лет назад сорвал северный ураган. Потом шли рыбные тони — несколько обветшавших сараев и причалов; когда лодки выходили на промысел, здесь было тихо как в могиле, а когда возвращались с уловом, царило бурное оживление. За мостом через Гремучий ручей, слева, стоял трейлер Магнуса и Дорис Хоули. Самодельная вывеска на лужайке — квадратная доска на столбе — гласила:

Домашняя выпечка.

Имелись в виду сдобные булочки, булочки с корицей и домашнее печенье. Миссис Хоули поливала обширный цветник, когда Квиллер свернул на въездную дорожку.

— Красивый цветник, миссис Хоули! — прокричал он. — У вас, должно быть, легкая рука!

— Приветствую вас, мистер К.! — Она закрыла кран и опустила шланг с наконечником. — Ужасная засуха. Не помню уже, в каком году так долго не было дождя. Чем могу быть полезной?

— У вас случайно нет булочек с корицей?

— Половину противня или целый? Они славно хранятся замороженными… Фу! — крикнула она заливавшемуся лаем терьеру, который возбужденно носился взад и вперёд вдоль проволоки, по которой бегал на кольце его поводок. Дорис Хоули была седой женщиной, слегка ссутулившейся от работы в саду, но не по годам энергичной.

Когда она вошла в дом, Квиллер посмотрел на задворки участка и увидел стол для пикника на заросшем травой берегу Гремучего ручья, превращённого засухой в булькающий ручеёк.

— Магнус сегодня на ловле? — спросил Квиллер, когда Дорис Хоули вернулась.

— Ох, его от неё не оторвать! — ответила миссис Хоули, и в голосе её звучали и гордость, и упрёк. — Семьдесят лет человеку, мог бы и отдохнуть, да ведь чем ему заняться? И без того зимой тоскливо. Иногда ходит на подледный лов, а так смотрит не отрываясь телевизор.

— А чем вы занимаетесь зимой в Фишпорте?

— Ну, дел в саду и покупателей домашней выпечки у меня зимой нет, так я читаю книжки и пишу письма сыновьям в Центр.

— Если позволите дать совет, — сказал Квиллер, — почему бы вам не принять участие в программе борьбы с неграмотностью и не обучать взрослых людей чтению? В Пикаксе такая программа действует, и здесь неплохо бы организовать подобную.

Миссис Хоули пришла в ужас:

— Я совершенно не представляю, как за неё взяться! Нет, мне не осилить.

— Вы пройдёте курс — как учить. Подумайте над этим. Кстати, вы ничего не слышали о молодом человеке, к которому так дружески отнеслись?

— Ничегошеньки! Полиция приезжала сюда дважды, задавали вопросы. Мы рассказали им всё, что знаем, а они вели себя так, словно мы что-то от них скрываем. Я даже нервничать стала. Какие-то злые люди говорят, будто бы моё печенье было отравлено. Ни одной штуки не продала с тех пор, как поползли эти слухи. Очень из-за всего этого переживаю.

— Не нужно волноваться, миссис Хоули. Злые люди подавятся своей ложью. А что касается полиции, то их учат определённым методам расследования. Мне очень жаль, что добрый поступок ударил по вам бумерангом.

— Вы очень добры, мистер К. Я передам Магнусу ваши слова.

— Кстати, вы знаете Майка Зандера?

— Конечно! Он тоже ловит рыбу. Они с женой ходят в нашу церковь. Его жена только что родила прекрасного мальчишку.

— А вам известно, что он истинный художник? Я купил сделанный им парусник.

— Очень хорошо! Деньги им нужны. Я слышала, когда у него есть свободное время, он возится с металлом. Вы пойдёте завтра на парад, мистер К.? Магнус будет на платформе, которую готовят рыбаки. Не смею ничего вам рассказывать, они по секрету задумали какую-то шутку.

— Эти рыбаки большие выдумщики, всегда что-нибудь измыслят сообща, — заметил Квиллер.

— Четыре поколения нашей семьи будут там присутствовать, включая мою вдовую свекровь, к слову сказать, вашу большую поклонницу, мистер К.! Она вышила вам в подарок «правило»!

— Очень мило с её стороны. — Квиллер постарался проявить побольше энтузиазма. — А что такое «правило»?

— Это изречение, которое можно вставить в рамку и повесить на стене.

Преданным читателям нравилось посылать Квиллеру всякого рода безделушки, сделанные собственными руками, и, к чести журналиста, он всегда письменно благодарил дарителей. В детстве Квиллер написал немало благодарственных писем подругам матери, которые посылали игрушки и книжки, давно уже ему неинтересные. Мать всегда говорила: «Не дорог обед, Джейми, а дорог привет. Принимай подарок с тем же сердцем, с каким его тебе вручили».

Миссис Хоули он сказал:

— Так-так! «Правило»! Буду с нетерпением его ждать!

По пути домой Квиллер гадал: «Интересно, какое изречение вдова рыбака вышила мне в подарок? Дом полная чаша? Любите друг друга? » В антикварных магазинах он встречал эти сентенции, вышитые тысячами мелких стежков и вставленные в лакированную или позолочённую рамку. Ему никогда не попадались ни «Катайся, Келли, катайся», ни «Славные парни приходят к финишу последними» [9] Ставшая крылатой фраза известного бейсболиста и менеджера Большой лиги Лео Дюроше (1905–1991). , ни любимая присказка матери «Смотри на пончик, а не на дырку». Квиллер рос без отца и слышал эту прописную истину тысячу раз, но вместо того чтобы стать оптимистом, сделался большим любителем пончиков. Но что он действительно любил, так это традиционные жареные пирожки из нежного теста с хрустящей золотой корочкой, благоухающей горячим маслом.