Эд Лейси - Охота обреченного волка

- Слушайте, почему бы вам не сменить пластинку. Вы старик и, насколько я понимаю, вам хочется ещё малость протянуть, хотя я лично не вижу в этом ниакакой необходимости...

- Вы не смеете мне угрожать! - взвизгнул он, и его сухонькие ручки сжались в кулачки.

- Еще как смею, Кинг. Я смею так с вами разговаривать, потому что если захочу, я сломаю этот ваш маленький подбородочек, я переломаю все ваши кости, в том числе и ваши клешни. И я сделаю это одним хорошим ударом...

- Грубиян! - пропищал он гневно и вбежал к себе в кабинет.

Не знаю, чем это было вызвано - может быть, ненавистью в его глазах, но я словно заглянул в магический кристалл цыганки-гадалки и увидел в нем всю свою жизнь и одно-единственное слово - "грубиян" - подвело ей итог. Грубиян, бандюга, угрожать... - эти слова прекрасо характеризовали всю мою мерзкую, глупую жизнь! И мне стало тошно.

Кинг набрался мужества и высунул свою перепелиную головку из кабинета. Лицо его немного порозовело.

- Вы думаете, что вам можно меня запугать, потому что у вас железные мускулы. Ну так вот, скоро будет выплата месячного жалования, которая покажет...

- Ладно, ладно, не стоит испытывать свою судьбу с грубияном, - рявкнул я и, дойдя до угла крохотного вестибюля, сел в кресло и задумался, отчего этот старый таракан так меня расстроил - а он и впрямь меня сильно расстроил. Так я сидел минут десять, размышляя ни о чем и едва сдерживая сильное желание издать отчаянный вой.

Сэм пришел сам и я заплатил ему за флакон, который сначала принял за брелок для часов - такой он был малюсенький, но старина Сэм вряд ли стал бы меня надувать. Он спросил, как моя простуда, и посоветовал зайти за какими-нибудь таблетками.

Вернувшись к себе в номер, я застал Барбару перед зеркалом и вложил крошечную коробчку ей в ладонь. Она спросила:

- Что это?

- Бомба с часовым механизмом. А на что это похоже?

Развернув обертку, она уставилась на малюсенький флакончик, потом подняла взгляд на меня и всплакнула.

- Боже мой, Марти, да ведь это "Арпеж"!

Ну да! - сказал я таким тоном, будто понимал, что её так иятно изумило.

- Я покупала как-то их туалетную воду, но это... настоящие духи! - Она приблизилась ко мне и поцеловал в губы. Потом отошла и потерлась кончиком носа о флакон. - Ты такой странный в последнее время. Раньше был такой грубоватый, резкий...

- Это просто моя привычка - держаться с людьми грубо, - отетил я, шлепнув её по заду

- ... а теперь такой сентиментальный.

- Это точно! У нас же есть что вспомнить! Если гостиничная шлюха настраивает тебя на сентиментальный лад, это значит, что ты потиг самые сокровенные тайны жизни...

- Ну почему ты так меня называешь, Марти?

- А почему нет? Мы же никогда себя на тот счет не обманывали. Сейчас папа Марти поделится с тобой открытием, сделанным им дней назад - мы живем в мире шлюх, который из всех нас так или иначе делает шлюх.

Барбара снова бросила на меня лукавый взгляд.

- Мне кажется, ты сейчас высказал очень глубокую философскую мысль. Мне надо будет на досуге поразмыслить над твоими словами. Марти, а девица, что приходила сегодня утром и тебя спрашивала, правда твоя бывшая жена?

- Угу.

- Она такая... Я такой мечтала быть, когда совсем ещё девчонкой была действительно очень красивая женщина.

- Видела бы ты её лет восемь-девять назад.

- Нет, она и сейчас очень красивая, потому что знает, что далеко уже не девочка, а все равно в ней так много ещё осталось от девчонки - какая фигура!

- Можно сказать, она была чересчур красивая.

- Как же ты мог упустить из рук такое сокровище?

Я опять шлепнул её по заду.

- Да вот из-за такого вот сокровища и упустил! Но тогда это уже не имело значения. Фло была как молодой боксер - постоянно тренировалась и мечтала о чемпионских медалях. Отказывала себе во всем, что могло испортить её фигуру. Скажем, от ночной рыбалки в открытом море у нее, видите ли, могла обветриться кожа... Ну и все в таком духе. Теперь она просит меня вернуться и у неё для меня есть сногсшибательная приманка..

- Теперь ясно, почему ты тут на все махнул рукой - к ней возвращаешься?

- Нет, уже слишком поздно - Меня вдруг страшно утомила вся эта болтовня. - Милая, может тебе прогуляться? Я хочу поспать.

- Ладно. Спасибо за духи. Пожалуй, и мне в такую жару самое лучшее тоже поспать.

Она ушла, а я сел на кровать, размышляя как бы убить остаток дня последнего в моей жизни. Хорошо бы напиться, но с моим больным брюхом можно было испортить себе сегодняшний вечер - а в том, что все состоится именно сегодня вечером, я не сомневался. Ехать на пляж мне было лень.

И тут задребезжал телефон - звонил мой дружок из Управления иммиграции. Он сообщил мне то, что я и ожидал услышать, ну и, конечно, все сошлось - как я и предполагал. Ну вот, теперь все встало на свои место картина прояснилась. Теперь я мог вытащить свой улов, просто позвонив Билу - за раскрытие такого дела его по меньшей мере ожидал капитанский чин, - но ведь у меня тут была своя выгода, то единственное, что имело для меня значение.

Впереди у меня был целый день, и стены моей конуры начали действовать на меня угнетающе. Я вышел в вестибюль отеля и защагал к выходу, а Лоусон спросил вдогонку:

- Вы куда это собрались, Бонд?

- Да вот собрался оторвать твой длинный нос! - ответил я и, развернувшись, грозно направился к стойке. Он юркнул в служебный кабинет.

- Я же просто так спросил - на случай, если вам будут звонить!

- Всем, кто будет звонить, отвечай: я на Вашингтон-сквер провожу перепись "голубых"!

Я дошел до Седьмой авеню. По дороге съел пирог и выпил кофе. Меня по-прежнему пасли. И я решил попрощаться с Лоуренсом.

Врач не был рад моему приходу.

- Мистер Бонд, в последний раз вы очень его расстроили. Пойду узнаю, захочет ли он вас видеть.

Он вернлуся через несколько минут и сказал, что я могу войти.

- Только ненадолго и, пожалуйста, никаких споров с ним не устрайивайте.

У дверей торчал все тот же полицейский и, когда я входил, он бросил на меня хмурый взгляд. Мальчишка сидел в кресле-каталке. На носу пластырь, голова забинтована. Он был голым до пояса, с повязками на ребрах.

- Ну что, малыш, идешь на поправку?

- Врачи говорят, что иду. - Он внимательно смотрел на меня. - Я рад что ты пришел, Марти. Я поразмыслил над тем, что ты мне рассказал, и все-таки решил стать полицейским. Попробую, по крайней мере. И я будяу хорошим полицейским хотя бы для того, чтобы никакой другой Марти Бонд не смог превысить свою власть.

Я пожал плечами.

- Давай, Лоуренс. Если сможешь. Что ж, если ты не передумал, если сдашь экзамены - они примут тебя с распростертыми объятьями.

- Это твоя очередная шутка?

- Малыш, ты случайно наступил на такую мину... И смотри, не отступай отпсвоей первоначальной версии. Ты же ни на секунду не сомневался, что нащупал крупное дело.