Вадим Новосадов - Подлец

Не успевшего ещё остыть от наслаждений с очаровательной Ириной, Сергея обуяло новым порывом увлечённости.

Она была одета в безразмерный свитер с рукавами длиннее её рук и облегающие изношенные джинсы с надрезами в коленях – вид явно не собранного для важной встречи человека. В манерах сквозил хулиганский шарм.

Двухкомнатная квартира была обставлена пёстрой мебелью, как в детской, но беспорядком напоминала мастерскую: небрежно отодвинутый в угол мольберт с какой-то мазнёй, кипы широких папок, широкоформатные фотографии с девицами, изображающими модели, фотоаппарат на треноге, два осветительных прибора и тому подобный хлам. «Ох, она к тому же и творческая личность!», – воскликнул про себя Сергей с иронией.

- Мне нужно съездить в студию. Мать подарила «ладу», у которой всё время что-то ломается, - не очень-то приветливо объяснила она, заметив смущение Сергея при виде её апартаментов.

- У вас нет доверенности на эту машину.

- Ну и что? Вы ведь меня можете отвезти?

-Разумеется, - покорно согласился он.

- Тогда поедем. Подождите немного.

Пока она где-то там собиралась, шурша одежной, Сергей, рассматривая фотографии, сделал вывод, что они не профессиональные, а так себе, дилетантские.

- Нравится? – спросила она, появившись в обновлённом одеянии из чёрных облегающих брюк и свитера.

- Я мало что в этом понимаю, - равнодушно ответил Сергей.

- Я вижу. Хотя, как говорится, приведи варвара на выставку, и он укажет на шедевр. Вот я и смотрю, как ты скривился. Да, это пробы, - пренебрежительно заключила она.

«Вот именно, что пробы», - подумал Сергей, очарованный её язвительностью. Если так и дальше пойдёт дело, то эта чертовка разожжёт в нём такой огонь, что он сгорит в нём. Нет, желать её – значит желать гибели своей карьеры. Нужно одёрнуть плутовку.

- Может быть, мужчины у вас лучше получаются, - подковырнул её Сергей, не поддаваясь на её «ты».

- Ну уж конечно! Мужская красота не во внешности, если она вообще есть. Она в уме и поступках, а это изобразить трудно… трудно вообще и трудно потому, что не найти подходящей натуры. А женщина… женщина может быть грациозной и блистательной, даже когда она молчалива и неподвижна. И мужчинам нравиться именно это, для них идеальная баба – та, которая говорит, только потакая им, или молчит. Но в жизни так не бывает. Даже если женщина и хочет во всём угодить мужчине, то делает это чаще неудачно, ведь она глупа от природы, не так ли? Мужчины смотрят на женщину как на предмет своей похоти. Их проблема в том, что манеры овладевать женщиной у них остались первобытными, они болезненно воспринимают любую свободу женщины. И не знают, как к этому приспособиться.

- Разве женщины не думают о своих плотских радостях?

- Обязательно думают. Они тоже страдают от грубости мужчин. Между полами должно стоять искусство, культура, которые бы сглаживали естественные противоречия. Но мужчины в большинстве не понимают искусства, не ценят по-настоящему красоту и не умеют вести тонкой игры. Ну разве что поэты там, художники, ловеласы…

- Может быть, под тонкостью вы понимаете свои капризы и коварство, а мы просто их игнорируем, чтобы вы не навязывали нам своей игры, суть которой – выживание или удовольствие.

- Ого?! Никак, вас женщины обижают? – назвав его на «ты», она хотела его уязвить. – Хотя вы правы. Так оно и есть. Мир пока живёт по мужским правилам. Но вам нужны звёздные войны, завоевания, а нам – просто звёзды, для вдохновения. А завоёвывать мы хотим только сердца. Мы миролюбивы и созидательны, а вы алчны и агрессивны, вы стремитесь подавлять.

«Ох, не по возрасту же ты эрудированна, - думал Сергей. – И всё от праздности. Пожила бы ты за свой счёт годок, так не вела бы этих выспренних разговорчиков разговорчиков. Д а и то правду сказать – всё это претенциозная серость. Высокомерная посредственность. Творения твои даже не заслуживают пристального внимания, тьфу. Дрянная поделка. А ещё везёт кому-то показывать».

Её рассуждения нервировали, Сергей едва сдерживался, чтобы не посмеяться над её бесталанными работами и отшить так, чтобы впредь она ни о чём его не просила. Но не торопился, не хотел выглядеть грубым, оставив своё мнение напоследок.

- Ну, поехали, - сказала с видом снисходительной победительницы, одевшись в короткую куртку, ботинки на высокой платформе и велюровый берет, похожий скорее на бескозырку.

Остановились у какого-то невзрачного старого дома в центре.

- Жди меня. Хотя, может, всё немного затянется, - сказала она сухо и направилась к подъезду своей пружинистой, уверенной походкой, держа на тесёмке широкую папку.

Его взгляд прильнул к её складным спортивным ногам. Демон снова подал свой голос: «Не всё ли равно, что она не умеет делать художественные фотографии? Смотри, какое у неё тело, какая непосредственность, какое обаяние детской наивности. Да она сама – шедевр! Ты её научишь тому, что у неё лучше всего будет получаться». Сергей глубоко и с волнением вздохнул. Сердце затрепетало. В эти минуты карьера, успех превратились в маленькую точку в необъятном пространстве желания обладать ею.

Карина вышла раньше, чем можно было ожидать. С вызывающей бесцеремонностью на лице, болтая всё той же папкой. Конечно же, неудача. Она села в машину и забросила папку на заднее сиденье. Лицо её пылало, глаза светились проклятием и насмешкой – над собой.

- Чёрт! – воскликнула она. – Какого лешего я припёрлась! И так было ясно, что снимки – дерьмо.

Но как это неожиданно?! Сергей теперь был готов принять казнь за тайную издёвку над её работами, будто он и навлёк эту неудачу. И как было великолепно её разочарование в себе!

- Поехали, - отрывисто велела она.

- Куда?

- домой.

Было ощутимо, как её гнетёт неудача, она решила сбыть свою злобную энергию ему.

- Мать так тщательно тебя скрывает, - она повернулась к нему корпусом и атаковала его ядовито жгучим взглядом. – Каждую пятницу и субботу мне строго запрещается ездить к ней на дачу.

Сергей пожал плечами.

- Что ж тут такого?

- Что тут такого?! – передразнила она его. – А мне тоже хочется передохнуть за городом после тяжёлых творческих поисков.

Сергей усмехнулся.

- Тебе остаётся целое воскресенье.

- Ненавижу воскресенье. Люблю пятницу и субботу… но дело даже не в этом. Она никогда не скрывала от меня своих любовников. Я их всех знала.

-Так уж и всех?

- Не то чтобы близко, потому что они не заслуживали моего внимания, но за одним столом часто с ними сидела. Надо сказать, все они редкие свиньи. Хвастуны и прилипалы. Она-то доверчивая, любовью не избалованная, вся в своих финансовых заботах, вот они и тянули из неё: кто продвижение по службе, кто льготные кредиты. Кто просто жрал да развлекался за её счёт. Одно утешает: рано или поздно до неё доходит, что она обманулась, и тогда она выставляет всех этих дешёвых альфонсиков за дверь.