Майкл Коннелли - Страшила

Уинслоу:

— Я не делал того, в чем меня обвиняют. И никогда не встречал эту шлюху.

Грейди:

— Тогда каким образом твои отпечатки оказались в той машине и как вышло, что ты в курсе удушения Бэббит пакетом?

Уинслоу:

— Ничего я не знаю. А насчет моих отпечатков вы все врете. Это не может быть правдой.

Уокер:

— Понятно, почему ты считаешь, что мы солгали насчет отпечатков. Потому что ты тщательно протер всю машину, не так ли? Но забыл об одной вещи, сынок. А именно о зеркале заднего вида. Помнишь, как ты повернул его, чтобы убедиться, что за тобой нет «хвоста»? Да да, тогда это и произошло. Ты оставил на нем отпечаток, то есть допустил роковую ошибку, которая отправит тебя в камеру до конца твоих дней, если ты не перестанешь все отрицать и не скажешь, как это пристало мужчине, всю правду о том, что тогда произошло.

Грейди:

— Мы в состоянии понять тебя, парень. Подвернулась симпатичная белая девушка, ну и пошло-поехало… Возможно, она слишком вызывающе себя вела, или хотела поторговаться, просила в долг, или еще что… В таких делах всякое бывает. Но потом вдруг что-то произошло, и она из живой стала мертвой. Если ты расскажешь, что тогда случилось, то мы замолвим за тебя словечко — возможно, даже уговорим начальство отпустить тебя домой к мамаше.

Уинслоу:

— Нет, ты все не так понял.

Уокер:

— Знаешь что, Алонзо? Я устал от твоих постоянных уверток и вранья. Мне тоже давно хочется домой. Обедать. Между тем мы сидим здесь с тобой, пытаясь выручить тебя из затруднительного положения, в котором ты оказался. Так что или колись и выкладывай всю правду — или отправляйся назад в камеру. Я сам позвоню твоей мамаше и скажу, что домой ты не вернешься. Никогда.

Уинслоу:

— Зачем вам все это надо? Я ведь никто. Пустое место. Почему вы хотите меня подставить?

Грейди:

— Ты сам себя подставил, парень, когда придушил эту девушку.

Уинслоу:

— Я не делал этого!

Уокер:

— Как скажешь. Завтра ты сможешь сообщить об этом через стекло своей мамаше, когда она явится на свидание. Поднимайся. Сейчас ты отправишься в камеру, а я поеду наконец домой.

Грейди:

— Сказано тебе — поднимайся!

Уинслоу:

— О'кей, о'кей. Я все скажу. Скажу, о чем знаю. И тогда вы отпустите меня домой, хорошо?

Грейди:

— Ты скажешь нам о том, что произошло в действительности.

Уокер:

— И тогда мы обсудим вопрос о твоем временном освобождении из-под стражи. У тебя на обдумывание десять секунд. Не заговоришь — считай, договор не состоялся.

Уинслоу:

— Ладно, я буду говорить. Расскажу про все это дерьмо. Вот, значит, как было дело. Я гулял с Факфейсом и заметил ее машину у одной из высоток. Заглянул в салон и увидел ключи в замке зажигания, а на сиденье — сумочку.

Уокер:

— Погоди-ка… Кто такой Факфейс?

Уинслоу:

— Моя собака.

Уокер:

— У тебя есть собака? И какой породы?

Уинслоу:

— Ну есть. А порода известно какая — питбуль. Для зашиты, значит.

Уокер:

— Это короткошерстная порода?

Уинслоу:

— Да, она маленького роста. Коротенькая такая…

Уокер:

— Я говорил о собачьей шерсти. Она ведь не длинная, не так ли?

Уинслоу:

— Какая там длинная. Словно щетина…

Уокер:

— О'кей. Где была девушка?

Уинслоу:

— Да нигде. Говорю же вам, я ее не видел. Живой, я имею в виду.

Уокер:

— У нас что — история про мальчика с собачкой? Или все-таки о чем-то другом?

Уинслоу:

— Короче, я сел в эту тачку и отвалил.

Уокер:

— С собакой?

Уинслоу:

— Ясное дело, с собакой.

Уокер:

— И куда же ты поехал?

Уинслоу:

— Кататься. Захотелось, понимаешь ли, подышать свежим воздухом.

Уокер:

— Опять понес ахинею… Повторяю, мне надоело то дерьмо, которое ты излагаешь. Так что ты сейчас же отправишься в камеру.

Уинслоу:

— Подожди: не надо так спешить. Я поехал на помойку, понятно? В Родиа-Гарденс. Где еще можно без помех обыскать автомобиль и осмотреть добычу? Ну так вот: загнав автомобиль за мусорные ящики, я заглянул в ее сумочку и обнаружил в ней что-то около двухсот пятидесяти долларов. Потом слазил в отделение для перчаток и вообще обшарил весь салон. Ну а после этого наведался в багажник — и увидел ее. Она была в чем мать родила, с пакетом на голове и уже мертвая, но я ее и пальцем не тронул, понятно? Такая вот приключилась дерьмовая история.

Грейди:

— Стало быть, ты хочешь уверить нас в том, что, угнав стоявшую без присмотра машину, обнаружил в ее багажнике мертвую девушку?

Уинслоу:

— Точно так. И вы с приятелем мне ничего другого не пришьете. Увидев ее труп в багажнике, я так испугался, что захлопнул крышку быстрее, чем ты успеешь сказать «твою мать». Потом быстренько сел за руль и уехал с помойки. Сначала хотел оставить машину у той же высотки, где ее обнаружил. Но потом подумал, что полиция начнет подозревать моих парней из квартала, и решил ехать на пляж и бросить тачку там. Я как тогда рассуждал? Раз эта девица белая, то лучше оставить ее у моря, где живут белые. Короче, сделал как задумал. А больше ничего не делал.

Уокер:

— А где ты стер свои отпечатки с автомобиля?

Уинслоу:

— Да там же, на пляже, и стер. Но, как ты говоришь, пропустил отпечаток на зеркале заднего вида. Чтоб его черти взяли.

Уокер:

— Кто помогал тебе потрошить машину?

Уинслоу:

— Никто не помогал. Я был один.

Уокер:

— А отпечатки пальцев кто стер?

Уинслоу:

— Я сам и стер.

Уокер:

— Где и когда?

Уинслоу:

— Говорю же — на пляже около парковки, когда приехал туда.

Грейди:

— А как ты добирался оттуда ночью до своего квартала?

Уинслоу:

— Пешком большей частью. Топал чуть ли не всю ночь. А когда дотопал до Оуквуда, сел на автобус.

Уокер:

— И все это время при тебе находилась собака?

Уинслоу:

— Нет. Я оставил ее у одной знакомой девчонки. Собака живет у нее, поскольку моя мамаша не одобряет домашних животных. Считает, что они гадят где придется, а у нее типа прачечная и всюду разложены выстиранные вещи.

Уокер:

— Но кто же все-таки убил девушку?

Уинслоу:

— А я откуда знаю? Она была мертва, когда я ее нашел.

Уокер:

— И ты лишь угнал ее машину и выпотрошил сумочку?

Уинслоу:

— Точно так. Это все, что я сделал. И в этом признаюсь.

Уокер:

— К сожалению, Алонзо, это не согласуется с имеющимися у нас уликами. Так, эксперты обнаружили на теле твою ДНК.

Уинслоу:

— Ничего они не обнаружили. Вы все врете!

Уокер:

— Нет, не врем. Ты убил ее, парень, и тебе придется ответить за это.

Уинслоу:

— Нет! Я никого не убивал!

Сходный с этим диалог продолжался на оставшихся ста страницах. Полицейские продолжали лгать подозреваемому и выдвигать против него обвинения в убийстве, Уинслоу же все отрицал. Заканчивая чтение, я вдруг осознал одну вещь, выделявшуюся из текста, как аршинные буквы заголовка. Алонзо Уинслоу так ни разу и не сказал, что сделал это. Не признался в том, что задушил Дениз Бэббит. Более того, многократно, как минимум пару десятков раз, отрицал это. Его единственное признание в так называемом признательном документе заключалось в том, что он забрал из сумочки жертвы деньги и оставил машину с трупом в багажнике на пляже около парковки. Но от этого до добровольного признания в убийстве было как до луны.